Вячеслав Шалыгин - Формула Вечности

– Не позже чем через сутки ты изменишь свое мнение, майор, обещаю. А чтобы тебе не было обидно, скажу еще кое-что. Ты теперь в такой заднице, что и представить не можешь.

– Вот уж утешили! Все равно не верю!

– Твои проблемы.

– А олигархи? Они тоже в ней?

– Тоже, и гораздо глубже, чем ты.

– Черт побери! – Федотов ударил кулаком в ладонь и зло сплюнул. – Три года!

– Они гораздо глубже, майор, – человек понизил голос. – Так что расслабься.

Басовитые нотки в голосе человека подействовали на Федотова как стакан настойки пустырника. Он прекратил злиться и почти взял себя в руки.

– Хорошо, согласен, – немного успокоившись, сказал майор. – Тогда не обидно. Да и не меняется ничего фактически. Кроме чуткого руководства.

Когда Федотов и клиент добрались до машины, неподалеку собралась вся группа. Как ни странно, никто из бойцов даже мельком не взглянул на сопровождавшего майора оборванца. Будто бы Федотов выбрался из зарослей в гордом одиночестве. Наверняка это равнодушие к собственной персоне обеспечил сам клиент. Бог знает каким способом, с помощью гипноза или особой визуальной маскировки, но факт оставался фактом. Единственным, кто, кроме майора, уделил странному человеку хоть какое-то внимание, был Костя. Он протянул гипнотизеру бутылку с водой, а затем, поняв Федотова с полуслова, вручил еще и комплект полевой униформы с майорскими звездами на погонах. Все это происходило при полном молчании троицы. Лишь когда человек скрылся в хитросплетении улочек дачного поселка, Федотов позволил себе тягостный вздох.

– Эх, не везет мне на знакомых! То жулье попадается, то вообще… нелюди. Может, не по тем тропинкам хожу?

– Не вы один, – угрюмо проронил Костя. – Полковнику Калинину тоже такие попадались. Помните, как он с невидимкой схлестнулся? Может, с этим же?

– С невидимкой? – Федотов задумчиво взглянул на подчиненного. – А что, возможно. Если ты угадал, многое проясняется. С полковником поговорить бы, да только… Нет, обойдемся. Седлай! Мне еще над рапортом всю ночь сидеть. До первых петухов как минимум. А то и вторых дождусь. Вдруг развеется чертовщина?

– Не развеется, – Костя запустил двигатель. – Среди бела дня чертовщина началась, значит, не помогут ни петухи, ни попы.

– Сам знаю, – Федотов уселся в машину. – Это и бесит больше всего!

У каждого поколения свои песни. Особенно сильно отличаются тексты. И дело не в том, что лет тридцать назад к рифмам относились более бережно. В тексты вкладывали другой смысл. Например, песни, на которых выросло поколение Туманова, не только развлекали, но еще и подсказывали верные шаги.

«…Вчерашний вечер остается тайной. В конце концов, зачем об этом думать, всегда найдется тот, кто после все расскажет». Толковый совет, не правда ли? Впрочем, конкретно сейчас Туманову был ближе другой текст: «…и нет ни слов, ни музыки, ни сил». Кроме того, что Виктор ничегошеньки не помнил о вчерашнем вечере, с утра он чувствовал себя совершенно разбитым, а в голове звенела абсолютная пустота. Скажете, пустота не звенит? Еще как звенит! Особенно в голове.

Туманов обвел взглядом интерьер просторного холла и ощутил приступ дежавю. Он уже бывал в этом здании, и не раз. Когда и зачем он сюда приходил, оставалось тайной, и раскрывать ее Виктору никто не спешил, но и без посторонней помощи Туманов понимал, что просто так его сюда не впустили бы. Значит, все верно, он здесь уже бывал и, возможно, имел какие-то дела с обитателями одного из многочисленных офисов, расположенных в здании.

Взгляд скользнул по вывешенному между лифтами длинному списку контор и предпринимателей. Ни одно из имен не вызвало у Виктора никаких ассоциаций. Теоретически, как частный детектив, он мог приходить в любую из фирм. Когда это было? Туманов поморщился. Какое-то смутное воспоминание все-таки зудело в глубине сознания, как муха в банке, но разбудить память этот зуд не мог.

«Но ведь зачем-то я сюда приперся!»

Туманов в сотый раз попытался вспомнить вчерашний вечер и в сотый раз сдался. Он помнил только сегодняшнее утро. Как встал, принял душ, как минут десять удивленно таращился на испачканную грязью и какой-то тиной одежду, как достал из шкафа и отутюжил старые джинсы и рубашку, как, чертыхаясь, отчистил туфли от все той же тины и как, совершенно не задумываясь, направился сюда, в Сити. Зачем? Этот вопрос возник, только когда Виктор вошел в холл офисного центра. И ответа на него Туманов не нашел до сих пор.

«Стоп, машина! А почему я пытаюсь вспомнить исключительно вчерашний вечер? Может быть, подсказка имеется в событиях вчерашнего полудня или утра?»

Виктор «напружинил извилины», но обнаружил в памяти все ту же пустоту. Он не помнил ничего ни о вчерашнем вечере, ни о прошедших сутках в целом. Более того, последние воспоминания относились к утру третьего августа, когда он получил заманчивое деловое предложение от кого-то из этого самого здания. Туманов поднял изумленный взгляд к табло с часами. Кроме времени на нем высвечивалась и дата – седьмое августа.

«Четыре дня амнезии?! – Туманов внутренне похолодел. – И что произошло за эти дни? Не в пробках же я все это время простоял! И почему приехал сюда на такси, а не на новеньком „Фокусе“? Что за чертовщина?!»

– Ждете кого-то, Виктор Алексеевич? – послышалось за спиной.

Туманов резко обернулся и недоверчиво уставился на рослого охранника. Бэйдж на лацкане: «Дмитрий Белозеров, сотрудник охраны» и гарнитура в ухе, а костюмчик от Кардена. Очень странное сочетание. И лицо вроде бы знакомое, но где встречались… хоть убей!

«Дмитрий Белозеров? Ведь и фамилия с именем знакомые! Владелец „Мерседеса Виано“ белого цвета! Точно! Но откуда я это знаю? Может, спросить, так это или нет, тогда еще что-нибудь всплывет?»

– Да, я… жду, – Туманов растерянно оглянулся и зачем-то посмотрел на наручные часы.

– Можно скоротать время в баре, помните, где он?

– Я… еще не освоился, – Виктор попытался уловить, откуда доносится запах кофе.

– Идемте, провожу, – дружеским тоном предложил охранник.

Бар оказался в противоположном конце огромного холла, но Туманов был уверен, что нашел бы его и без помощи охранника. Либо по запаху, либо с подсказками «автопилота», который и привел его в Сити.

«По запаху? Кондиционеры вовсю работают, расстояние метров сто, а я просто взял и унюхал. Интересный фактик. И ведь он тоже как-то связан с потерянными днями. Но как? Черт! А ведь дни на самом деле явно не потеряны! Просто воспоминания о них каким-то образом сыграли в ящик, и мне срочно нужен какой-то ключ или отмычка, чтобы открыть этот проклятый сундук с воспоминаниями».

В принципе, ключом могли послужить какие-нибудь имена и значительные факты, но какие? Туманов собрался с мыслями и решил применить проверенный метод косвенного анализа. Задаешь человеку неопределенные вопросы, но делаешь вид, что понимаешь, о чем спрашиваешь, и ждешь от него конкретных ответов.