Виталий Романов - Ликвидаторы

Конечно, боец «Метлы-117» бросился к липкой и очень прочной паутине, начал вырезать Ботаника из страшной ловушки. А тот вдруг попытался что-то сказать, тихо-тихо, товарищ не услышал. Губы шевелились, а звука не было.

Пастух догадался: челюсти монстра повредили внутренние коммуникации бронекожи, связь отключилась. Услышать, о чем просит Ботаник, невозможно. Тут-то Пастух и совершил самую главную ошибку в жизни. Не спрашивая разрешения командира, он поднял забрало на шлеме Ботаника, а потом сдвинул и свою лицевую защитную пластину, надеясь уловить слова товарища без помощи радиосвязи.

Именно в те секунды на площадку выскочили Клещ и Дэл. Они успели заметить все: и как, выпучив глаза, что-то пытался сказать Ботаник, и как наклонился к нему Пастух. Но тут умиравшего скрутил жуткий спазм, он сделал странное движение животом. Фонтан желтоватой слизи ударил изо рта, попал на лицо товарища, и тот повалился наземь, завопив от жуткой боли. А потом замолчал, перестал биться в траве – потерял сознание от шока. Бронекожа мигом приобрела апельсиновый оттенок.

Ботаник умер почти сразу. Как сказал Клещ, у него не оставалось никаких шансов. Паук-убийца успел впрыснуть в тело жертвы огромную порцию желудочного сока, содержавшего кислоту. Этого было вполне достаточно, чтоб переварить человека – вместе с мясом, сосудами, тканями, костями.

Эвакуировать умиравшего представлялось делом абсолютно бесполезным, ему не помог бы никакой антидот. Прошло лишь несколько минут, и из раны на животе – там, где челюсти монстра вскрыли защитную оболочку – потекли растворившиеся внутренности.

Ботаника уже нельзя было взять ни за руку, ни за ногу – внутри оранжевого скафандра не осталось твердой субстанции, только полужидкая белковая масса, которую намеревался сожрать паук.

Чуть дольше продержалась голова с дико расширенными зрачками, но потом, к ужасу людей, и она медленно провалилась куда-то в глубь бронекожи, в трясину желудочного сока…

Услышав такие подробности, Сергей почувствовал, как почва уходит из-под ног. В глазах потемнело, он покачнулся и не грохнулся только потому, что помогла «клешня» Дэла, вцепившаяся в плечо. Бывший военный держался лучше других – видимо, сказывалась армейская подготовка, привычка видеть и тяжело раненных, и убитых. Остальные бойцы «плыли» ничуть не хуже, чем Воронин.

…Пастух умер к полудню, так и не дождавшись транспортного корабля с медиками. Штаб, чуть помедлив, выслал судно с Ламура, но сердце несчастного остановилось раньше, чем спасатели вошли в систему Толимана. Не помогли средства из аптечки, тем более что Клещ не был врачом, он знал только самые простые вещи, как и все другие бойцы «сто семнадцатой».

Сергей хорошо запомнил это: звезда стояла высоко над головой, а они копали могилу в черном, сожженном напалмом, грунте Иланы. Копали могилу, зная, что местные твари доберутся до погибшего товарища. Это лишь дело времени.

Но такова судьба ликвидатора, закончившего жизненный путь – он становится частицей мира, где нашел свою смерть. Копая могилу, Сергей отстраненно думал о том, что, возможно, это и есть высшая справедливость: сражаться с планетой до последнего, а потом обрести в ней покой…

Их осталось десять, и Клещ вновь уселся за расписание ночных дежурств – перекраивать его так, чтобы дать каждому бойцу время на отдых. Для этого пришлось увеличить длину смен до трех часов. Лишь при таком варианте удалось сохранить паузу в шесть часов между вахтами…

Джунгли стали наступать на позиции людей еще быстрее. Теперь они поглощали около десяти метров расчищенного пространства в сутки – Сергей смог убедиться в этом собственными глазами, когда сержант взял его с собой, проверять положение штырей-маркеров на границе отвоеванной зоны.

Сожженная напалмом Илана оправилась от шока, она быстро восстанавливала силы, раны затягивались с фантастической скоростью. Там, где еще недавно зияла черная проплешина, теперь поднялась густая трава. Там, где сутки-другие назад была трава, появились кусты. Самые дальние штыри исчезли в зеленой массе, они были оплетены лианами и «бобами» до верхних кончиков, побеги тянулись к небу, стремясь любой ценой опередить конкурентов в борьбе за свет Толимана.

Корни и побеги уже переплелись в тугой упругий ковер, слегка шевелившийся и подрагивавший, когда на него наступал человек. Из травы торчали муравьиные кучи, по которым деловито сновали черные и рыжие насекомые, начисто игнорировавшие присутствие людей.

Все свидетельствовало о том, что для победы над этим миром одной порции вакуумных бомб и одной проливки напалмом недостаточно. Надо прорабатывать почву глубже, на несколько метров, уничтожая все семена и корни, так, чтобы не уцелело ни одно местное растение.

Клещ следил за наступлением «зеленого болота», хмурился, но вслух ничего не говорил. Все было понятно без слов: планета не желала сдаваться и медленно подбиралась к убежищу незваных гостей.

От этого нервы были на пределе, и первым не выдержал Наркоша. Ближе к вечеру он самовольно оставил лагерь, с геплом подобрался к границам отвоеванной зоны, принялся выжигать непокорную растительность, поливая траву, кусты, лианы, муравейники широким нефокусированным лучом.

При этом он страшно матерился, разговаривал с планетой, как с живым существом, и обещал показать ей, кто тут настоящий хозяин. Только вышло по-другому: показал Клещ.

Сержант добрался до самовольщика, кипя от ярости. Несколько раз крепко приложил Наркошу кулаком, причем нерадивому бойцу не помог и защитный шлем: от ударов голова болталась внутри, как теннисный шарик. А Клещ проводил воспитательную работу, приговаривая, что в следующий раз закопает болвана в этом зеленом дерьме.

Когда Наркошу вернули в лагерь, он едва стоял на ногах. Бойцу вкатили дозу транкла и бросили на матрас, пожелав побыстрее прийти в себя. Только Наркоша не слышал – вырубился и мирно спал, причмокивая разбитыми губами во сне.

…Следующим утром Клеща вызвали на связь, а после разговора со штабом сержант вновь начал длинно и злобно материться – нервы сдавали и у него. Оказалось, к Илане приближается транспортный корабль, тот самый, на котором находится медицинский скутер. Только на деле главной целью транспортника была не доставка врачей или их оборудования, а выброска еще нескольких грузовых контейнеров – по одному на каждую «Метлу».

Как выяснилось, информация, собранная четырьмя группами за первые дни пребывания на Илане и затем переданная в штаб, заинтересовала аналитиков и экспертов ГалаСоюза. «Наверху» приняли решение заняться планетой поплотнее.

Зонд-командам предписывалось принять контейнеры с дополнительным грузом, готовиться к развертыванию геологических и научных площадок, которые должны появиться возле первых баз десанта.