Кризис доверия (СИ) - Кузнецова Светлана Владимировна

— Они еще тебя не утомили? — все же поинтересовался Кир.

Ки-И-ас покачал головой.

— Любопытно. Я догадывался, но в полной мере не подозревал, во что мы вляпались.

— Вернее, в кого, — пошутил Кир, но лишь отчасти.

— Знаешь, кто она? — чуть приподняв бровь, спросил Ки-И-ас.

— Эксперт дебильного шоу для скучающих домохозяек и представителей офисного планктона на дому, какой-то там биолог. Их на телевидении чуть больше, чем слишком: ходят из шоу в шоу, профессионально трындят на любые темы и отыгрывают свои роли. Эта женщина хотя бы создает неплохое впечатление на фоне остальных клоунов. Кажется более грамотной, судя по словам и манере держаться. К примеру, попа хочется прибить, чтобы не мучился, а ее слушать интересно.

— Знал бы ты почему, — проговорил Ки-И-ас едва слышно.

— А поподробнее?

Ки-И-ас криво усмехнулся и уставился в пол.

— Ваши ученые довольно неплохо нас изучили во время конфликта и… несколько позднее, — сообщил он. — Как правило, изнутри.

— Я не скажу, что это было неоправданно, но… — Кир поморщился и глянул на женщину на экране. В ней точно не могло быть отобранной сангри. И все же… — Желаете выдвинуть обвинение, господин Ки-И-ас гран-Эльдин? — спросил он, перейдя на официальный тон.

— Нет.

Кир фыркнул.

— Ты же сам сказал: на тот момент это было и оправдано, и целесообразно. Скажу больше: вы слыли бы цивилизацией идиотов, поступай иначе. Как ни крути, а главнейший закон мироздания — выживание себе подобных. Кто от него отказывается, обречен, сколь бы умным, великодушным и трепетным в отношении других ни был бы. И твою ненависть к нам я вполне понимаю и разделяю.

— Мы воевали, то дела прошлые.

— Но я был уверен, будто она вводила себе сангри, а теперь вижу, что нет, — кивнув, проговорил Ки-И-ас.

На экране появилась краткая биография участников, в том числе и биолога.

— Не вводила?! — зацепившись взглядом за цифры, переспросил Кир. — В сто два года люди так не выглядят!

— Значит, некто добровольно делится с ней сангри, — пожал плечами Ки-И-ас.

— Или она гений, сумевший синтезировать похожее вещество.

Ки-И-ас покачал головой:

— Невозможно. Слишком много завязано на эмоциях носителя. Даже когда наши вольные платят налог сангри, их посыл очевиден: на нужны больных. Попав в кровь какой-нибудь жены олигарха, выкупившего дозу у государства, она не станет работать, как нужно. Омолаживающий эффект окажется краткосрочен: до первой лжи. Да и внешняя красота… ты верно зовешь таких манекенами.

— А эту, значит, держите вы? — уточнил Кир.

— Как и вашего Дракулу, а ведь большего врага, чем Виктор Викентьевич, для нас в истории конфликта не существовало.

— Стокгольмский синдром у фангов, с ума спрыгнуть, — прокомментировал Кир.

— Нет. Просто существа действия очень ценны, даже если они враги. Они более разумны, умеют видеть ситуацию с разных ракурсов, обладают критическим мышлением и практически никогда не поддаются фанатизму. Они — гранды вашей цивилизации, а не вольные, ничем, кроме собственных нужд, не интересующиеся и комфортно чувствующие себя лишь в рамках обозначенных правил.

Что-то шевельнулось в Кире от этих слов: давно забытое, но пустившее корни.

— Ты ведь и сам был одним из них: вольных, — он не спрашивал, утверждал, хотя не помнил, чтобы Ард или сам Ки-И-ас рассказывали об этом.

— Верно. И вижу разницу.

— Вольный может стать граном?

Ки-И-ас кивнул.

— А граны становятся вольными?

— Нет. Почти никогда. Только если перегорят эмоционально.

— А что такое фанг?! — вдруг возопил с экрана поп.

От неожиданности вздрогнули оба.

— Фанг, пангве, пахуин, фанве — группа родственных народов, живущих на юге Камеруна, в Экваториальной Гвинее и северных районах Габона, — сказал субтильный, — Но, скорее всего, это просто совпадение. Известные нам фанги обладают в основном европеоидной внешностью.

— Ф…ух, — ведущая схватилась за левую грудь, — прошу наших приглашенных экспертов быть осторожнее со словами в прямом эфире. Я уж испугалась, что каналу придется платить штраф за использование нецензурных слов.

— Вы про название третьего по счету народа? — догадался субтильный. — По-моему, значительно больше напоминает название лекарства.

— Каждый понимает в меру своей испорченности, — заметила биолог.

— А еще фанг — китайская дубинка с крюком, — сообщил первый эксперт. — И трикотажное переплетение одинакового вида с лицевой и обратной стороны. Только вряд ли это нам поможет. Но интересен перевод этого слова на русский: клыки, клыкастый.

— Так это как раз неудивительно, — сказала ведущая.

— Фанг — собственное название, — сообщил Ки-И-ас расстроенно то ли ей, то ли Киру. — Мы ведь не допытываемся, отчего вы зовете себя людьми. Почему вы всегда ищете подвохи?

— Как же иначе? — удивился Кир. — Сам ведь говорил: мы — цивилизация патологических врунов, шулеров и интриганов. Вот и роемся в недосказанном, ищем намеки, которых на самом деле в помине не существует. Если некто скажет «снег белый», однозначно поймут его очень немногие, гораздо больше людей начнут спорить на темы «снег не так уж и бел», а некоторые немедленно возопят, что снег на самом деле черный, но быдлу, конечно, проще верить в сказочку про его белизну.

— Мы сделали ошибку, когда решили играть с вами на поле страха.

— Согласен, сглупили. Это поле нами уже освоено.

— Я заметил.

— Теперь огребайте и вряд ли когда отмоетесь. Вам бы на людские религии посмотреть. Сразу поняли бы, что связываться бесполезно. Только люди превозносят страдания и беды, как пропуск в лучшую загробную жизнь.

— От того и живут на самой нижней цивилизационной ступени.

— И даже не пытаются становиться на верхнюю, — согласился Кир.

Ки-И-ас хмыкнул, хитро прищурился и заметил:

— А ты ведь больше не причисляешь себя к людям. Почему? Ты говоришь «они» и про них, и про нас. Кто же ты сам, Ки-И-рилл Агарев?

— Ты ведь уже сказал, Ки-И-ас пран-Эльдин: я — Кирилл Агарев, человек. А человек всегда одиночка, множественного числа этого слова не существует. Как не бывает единственного в слове «люди». Двойственность — главный механизм нашей жизни. Я обладаю свободой в отличие от ваших вольных, которые на самом деле свободы аккурат и не имеют. Я-человек, могу отвергать все людское и именно потому у нас нет диктующего всем волю Арх-Ри. Да, жить так очень сложно, а сколько уродов плодится! Но ведь и лучшие — тоже. Вот скажи мне, Ки-И-ас, приди к власти новый Арх-Ри, разорви договор и прикажи убивать, ты сам подчинишься?

Фанг нахмурился и надолго замолчал.

— Нет, — произнес он, когда Кир перестал ждать ответа. — Гранды, Ри-Архи выберут сами. Если будут озвучены условия, по которым они обязаны убить хотя бы одного человека, подчинятся, поскольку это лучше, чем сойти с ума и убивать уже без разбору. Вольные — да, они исполнят, не размышляя.

— Ну и кто после этого стадо и быдло?! Уж точно не люди.

— Возможно. Но никакой Ри-Арх не сумеет прийти к власти насильственно и разрушить договор.

— Никогда не говори никогда, — Кир забрал со стола пульт и утопил кнопку выключения. Экран потух на очередном выплеске поповской истерии. — Ард рассказал, что произошло?

— Более или менее, — все еще находясь в растерянности и задумчивости проговорил Ки-И-ас. — И, знаешь, я расстроен.

Кир приподнял брови в немом вопросе, но Ки-И-ас за его гримасами не следил, кажется, оборотив взгляд в себя.

— Я, разумеется, знаю об особенности моего гранда дуть на воду. Не скажу, будто он ни разу не обжигался на молоке, но отвергать меня как помощника…

— Он объяснил все инстинктом, — наябедничал Кир.

— Как у животных! Только мы ведь умеем усмирять инстинкты, мы ведь разумные! Я разумен! Я — не быдло, Ки-И-рилл!

Смотреть на обиженного до глубины души фанга не казалось забавным. Скорее, было неловко.

— Если хочешь, буду гонять тебя в хвост и гриву за ради помощи следствию.