Александр Лонс - Завещатель

Я стянул халат и послушно лег на живот, ощутив прикосновения ее рук. Боль прошла, будто ее и не было.

—  Ну, все, я пошла, не скучай тут...

Она так быстро юркнула в ванную, что даже не успел ничего сказать. От нечего делать, я стал ходить по квартире, рассматривая окружающий меня интерьер. На кухне работала стиральная машина, видимо перемалывая мою одежду, а на верхней крышке стирального агрегата маленькой кучкой лежали все мои мелочи. Из карманов. Две связки ключей, монетки, два жетона от метро, пульт от сигнализации моего «Фольксвагена», пара кредитных карточек, паспорт со вложенным в него просроченным билетом до Москвы, несколько купюр, мобильник... Пока я изучал свое имущество, послышался стук в дверь ванной.

—  Я что, запер тебя? — удивился я.

—  У меня только один халат. Передай мне.

Открылась узкая щель, и оттуда показалась ее ручка. Ручка делала хватательные движения. Я стянул с себя купальный халат, взял его за ворот и вложил прямо в эту руку. В то же мгновение и рука и халат исчезли, а дверь захлопнулась. После послышался звук запираемого шпингалета. Я сразу занервничал. Не люблю глупые ситуации. А что может быть глупее? Вполне взрослый тридцатитрехлетний мужик, абсолютно голый, стоит в чужой квартире. Ничего другого не придумав, зашел в ближайшую комнату. Тут явно была комната Ольги. Простая, но удобная обстановка помогла мне успокоиться. Какие только предметы не украшали интерьер! Крупные морские раковины, маски каких-то африканских шаманов, музыкальный центр, большая видеопанель, немалая подборка дисков. Однако, что меня очень порадовало, следов мужчины в этой комнате и в помине не было. Письменный стол, стопка конспектов, книги, настольная лампа, компьютер. Много плюшевых игрушек — девчонки их любят. И какая-то фотография в рамке, на которой Оля, запрокинув голову, заливисто смеется. Разобранная постель... Маленький мирок, хранящий ее тепло, ее интересы, ее мысли...

Я лег и накрылся одеялом. Ольга мылась долго, и я, кажется, сначала задремал, а потом и вовсе уснул.

Во сне я оказался в подъезде своего старого дома, где прошло мое детство. Я маленький — мне лет десять, не больше. Поднимаюсь по лестнице к лифту, а сзади меня догоняют. Оборачиваюсь — и вижу себя, только во всем черном. Уже знаю, что это — зло, и оно, это зло, не должно пройти дальше, и бью его самым нещадным образом, поскольку это — смертельная схватка, из которой можно выйти лишь одному. Я не умею убивать, просто избиваю его почти до смерти так жестоко, как только могу. И рыдаю — от жалости к самому себе, оттого, что уже и сам не выживаю в этой битве, убивая тем самым какую-то часть самого себя... Тут я слышу его последние слова — «Поклянись!»

—  А!? — проснулся я, — ты чего?

—  Прежде чем сделаем то, что мы собираемся, поклянись. — Ольга уже вылезла из ванной и стояла рядом в своем розовом махровом халатике.

—  Как? — я проснулся уже окончательно. — Ты это о чем?

—  Что, не умеешь? — удивилась она.

—  Нет, не умею. Никогда не клялся.

—  Да? Что, никому и никогда?

—  Никогда и никому, — признался я.

—  Тогда давай сюда руки! — голосом сержанта сверхсрочника скомандовала девушка.

—  На, — я вытянул руки навстречу ей ладонями вниз, — так, что ли?

В тот момент я бы поклялся в чем угодно и кому угодно. Со мной вообще можно было сотворить любую глупость. Но ей я почему-то доверял, и не сомневался, что ничего плохого не будет.

—  Пальцы растопырь! — она быстро просунула свои гибкие пальчики между моими пальцами и прижала свои ладони к моим. У нее оказались горячие и чуть влажные руки, необыкновенно мягкие и приятные. Потом она согнула свои пальцы. Мои ладони оказались как бы в двух капканчиках. Я в ответ сделал то же самое. — Повторяй за мной! Я, клянусь...

—  Я, клянусь...

—  Никогда и никак не влиять на твою судьбу...

—  Никогда и никак не влиять на твою судьбу, — повторял я, как попугай.

—  ...никогда не делать тебе зла...

—  Никогда не делать тебе зла.

—  ...если ты сама не нарушишь эту клятву!

—  Если ты сама не нарушишь эту клятву.

—  Все, теперь мы повязаны, и ты мне ничего не сделаешь плохого.

—  Все, теперь мы повязаны, и ты мне ничего не сделаешь плохого, — послушно повторял я.

Ольга хихикнула.

—  Уже не надо повторять, это просто я тебе сказала.

—  Да? А что, я похож на того, кто может сделать тебе что-то плохое?

—  Не сердись, но похож. У тебя бывает такой вид, как будто тебе наплевать на других людей, а взгляд твоих глаз иногда как у палача.

—  Вот спасибо...

—  Всегда пожалуйста. Так что?

—  Я спать хочу, — кратко пояснил я.

—  Ну, не дуйся ты!

—  Я не дуюсь, — пытался я убедить себя и ее.

—  Нет, дуешься, я вижу. Уже обиделся! Надулся, как мышь на крупу. Ладно, я сама!

И тут она молниеносно скинула свой халат, змейкой вползла под одеяло и прижалась ко мне всем телом...

«Интересно, что скажет мой шеф, когда приду после дня прогула? — почему-то не вовремя подумал я, — Может, позвонить ему? Анжелка, а как теперь быть с ней? Бедная моя Анжелка, я предал тебя самым постыдным образом. А ну их всех к черту. И работу, и шефа, и Анжелку заодно. Мне сейчас хорошо. Рядом со мной хорошая девушка, которая здесь и сейчас меня любит. И как любит! В эту минуту мне ничего больше не надо, и пропади оно все пропадом».

...А потом, минут через тридцать, наступило спокойное счастье, и еще была тишина и безмятежность.

Счастье это возможность реализовать свои желания. И в момент этой реализации человек счастлив, даже если знает, что счастье его крайне кратко и непродолжительно.

Довольно долго мы лежали, не говоря ни слова, и не делали ничего. Она первая прервала молчание.

—  Ну? Почему вдруг стал такой тихий?

—  Ты, по-моему, уснула, — сказал я. — И крепко спала, а я боялся разбудить. Тебе снился сон, да?

—  Ага.

—  Какой?

—  Странный, как всегда. Сначала там была ненормальная лошадь, которая ест мандарины и причудливо выворачивает голову. А потом эти. Самые-самые. Те, с кем сложно. Они стряхивают слезинки с моего лица. Пальцем... Шутят и всегда говорят то, что думают. Чудесный сон. Действительно не хотела просыпаться. Знала, что тут, в реальности, все не так. Не так, потому что нет времени... Но сон греет. Изнутри. Знаешь, весь прошлый день я никуда из дома не выходила, сидела одна. Пыталась заняться полезными вещами. Включила компьютер, залезла в Итернет. Надолго меня, конечно, не хватило. Решила просто сидеть и отключиться от всего, было какое-то беспокойство, напряженность какая-то. Все вокруг будто исчезло, а я до ночи зависла в пространстве. Просто оставалось ждать, когда что-то или кто-то нарушит это мое состояние.