Кен Маклауд - Ночные проповеди

– Инженеры – все еще легкая добыча для креационистов. Профессиональная болезнь. Конструкторы куда легче верят в «разумный замысел».

– Инженеры, да? Очень интересно, – произнес Фергюсон и тяжело вздохнул. – Доктор Мазвабо, вы спрашивали, можете ли чем-нибудь нам помочь. Да, можете. И если вы преуспеете, полицейским не нужно будет заниматься вашей церковью.

Мазвабо сняла шляпу, выпустив наружу копну курчавых волос.

– Что я могу сделать?

– Прежде всего я хочу предупредить: это рискованно. И неофициально. И я хочу быть абсолютно уверен в том, что эта договоренность останется исключительно между нами. Не то чтобы я не доверял коллегам, но… – Он неопределенно махнул рукой. – Я не хочу, чтобы информация просочилось наружу. Но в случае нужды помощь к вам прибудет очень быстро. Гарантирую.

– Спасибо за предупреждение. Итак, чем я могу помочь?

– Посетите как можно больше этих новых церквей и сект и сообщите мне, если услышите что-нибудь, напоминающее прокламации Третьего ковенанта. Я понимаю: это колоссальная работа и к тому же потенциально опасная.

– А, какая там опасность! Я достаточно знаю про секты, чтобы не искать наобум. Инспектор, я с удовольствием возьмусь за дело.

Она оглядела себя, улыбнулась.

– Пойду домой, переоденусь во что-нибудь не столь яркое и начну сегодня же вечером.

– Да? Вы серьезно? – спросил удивленный Фергюсон.

– Конечно! Я очень рада, что могу хоть чем-то помочь в поимке этих… этих еретиков, посмевших верой оправдывать убийства.

– Что ж, хорошо. Спасибо, профессор Мазвабо. «Что за странная женщина!» – подумал инспектор Фергюсон.

12. Охранные роботы

Утро перед визитом в церковь у инспектора выдалось хлопотное. Он проверил новости из Лейфа: к полуночи саперы подтвердили отсутствие мин и ловушек, вошли и обнаружили полкило готового гексогена, прекурсоры взрывчатки и все, что нужно для ее производства. Затем саперы уехали, уступив место криминалистам Тони Ньюмана. Те прежде всего подтвердили верность саркастических реплик инспектора: бумага и чернила в ручном печатном станке были идентичны использованным для прокламаций Третьего ковенанта. Словно для того, чтобы окончательно развеять все сомнения, на прессе осталась страница – из той же серии листовок, что Лодырь отыскал в Грассмаркет. Рано утром прибыл спец-программист, чтобы взломать защиту на обнаруженном компьютере.

Затем Фергюсон сел в автобус и поехал в Сент-Леонард, полицейский участок в Ньюингтоне, округе между Университетом и Троном Артура. Там инспектор отыскал сержанта, ответственного за двух задержанных студентов-гностиков, и уселся рядом с ним в комнате для дознаний. Карла и Уилла допросили по очереди. На обоих сильно подействовал перечень улик и свидетельств, подготовленный инспектором.

Оба сознались в том, что этим летом несколько раз подбирали прокламации и незаметно рассовывали их по Грейфрайерс. Листовки оставлял в условленном месте Хардкасл, которого они встретили на представлениях Дэйва Варшавы. Робот услышал, как они поливали грязью христианство, и подошел побеседовать. Он сказал, что и сам плохо относится к церквям Шотландии, хотя и по совершенно другим причинам, и предложил разложить прокламации в Грейфрайерс – якобы так он вел психологическую войну против современного христианства. Также он попросил не анализировать текст прокламаций, не искать его в сети и не выкладывать туда. Отчасти из-за недовольства религией, отчасти проказы ради, студенты согласились. Они не вникали в содержание, едва понимали, что там написано, и представления не имели о том, что хоть в какой-то степени связаны с убийством отца Мэрфи. Известие о подозрении в соучастии привело их в ужас.

Позднее роп, присутствовавший на допросе, подтвердил: насколько можно судить, оба парня рассказывали правду. Удовлетворившись этим, Фергюсон отправился в берлогу Хардкасла.

От Грейфрайерс до Гринсайдз он прошел пешком, прибыв около половины второго. Затем взял со стоянки велосипед и проехал по Лейф Уок и Конститьюшен-стрит до контейнерных кварталов. Инспектор пробрался через лабиринт улиц и остановился у желтой ленты, пересекающей закоулок, где располагалась мастерская террориста. В оцеплении дежурили констебль и роп.

– Могу пройти? – спросил инспектор.

Констебль кивнул. Фергюсон нырнул под ленту, велосипед перенес через нее, прислонил к стене и отправился к месту преступления пешком. Вокруг двери в жилище подозреваемого поставили герметичный тент из наноуглеродных полотен, в котором поддерживали повышенное давление. У палатки стоял с сигаретой старший инспектор Мухтар.

– Отлично ты этих студентов раскрутил, – похвалил он.

– Не уверен, что они признались во всем.

– Думаю, во всем. Я сразу вижу идиотов, сплясавших под чужую дудку.

– Ага, – Фергюсон вздохнул. – А что тебя привело сюда?

Мухтар расплющил окурок каблуком.

– Захотел нюхнуть здешней атмосферы. Даже наша могучая «Паранойя» не нашла никаких сведений о знакомстве почтенного мистера Ильянова с Хардкаслом. Но я нутром чую неладное.

– Угу, – согласился Фергюсон. – Когда нутро чует, стоит понюхать. Ну а я загляну внутрь.

Мухтар ткнул пальцем за плечо.

– Там нечего смотреть. Разве что тебе очень захотелось примерить гермокостюм. Микроботы дают прекрасную картинку. Лучше настоящей.

Ощущение после подключения к ботам – словно среди бела дня смотришь сквозь стену. Фергюсона охватил детский восторг: он будто сам сделался невидимым, заглядывая то с одной, то с другой стороны, наблюдая, как Ньюман с помощником перебирают вещи, кладут в пластиковые пакеты, как священнодействует компьютерщик, сосредоточенный и отрешенный, как Лодырь сует щупальца во все щели. По меньшей мере роп и компьютерщик знали о виртуальном присутствии Фергюсона. Хакер даже демонстративно отвернулся от разобранного планшета и уставился инспектору прямо в глаза – зрелище слегка выбивало из колеи.

– Мистер Фергюсон, добрый вечер, – изрек спец, напугав Ньюмана, растерянно завертевшего головой. – Думаю, вы будете рады услышать, что я взломал защиту. Ничего сложного, стандартная коммерческая программа. Единственная проблема – чудовищный объем информации и никакого порядка в ее размещении. Само собой, для робота не проблема запомнить, где что лежит.

– Вы меня слышите? – спросил Фергюсон.

– Угу. Ясно и четко.

– И что же вы нашли?

– Поразительное количество религиозного бреда, – ответил компьютерщик. – Теология, история церкви, философия, апологетика, креационизм, католицизм – куча всего.

– Сбросьте все на «Паранойю», – приказал Фергюсон, мысленно отметив упоминание о креационизме, потому что о нем говорила Мазвабо. – Пусть попробует отыскать закономерности. Еще что-нибудь?