Земля. Реалити-шоу, в котором за тебя уже все решили - Морено Элой
– Сейчас, когда ты об этом говоришь, я что-то такое действительно припоминаю, – сказала я, – но этому никто тогда не придал большого значения.
– Ну, просто в этом не было ничего зрелищного. Так, небольшой взрыв, из-за которого не отменили ни одного рейса. Но это произошло прямо под центром контроля.
– Я, конечно же, знал об этом, – добавил мой брат, – но папа не хотел, чтобы что-то из этого просочилось в прессу. Заявление о том, что вы потеряли миллионы долларов и к тому же несколько человеческих жизней только из-за того, что не смогли правильно выбрать место, было не самой хорошей рекламой.
– А что же стало с данными? – спросила я.
– Возможно, что все потеряно, – сказал друг моего брата.
– А возможно, и нет… – вдруг возразил Алан.
Внезапно я вспомнила, о чем мы говорили с ним в самолете по дороге сюда: о фотографиях, за которые люди были бы готовы заплатить большие деньги.
– А ты когда-нибудь заходил в ту комнату? Ты видел, что там внутри? – спросила я, немного нервничая.
– Ну, как я вам говорил, той комнаты больше не существует, но на последнем этаже музея была построена такая же, и там я один раз был. У нее такой же символ на двери.
– И что в этой комнате? – настаивала я на своем.
– Только киноэкран и несколько кресел.
Мы с братом понимающе посмотрели друг на друга. Мы знали, что думаем об одном и том же, но ни один из нас не проронил ни слова. По крайней мере, не в присутствии другого человека.
– А что вообще в том музее? – спросила я.
– О, это небольшой музей для поклонников шоу, в нем собрана история тех, кто побывал на Марсе. Лишь одна компания имеет официальную лицензию на организацию поездок, и все проходит с соблюдением строжайших мер безопасности. Экскурсия включает в себя трансфер на одном из этих гигантских грузовиков и посещение музея.
Друг моего брата посмотрел на часы и воскликнул:
– Ого, мне надо бежать! Я уже давно должен быть на встрече в Рейкьявике. Один весьма денежный проект, так что посмотрим, выгорит или нет, – он улыбнулся нам. – Не знаю, помог ли я вам. Надеюсь, что с брелком – да. Что касается другого ключа, то я не знаю, где жил отец Веруки, но не думаю, что это так сложно выяснить. Исландия маленькая. Если вы не против, то я сегодня попробую навести справки, а завтра вы сможете отправиться в музей и посмотреть, попадете ли в эту комнату. Тамошний управляющий – довольно приятный малый.
– Это далеко отсюда? – спросила я.
– Хусафетль? Нет, около двух часов езды от Рейкьявика, но музей открыт только в первой половине дня. Я за сегодня все решу и дам вам знать.
– Прекрасно, – ответила я.
Мы попрощались. Остаток дня у нас был свободен, чтобы осмотреть достопримечательности или попытаться отыскать интересующий нас дом. Мой брат выбрал первое. И я в некотором смысле была этому рада.
___Машина продолжает медленно продвигаться сквозь ночь и туман Исландии. Мужчина и девушка, сидящие внутри, даже не смотрят друг на друга. Их мысли где-то очень-очень далеко отсюда. Они направляются в небольшой аэропорт Акюрейри, откуда летают только внутренние рейсы и где их ждет небольшой частный самолет, на который они боятся не успеть.
У него есть достаточно много денег, чтобы подкупить людей, которые могут помочь им бежать. Проблема в том, что у его врага их больше.
Больше часа эта странная пара ехала в полной тишине, но вдруг они замечают в зеркале дальнего вида два маленьких огонька, светящихся вдалеке.
Мужчина за рулем нервничает, девушка – еще сильней.
– Если на этой дороге даже днем никого не встретишь, как думаешь, кто может тут ехать ночью? – произносит мужчина. – Я знал, что добром это не кончится.
Девушка поворачивает голову, чтобы убедиться, что два преследующих их огня им не померещились.
Фары приближаются все быстрее и быстрее, и в этот момент становится понятно, что они расположены слишком высоко на машине.
– Это монстр-трак, причем огромный, – спокойно замечает мужчина, – из тех, что может спокойно ездить по горам. Такой нас сомнет одним колесом.
Девушка снова оглядывается, нервно ерзает на своем сиденье, кричит, отдаваясь панике.
– Я хочу выйти! Я хочу выйти! Останови! Останови! – вопит она.
Мужчина знает, что это бесполезно, потому что теперь смерть неизбежна. Не имеет значения, внутри ты или снаружи машины, в тепле или на холоде, виновен ты или нет, опасность просто уже рядом, всего в нескольких метрах.
___– Хочу показать тебе одно волшебное место, – сказал мой брат.
– А как же дом? – включила я журналистку, чья хватка не ослабевает ни на минуту.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – ответил он, смеясь. – На данный момент у нас нет никаких зацепок, может, завтра мы сможем задать свои вопросы и получить на них ответы. Пока же я знаю, что у нас осталось всего несколько часов солнечного света, и я бы хотел показать тебе кое-что особенное. Ты идешь? – И он пошел к машине, не дожидаясь меня, зная, что я последую за ним.
Это простое: «Ты идешь?» – перенесло меня в детство. В те времена, когда брат позвал меня посмотреть на шалаш, который он и его друзья соорудили из груды веток; когда мы побежали вместе на гору, с которой можно было нырять в реку; когда он повел меня посмотреть на пещеру, которую отыскал… «Ты идешь?» И я всегда шла.
И я пошла сейчас.
Мы сели в машину и направились на юг, к Кольцевой автодороге, огибающей весь остров, каждый километр которого поражал нас новыми сюрпризами. Мы едва успевали привыкнуть к одному пейзажу, как все вокруг менялось в течение нескольких минут: гулкое перешептывание водопадов, низвергающихся где-то в горах словно по чьей-то прихоти, лавовые пустыни, поглощающие любые оттенки цвета, зеленые холмы, из-за которых, казалось, за тобой подглядывают крохотные мифологические существа. В этом месте соединились вода, холод, огонь и лед.
Мы почти не разговаривали, да в этом и не было никакой необходимости, потому что мы просто наслаждались окружающими нас пейзажами.
К счастью, в течение последних нескольких лет правительство страны установило максимальную квоту для туристов в год. Это был единственный способ сохранить остров в первозданном виде, защитив его от нашествия людей. Получить разрешение на въезд было непросто, иногда приходилось ждать два или три года, если только у вас не было большого количества денег, открывавших перед вами все двери.
Пока мой брат был за рулем, я воспользовалась моментом, чтобы отправить несколько сообщений. Коллега из редакции передал мне имя человека, который жил в Рейкьявике и мог оказаться нам полезен.
Мы были в дороге уже два часа, и меня постепенно начало клонить в сон, как вдруг я услышала грохот, который меня напугал.
– Что это за шум? Что происходит? – спросила я брата, оглядываясь по сторонам.
Он просто улыбнулся в ответ и продолжил ехать дальше.
Звук становился все громче и громче, казалось, будто на нас надвигается гигантская волна.
И тут я ее увидела.
– Что это такое? – едва не вскрикнула я от удивления.
– Чудо природы, – ответил брат, улыбаясь.
Слева от нас я увидела огромный водопад, который падал будто прямо с неба.
– Это водопад Скоугафосс, – сказал он мне. – Его высота более шестидесяти метров, и да, кажется, что вода падает из ниоткуда. А поскольку сегодня еще и солнечно, мы можем увидеть волшебство во всей его красе.
Он повернул налево, съехав на небольшую дорожку, а затем припарковался. Мы пешком направились к водопаду, но не успели подойти еще достаточно близко, как вода уже намочила нас с ног до головы.
Подойдя почти вплотную, я увидела огромную радугу, которая поднималась прямо у меня из-под ног и огибала все вокруг.
– Такое вообще бывает? – спросила я, опасаясь, что это очередная уловка.
– Да, можешь поверить, что здесь нет никаких спецэффектов. Обычно, если день солнечный, то здесь всегда можно увидеть радугу, а иногда даже две сразу.
