Обмани меня (СИ) - Юлия Яр
Затем, кое-как примотав белье к песцовому хвосту, мы принялись протискивать его в расщелину между каменной кладкой. В небольшом отверстии были хорошо видны заросли дикой малины, растущие неподалеку, и Емеля попробовал хвостом докинуть мой бюстгалтер туда. В надежде, что Казимир, как всегда, пойдет обходить свои владения, обнаружит вещь и передаст ее Бейлу.
Когда все было сделано, мы перевязали Эмильену лапу лоскутом моего костюма и устроились на тахте в ожидании собственной участи. Больше от нас ничего не зависело, теперь слово за судьбой.
Так мы просидели несколько часов к ряду, молча гадая сработал наш безумный план или нет. Когда мысли об этом стали невыносимы, я переключилась на другую тему вспомнив, что Эмильен утром угрожал мне женитьбой и решила, что сейчас самое время во всем признаться.
Учитывая наше положение и неизвестность будущего, мне уже было все равно услышит ли мой рассказ Блюм и что он об этом подумает. Возможно, что к концу этого дня мы погибнем, так что какая разница.
Набрав в легкие побольше воздуха, я решилась.
— Послушай, Эмильен, я хочу тебе кое в чем признаться, — виновато начала рассказ. — Ты сейчас не можешь говорить, но так даже лучше, пожалуй. Дело в том, что я тебе соврала…
Песец фыркнул и закатил глаза. Дескать, он во мне и не сомневался.
— Нет, погоди. Это важно, — взволнованно одернула его я. — Речь не о каких-то глупых вещах вроде ночных прогулок по лесу. Эмильен…
Повернув голову песца к себе, заставила его посмотреть в мои глаза.
— Я не из этого мира. Никакой мистер Римс меня не присылал. Откровенно говоря, даже не знаю кто это такой. Меня сюда перенес чей-то магический ритуал, чтобы я нашла пропавших адепток. А на самом деле я недавно закончила академию и живу в обычном мире, где нет ни капли магии. Если я не выполню ритуальное обязательство, то умру, а если выполню, то магия перенесет меня обратно в мой мир. Так что прости… Каким бы ни был конец этой истории, но быть твоей женой я не смогу.
Эмильен долго и пронзительно смотрел на меня своими звериными глазами и, клянусь богом, в какой-то момент мне показалось, что в них блеснули слезы. Затем осторожно спрыгнул с кровати, отошел в дальний угол и, свернувшись в клубок, спрятал морду за пушистым хвостом.
Так, разойдясь по разным углам, мы и просидели все оставшееся время, пока за дверью не раздались торопливые шаги и на пороге не появился радостный профессор Блюм.
Однако, прежде чем зайти, он предусмотрительно щедро осыпал волшебной золотой пылью лежащего в углу песца, притворно ласково приговаривая:
— Я пока еще не решил, что с тобой делать, но в любом случае не могу позволить тебе оставаться на свободе. Так что прости, друг Эмильен, придется тебе пока что потесниться, — и водрузил потерявшего сознание животное в небольшую металлическую клетку, похожую на ту, в которой приносят котов в ветеринарную клинику.
Затем Лоренс перевел взгляд на меня, и я поняла, что пришла моя очередь.
— А нельзя ли обойтись без этой гадкой пыли? — устало вздохнула я. — У меня только перестало все чесаться. Обещаю, что буду вести себя послушно.
— Конечно, — неожиданно легко согласился мужчина. — Мне и самому не хотелось бы снова подвергать тебя этому варварскому методу. Поэтому, для тебя я припас кое-что поинтереснее.
Он театрально взмахнул рукой и в воздухе взвилась длинная черная шелковая лента. Она облетела комнату по кругу, а затем опустилась мне прямо на голову, плотно обвиваясь на глазах.
— Ну вот, — послышался удовлетворенный голос Блюма. — Это позволит нам избежать неприятностей.
Затем он тихо подошел ко мне и взяв за руку, аккуратно вывел из комнаты. Поначалу я пыталась сконцентрироваться, чтобы на всякий случай хоть немного запомнить дорогу, но оказалось, что Лоренс был готов к такому развитию. Он мастерски сбивал меня с толку, заставляя то и дело поворачиваться, нагибаться и вертеться вокруг своей оси так что, запутавшись окончательно, я перестала понимать сколько уже прошла. Все это время он поддерживал меня под локоть и с какой-то трогательной заботой следил, чтобы я не ударилась и не подвернула ногу. Сперва меня это несколько умиляло, помнится в какой-то момент я даже подумала, что Блюм возможно не так уж и безнадежен. Однако, когда мы оказались на месте, он снял с моих глаз дурацкую повязку и я увидела то, что там находилось, то пришла в неописуемый ужас.
Просторное полутемное помещение с каменным сводчатым потолком явно указывало на то, что мы находимся в подвале. Под потолком маячили несколько бледных люминесцентных кристаллов, едва освещающих центр комнаты. Прямо под магическими лампами высится длинный узкий дубовый стол, на котором ужасающим блеском сверкают начищенные инструменты.
Не инженерные.
Хирургические.
Вместо отверток, плоскогубцев, шестеренок и щупов, на полированной поверхности стройными рядами лежали скальпели, ланцеты, зажимы и прочее.
Но самое страшное виднелось дальше.
Стройным рядом вдоль одной из стен стояли большие дубовые стулья, на которых сидели припавшие девочки. Одетые только в короткие ночные сорочки и панталоны, с распущенными волосами и пустым остекленевшим взглядом, они сидели неподвижно и выглядели как огромные фарфоровые куклы.
От этого жуткого зрелища у меня мороз пошел по коже.
— Они живы? — полушепотом спросила я.
— Да, только находятся под действием заклятья, — ответил Блюм.
Пока я молча глазела по сторонам, профессор успел переодеться и надеть на себя длинный белоснежный фартук и марлевую повязку, скрывающую половину лица. Теперь он стал похож на средневекового врача.
Или мясника.
А затем стало понятно, для чего профессор Блюм меня так берег. Осторожно усадив на пустой стул около самого стола, он тщательно примотал мои конечности к стулу и принялся пояснять.
— Ритуал обездвиживания требует времени, а действие золотой пыли на твое тело вот-вот закончится. Так что придется потерпеть некоторые неудобства, — сердобольно заключил мужчина. — Обещаю, это ненадолго. Скоро ты присоединишься к остальным.
— Зачем тебе коллекция живых кукол? — все еще пребывая под впечатлением от увиденного, уточнила я.
— О, нет, Варя. Не так, — снисходительно покачал головой Лоренс. — Я не собираю коллекцию из девушек, я хочу создать идеальную.
Мои глаза выкатились наружу, а челюсть с грохотом упала на пол.
Профессор Блюм же, не обращая внимание на выражение чистейшего ужаса на моем лице, задумчиво потер подбородок и изрек.
— Мне нравится твоя способность мыслить нестандартно. Думаю, я заберу твой мозг…
Почему-то идея профессора восторга во мне не вызывала.
— А можно забрать что-нибудь менее существенное? — закашлялась я. — Согласна добровольно пожертвовать тебе свою
