Сокровище Флорении - Ирина Александровна Тимофеенко-Бахтина
– Почему? – обратилась Лилиен Витольдовна к Вере. – Ты же была мне дочерью!
Вера молчала, опустив голову.
– Анфилий, мы взрастили тебя, не отказывали ни в чем, виноваты, да, скрыли твое настоящее происхождение, – снова заговорил Азарий. – Ты достиг всего, чего только можно желать: Смотритель оранжерей, советник королевы. Ты пожертвовал личным счастьем ради призрачной власти, – взглянул он на Пелагею. – Ты скрывал свое естество, но многие знали, что ты волколак! Но для нас это было совсем неважным – кто ты, гораздо важнее – какой! В благодарность за все ты развратил моего родного внука, сделал его вором и предателем. Возжелал захватить власть в этом мире. Сделать нас рабами, – тех, кто делал тебе только добро. Мы изгоняем тебя из нашего мира, тебя и твою… челядь. Завтра на восходе солнца мы откроем Врата. А сейчас уведите их. – Властно взмахнул Азарий рукой.
Лазореус и Григорий шагнули к заговорщикам.
Григорий протянул руку к Вере, и она вложила ему цветок-палочку. Лазореус стоял возле Пелагеи, но она вдруг сорвала с запястья каменный браслет и швырнула его в озеро.
Вдруг по пещере пролетел дикий вихрь, он подхватил Эвелин и Ивана, отшвырнул к стене. Образовался круговорот, в центре которого стоял Анфилий с поднятой рукой. Тонкие нити тьмы, словно чернильные черви, расползлись по подземелью из его перстня. Глаза загорелись желтым огнем. Анфилий встряхнул головой, и вместо лица показалось его звериное обличье, послышалось глухое рычание. С безобразных клыков хлопьями падала пена. Тьма окутала Анфилия, и он скрылся в чернильном облаке. Пыль рассеялась, Анфилий исчез.
– Древняя оборотная магия, – с ужасом прошептал Суморок.
Григорий и Лазореус вывели из пещеры Пелагею и Веру.
– Эви, Иван, вы в порядке? – обратилась к детям Розалинда Витольдовна, подошла и обняла обоих.
Эвелин хотела ответить, но только чихнула.
– Успели наглотаться гадости, еще немного и мы бы не успели, – с осуждением посмотрела она на незнакомого эльфа.
Эльф был молод, но черные глаза, словно у старика. Он зыркнул на Розалинду недовольно, поправил темную косу, подошел к каменным фигурам и прикоснулся. Тут же отдернул руку.
– Начнем ритуал возвращения, брат, – повернулся он к Азарию.
– Начнем, Урс!
Совет стал вокруг изваяний. Русал соскочил с валуна и, упираясь в хвост, стал в круг.
– Эвелин и Иван, займите сегодня место Анфилия, – попросил Азарий.
– Но я не знаю, что делать? – возразила Эвелин.
– Тебе и не нужно ничего делать, просто желай возвращения родителей. – успокоил ее Урс.
Эвелин закрыла глаза. Подумала, как сильно она желает, чтобы родители вернулись. Она представляла, как каменные футляры рассыпаются в пыль, и из них выходят живые родители – ее и Ивана. Вспоминала смеющиеся лица отца и мамы.
Азарий взмахнул руками, и в пещере снова поднялась серебристая пыль. От взмаха Урса по подземелью промчался вихрь и принес лепестки цветов из Королевского букета. Все смешалось в круговороте, ускорилось. Королева поставила ладони перед собой, и вихрь утихомирился. Лепестки посыпались сверху на изваяния, и каменный пол вокруг превратился в пестрый ковер.
Русал закурил каменную трубку. Густой голубой туман поднялся от озера и укрыл всех в пещере.
Завеса рассеялась, и все увидели лежащих на каменном полу родителей Ивана и Эвелин. Они были так слабы после долгого сна, что не смогли подняться на ноги. К ним подбежали родные: Иван Эвелин, Розалинда и Лилиен.
Совет выполнил свой долг.
Глава 17
После событий в Священной пещере все вернулись к обычной жизни.
Улас и Власта, родители Эвелин, приступили к своим обязанностям хранителей Королевской клумбы и отправились в Цветодар в королевский дворец. Эвелин оставалась жить у бабушки. Ей еще учиться в школе цветочных ведьм.
Розалинда Витольдовна уговорила русала отдать ей браслет Пелагеи. Браслет превратился в росток водяной лилии и Уласу пришлось мастерить в саду пруд, чтобы поместить в него цветок.
– Ба, зачем он нам? – спросила Эвелин.
– Видишь ли, Эви, – вздохнула бабушка, – Пелагея приходится нам дальней родственницей по твоему дедушке. У нее никого не осталось, кто бы мог ухаживать за ее амулетом. Тут ведь как. Что умереть, что покинуть мир, это ж одно и тоже. Вот. Последней по их линии тетка была, двоюродная сестра моего мужа. В школе гардеробщицей работала, ох и вредная была… и скупая. От злости и жадности Пелагее жизнь-то испортила. Пелагея была тихая очень и стеснительная. Дети в школе дразнили ее за то, что бедно одевала ее тетка. Вот она Анфилию и доверилась, а он силу ее себе прибрал, а сам пообещал, что, если ей цветок Силы достанется, то она сильной ведьмой станет. А она от природы сильной была. Сколько новых цветов в оранжерее вывела, интересных сортов и видов, только мало кто знал об этом. И добрая она, только жизнь тяжелая ей досталась. Ты только не думай плохо о ней.
Очередная предзимняя ярмарка для лемахов прошла, как обычно, ночью. Третьяк и Искра обменяли у Розалинды Витольдовны несколько банок бузинного меда. Они и словом не обмолвились о Сумороке, да и бабушка не стала ничего спрашивать, чтобы их лишний раз не расстраивать.
Все три месяца зимних каникул – декабрь, январь и февраль, – Эвелин посматривала через забор в соседний двор.
Там так никто и не появился. Что поделаешь? У королей и заботы королевские.
Эмилиан Третий занял законный трон и объявил свою жену королевой, а сына наследником. Чеслава вошла в Совет Пяти, заменив исчезнувшего Анфилия. Поговаривали, что без нее тут не обошлось: уж очень она к власти рвалась, да доказательств ее причастности к заговору не нашли.
Закончились каникулы, и Эвелин полетела в школу. Еще не прозвучала мелодия начала занятия. После разлуки все болтали, делились впечатлениями об отдыхе, посматривали на молчаливых Эвелин и Надю. Михась сидел впереди и пытался их развеселить.
– Моя мама совсем не ругалась, когда я рассказала, что хочу стать лекарем, – тихо поделилась Надежда и улыбнулась Эвелин.
– Ну вот видишь? А ты переживала, – радовалась за подругу Эвелин.
– Вакула Засимович снова задерживается! – В дверях появилась Нора, – Я его только что обогнала у Чайного домика. Он любезничал с Азалией, представляете?
Нора собиралась сказать еще какую-то колкость об учителе, но в глазах ее отразился ужас и она пригнулась. Над ее головой пролетел большой белый комок. Он не долетел до стены, пролился водой на пол. В классе послышался смех Марика.
Нора привстала и погрозила ему кулаком.
– Когда ты уже научишься лепить нормальные снежки? Вот попадешь
