Лев Гурский - Есть, господин президент!

— Наин, — ответил мне Макс. — Ничего я не потерял. И колено мне не мешает. Но если жизнь пошла нервная, то у вашего дома нас могут дожидаться еще трое таких парней. Или даже пятеро.

— И что из этого? — сердито буркнула я. — По-вашему, моя кошка должна теперь с голода умереть? Вы это хотите мне сказать?

Я сердилась, потому что рассудительный Кунце был прав. Вот уже дважды за последние два дня мы влезали в одинаковые неприятности с мордобоем. Мне никак не следовало впутывать Макса в третью драку. Я его и за вторую, кстати, еще поблагодарить не успела.

— Хочу сказать, нас слишком мало. — Макс, зараза такая, остался дружелюбен и невозмутим. — Мы будем уязвимы. Нам нужно подкрепление, поддержка, подмога — я не перепутал слова? Еще два человека, а лучше всего три, и желательно помощней.

— А еще лучше — десяток, и чтобы все были Шварценеггерами, — в тон ему продолжила я. — Отличная мысль! Вы меня за кого принимаете, герр Кунце? Где я вам за полчаса качков найду?

На самом деле у меня есть клиенты довольно грозного вида, но к ним я обратилась бы в самую последнюю очередь. Таких надо держать на расстоянии, не подпуская к своей жизни. Прав был месье Экзюпери: стоит приручить крокодила — и ты уже в ответе за тех, кого он сожрет завтра. Нет, благодарю, не надо. Мои близкие друзья-приятели — народ либо хлипкий, либо немолодой, либо травоядный, вроде Вадика Кусина. Я скорей сквозь землю провалюсь, чем попрошу у них боевой поддержки и подмоги. Хватит мне деда Дахно с дядей Леней — и так до сих пор совесть гложет, что я их невольно втянула в свои разборки-распальцовки.

— Нет, Яна, вы меня не поняли. — Макс отрицательно помотал головой. — Я не про ваших знакомых говорил, а про своих.

— Откуда они тут у вас? — удивились я. — И когда вы успели их завести? Сами же мне говорили, что в Москве впервые.

— Впервые, да, но знакомые есть, — с довольным видом объявил мне Кунце. — У нас в Кессельштейне отличные дороги, байкеры их любят. Они к нам заезжают кататься со всей Европы — из России тоже. В моей мастерской было много байков из Москвы, и больше всего — «харлеев». Я нарочно держу детали к ним, для русских.

С байкерами я сроду не общалась и представляла этих беспечных ездоков в основном по импортным фильмам: усы, бороды, банданы, стальные заклепки, кожаные жилетки на голое тело, облака бензиновой вони — плюс, разумеется, сами рычащие двухколесные зверюги, символы неудовлетворенной сексуальности. А почему бы и не позвать байкеров? Идея ничего. Пусть они не побьют нацистов, зато отпугнут своим диким видом. При том, что в обычной жизни, я читала, у мотоангелов чаще всего бывают мирные профессии — бухгалтеров, продавцов, страховых агентов. А главный байкер в России, кажется, вообще по специальности хирург. Правда, я бы никогда не легла к такому на операционный стол, хоть режьте.

— Думаете, все они согласятся? — спросила я.

— Все — сомневаюсь, а кто-нибудь — возможно. — Кунце извлек из одного кармана мобильник, из другого — затрепанный блокнот и начал сосредоточенно его пролистывать. — Попробую уговорить.

Не желая отвлекать Макса от важных переговоров с нашей будущей подмогой, я заскочила в ближайшую лавочку, где среди сигарет, жвачки, пива и других человеческих товаров было кое-что и для кошек. Выбор, конечно же, оказался небогат. Самого любимого Пульхерией сухого корма, с морским окунем, здесь не нашлось, но кошачья разборчивость — не для форс-мажора. Съест и этот набор, куриный. Был случай, когда голодная Пуля добралась и до каменных галет. Их я предназначила на выброс и забыла в неположенном месте. Я бы, наверное, сломала зубы, а киске — хоть бы хны…

— Есть ли достижения в ловле человеков? — спросила я у Макса, вернувшись к мотоциклу. — Многих уже удалось завербовать?

Пакет с кошачьим кормом я вынуждена была сунуть в тот же безразмерный кофр позади седла «кавасаки». Да и Пулю, подумала я, придется перевозить, наверное, там же. Выбора у кисы опять-таки нет. Спасибо предусмотрительным японцам, что хотя бы догадались проделать в коробке полдюжины дырочек для воздуха.

— Как смешно вы говорите, Яна, — «за-вер-бо-вать», — с расстановкой произнес Кунце. — Да, нам повезло. Пять человек я застал дома, четверо из них пообещали помочь. Договорились, они подъедут прямо туда, где мы с вами вчера останавливались…

— И как же вы им все объяснили? — полюбопытствовала я.

К смущению, которое изредка и по довольно странным поводам овладевает этим человеком, я уже почти привыкла. Что на сей раз?

— Я чуть-чуть упростил, чтобы долго не объяснять, — признался Макс. — Просто сказал им, что мы с подругой попали в беду.

Кажется, это была наилучшая новость за два дня: наконец-то герр Кунце, пусть и для конспирации, присвоил мне звание подруги! Крошечный, но прогресс. С такими ударными темпами я дождусь от него первого братского поцелуя в щечку через какой-нибудь месяц. А с папой он рискнет меня познакомить ближе к моей пенсии.

Ничего не остается, как самой немножко подстегнуть события. Если у человека явная нехватка эмоций, придется взывать к его разуму.

— Раз я теперь ваша подруга, — заявила я, — то нам логичнее перейти на ты. Иначе ваши… то есть твои байкеры не поймут.

— Вы правы, Яна, — немного поразмышляв, согласился Кунце и церемонно пожал мне кончики пальцев. — Лучше нам быть на ты.

Торжественная интонация, с какой были произнесены эти слова, и выражение его лица изрядно подпортили мне удовольствие: этаким голосом удобнее всего объявлять победителей соцсоревнования, а с таким выражением лица — принимать грамоту от профкома…

К месту встречи на Сущевке мы подъехали первыми. Четверо наших новых помощников — Виктор, Сережа, Руслан и Шурик — прибыли следом, минут через пять, и моих ожиданий, в целом, не обманули. Некоторая скудость причесок и недостаток бородатости в них искупались высокой банданностью, а число стальных зипперов и шипастых браслетов превышало все мыслимые пределы. В лучах заходящего солнца металл блестел так, что казалось, будто внутри каждой заклепки спрятано по сильной лампочке. Словом, все в этих байкерах было на уровне — и фейс, и хаер, и феньки, и прикид.

Не было у них только главной мелочи: самих мотоциклов. Трое добрались на метро, четвертый пришел пешком.

Сперва я удивилась отсутствию железных коней, но затем поняла, что подвергать опасности возлюбленные «харлеи» никто из них не собирается. Физиономии — сколько угодно, а мотоциклы — нет. К технике фаны добрее, чем к себе. Поскольку на человеке сто раз заживет, а фирменную запчасть фиг потом где достанешь.