Шмары, шпики и лимоны зелени - Александр Евгеньевич Нерозников
Сев на кровать, она заплакала от отчаяния. И зачем ей надо было надевать это все?! Все проклятое любопытство! Что делать? Что делать? Был бы кто покруче рядом! А ведь ее в тюрьме считали крутой бабой, это ж надо, двух мудаков угандошила одной сковородкой! И фамилия соответствующая – Сковорода! Где теперь Ева? Уж она бы точно знала, что делать! Или Серега! Тоже мэн крутой!
На глаза попался смартфон, она подняла его и завизжала от радости – отметились звонки сразу от обоих, и от Евы, и от Сереги!
Конечно она набрала Еву. После небольшого ожидания та ответила:
– Привет, Вайолетт! Ты там уже семью завела без меня? На звонки не отвечаешь!
– Да нет! Дорогая моя, я так рада, так рада! Где ты? Тебя ведь менты повязали?
– Им нужен был прибор. Тот самый, как его там, ПТО! Ты еще не сбагрила его?
– Нет, но лучше бы сбагрила! Я тут такое увидела!.. Прямо крыша едет!.. Маньячка режет человека! Того мента, что меня вытащил! Как его, Кабысдоха!
– Когда она его резал?
– Да сейчас режет! Я сорвала шлем и выскочила из скафандра!
– О, мать моя! А понять можно, где это происходит?
– Да как тут поймешь?! Кровать да голые тела!
– Маньячка тоже голый?
– Нет, он-то весь в пленке! Но до того там была одна моя бывшая знакомая, фамилию уж не помню! Я с ней в одной школе училась!
– Так на нее надо ментов натравить! Слушай, Вайолет, а где Серый?
– Он увидел по этому твоему ПТО, как режут ментяру, помнишь того участкового, что к нам приходил? Как его… Клюев, что ли..
– Ну?
– Ну и умчался спасать! С тех пор я его и не видела! Хотя сегодня, пока я там в шлеме была, он вроде как и звонил!
– Весело вы без меня живете!
– Да уж куда еще веселей! А ты где? Когда приедешь?
– Сегодня точно не жди! Я намереваюсь ужраться в хлам! Я тут тоже не скучала, кой-чего пришлось почувствовать!.. Надо как-то отойти от этого… Звони Серому, если не знаешь, что делать! Я же нашла своего утешителя…
74. Кабысток
(чуть раньше)
Он даже не сразу понял, что за игра с ним ведется, когда женщина, сверкая голыми ягодицами, собирала на стол. От "капельки", как она сказала, эликсира здоровья в чай (кстати, из пакетиков, которые он не переносил всей душой!) у него действительно поднялся тонус, более того, в паху возникло известное напряжение.
Снимая куртку в прихожей, он сильно рисковал, ясно слыша, как она суетится на кухне в его отсутствие. Но тогда он еще не до конца понимал всего происходящего. Если бы хоть на дэцел понял, он бы, пожалуй, и не вовлекся в эту игру.
– Ну и как вам Виктор? – жеманно дергаясь, спросила она. – Он у нас такой начитанный, такой утонченный!
– Замечательный юноша! Свою роль сыграл как по нотам!
– Он у нас очень талантливый! Сказал, что вы, возможно, примете его на службу!
– Ну, это еще только проекты!.. – он засмеялся.
– А может нам выпить по капельке? Коньяк-то очень хорош!
Матвей Егорович мысленно усмехнулся – коньяком тут и не пахло, это была какая-то восточная настойка.
– Я бы с огромной радостью! Но, сами понимаете, служба! – он заметил, что женщина напряглась, и поправился. – Ну, если только по капельке!.. – он вдруг забыл, как ее зовут и расстроенно опустил голову, закусив губу. – А там… – он указал на запертую (с уличным внутренним замком) дверь в комнате.
– Там кабинет Витюнчика!
– Мне можно взглянуть?
– Да что там смотреть, кушетка, письменный стол да полки с книгами!
– А вы там убираетесь! – скорее утверждение, чем вопрос. – Открывайте!
Она вздохнула и пожала плечами:
– Только ничего не трогайте!
– Разумеется!
На кушетке под восточным ковром на стене лежала свежевыглаженная пижама. На полках, кроме учебников и научных трудов по истории древнего Китая, не было ни единой художественной книжки. На столе высился огромный дисплей, а рядом с клавиатурой лежала порыжевшая от времени двеннадцатилистовая, завернутая в бумагу тетрадка.
Кабысток открыл ее.
"Внучок! Возможно меня уже не будет в живых, когда ты прочтешь это. Но ты должен знать – в тебе течет царская кровь! Именно ЦАРСКАЯ!" – слегка ошарашенный сыщик оглянулся и сунул тетрадку за пазуху. После чего вернулся на кухню.
Женщина оживилась, вскакивая и опять сверкая белыми ягодицами под халатом, когда тянулась наверх шкафчика. На стол она поставила отнюдь не коньячные бокалы, уж скорее винные, высокие, грамм на сто пятьдесят.
Она подняла свой, заглядывая ему в глаза удивительно темными для блондинки глазами:
– Давайте выпьем за его карьеру! Вообще-то он мечтает стать прокурором! Прямо спит и видит!
Он тронул ее бокал своим:
– Хороший мальчик!
Закусывали они тем, что было на столе – каждый сам делал себе бутерброд из хлеба с маслом, колбасой и сыром. Зелени в это доме, похоже, не уважали.
Плотно закусив, она съела на меньше трех кусков хлеба с разными накладками, женщина потерла ладони, словно бы стряхивая с них крошки, и вдруг заявила:
– А меня, вы знаете, так спина иногда мучает!.. Только одно средство и помогает! Массаж! Приходится платить этим грабителям-массажистам по две тысячи за сеанс! А вы не умеете делать массаж?
Слово "массаж" она произносила на французский манер, растягивая "с-с" в середине и смягчая "ж" в конце.
– Когда-то в юности умел, а теперь уже… Да и некому, кроме как сам себе!..
Она вскочила:
– А сделайте мне! Пожалуйста! Я вас очень прошу! – вышла из-за стола и схватила его за руку.
Трудно было устоять. Она потащила его в залу, где сразу легла вниз лицом на диван. И лишь после этого стала расстегивать под собой халат. Под халатом на ней белья не было. У него даже дух захватило от открывшейся картины. Тем не менее он настороженно спросил:
– Но ведь Виктор обещал прийти! Он может неправильно понять!
Она подняла загадочно смеющееся лицо:
– Он не скоро придет!
Матвей Егорович придвинул пуфик и наложил ладони на спину "болящей", судорожно припоминая приемы: растирание, разминание мышц, растягивание кожи, шлепки… А между ними просто поглаживание. От этих поглаживаний женщина учащенно засопела. Подняла опять лицо и взглянула уже окосевшими черными глазами. У него от всего этого, что срывать, возникла мощная эрекция. Он вздохнул зажмурившись, а ее шустрая ручка уже расстегивала ему пояс на брюках. Когда он открыл глаза, она уже лежала на спине. Крупные груди с широкими темными сосками подрагивали, лобок был аккуратно выбрит. Ему пришлось извернуться, чтоб незаметно переложить тетрадку в сбрасываемую одежду.
После первого захода, когда он довольно понуро натягивал брюки, раскрасневшаяся женщина тронула его за руку:
– Ты просто супер! Я должна признаться, мой муж полный импотент. А
