Эффект зеркала (СИ) - Сойфер Дарья

Он гнал домой, мысленно проигрывая варианты разговора с Айей. Просчитывал, как лучше подать ей новость… Начать с хороших? Или ими закончить… Или сразу все выдать, а потом уже думать, как успокоить? И как бы ему не претило снова встречаться с профессоршой, которая сутки назад отправила мужика под неотложку, он вынужден был признать: именно сейчас помощь квалифицированного психолога была Айе необходимо.

Определившись с тактикой, Олег поднялся к квартире, но ключ отчего-то никак не хотел поворачиваться в замке. Горовой нажал на ручку: та послушно опустилась, и дверь поддалась. В чем дело? Забыла запереться, когда выносила мусор? Или сбегала за очередным ящиком колы?

  – Я дома! – крикнул он в темноту коридора и сразу же понял: слишком тихо.

Не разуваясь, шагнул на кухню, в комнату – никого. Даже клетки с капитаном Джеком. Ни ее куртки, ни обуви, ни рюкзака. Сбежала.

Олег выругался, ударил кулаком по стене. Зачем было ссориться с ней с утра? Неужели нельзя было деликатнее объяснить, что на его работе – не место посторонним? Ох, уж эти женские выкрутасы! Не иначе, как отправилась доставать старушку, чтобы позлить его. Знал бы, что встреча с бабушкой повлечет такие последствия, ни за что не возил бы Айю на Вернадского… Отлично! Теперь ему предстояло толкаться на Юго-Запад по вечернему часу пик, теряя время… Ничего. Главное – расколоть Фельдмана. Дальше – дело техники. Потом уж Олег непременно разберется с этой своевольной девчонкой.

Дорога до профессорских апартаментов заняла добрых… Хотя почему добрых? Вполне себе злых полтора часа. Неудивительно, что Айя так быстро переметнулась к бабушке! Элитный район, вид на пику отечественного образования из высоких окон, и целых три комнаты: для доктора, для внучки – и лично для пиратского питомца. Если, конечно, она пустит в квартиру хонорика. Хозяйка Фельдмана вон жаловалась на несуществующий запах…

Внезапная догадка заставила Олега замереть. Запах! Ведь он мог лично убедиться в том, что Джек, несмотря на статьи в интернете, совершенно не вонял. А Айя говорила, что Мише запретили держать зверька именно из-за запаха. Но что, если Фельдман солгал? Если придумал эту историю, чтобы отвадить Айю от квартиры? Или на ходу придумал оправдание для неприятного запаха? Ведь если он убивал старушек, то почему бы не начать с той, кто приносил ему больше всего хлопот: с квартирной хозяйки? И тогда пахло у него дома не хонориком…

  Сглотнув, Олег поднял ручник и понесся в квартиру старушки. Лифт не работал, пришлось мчаться по лестнице пешком. Поэтому когда Айя Михайловна открыла дверь, единственное, что смог выдавить сквозь отдышку Горовой, было:

 – Где она?!

 – Кто, позвольте спросить? – затянула она свою церемониальную волынку. – За вами гналась организованная преступность?

  – Айя! Ее нет дома… – он через силу глубоко вздохнул, медленно выдохнул, чтобы прийти в себя. – Она сбежала. Где она?

 – Она звонила, – Крюкова-старшая пропустила майора в прихожую. – Спрашивала, можно ли пожить у меня. Обговорив с ней некоторые условия, я согласилась, однако, как видите, ее до сих пор нет. К сожалению, пунктуальность не передается генетически…

Если Айя не у бабушки, то…

 – Она поехала к нему! – Олег нервно провел рукой по волосам. – Она у Фельдмана.

Сбивчиво растолковав все профессорше, чтобы добиться от нее хоть какого-то содействия, Олег задал главный вопрос:

 – Как теперь лучше поступить? Я не уверен на сто процентов, что это он… Но ведь все сходится! Вчера мы говорили о вас, и Айя сказала, что Мишина бабушка тоже оставила его в детском доме. Но он ее простил.

 – А она меня, значит, нет? – поджала губы Крюкова-старшая.

 – Речь не об этом! Наш серийник шел по одиноким старушкам. Ясно же, что у него были какие-то претензии к вашему брату! Или к вашей сестре… В общем, к пожилым женщинам. Плюс Айя говорила, что на него вечно давила квартирная хозяйка, и у меня есть подозрение, что она тоже давным-давно в списке жертв.

– Вполне логично, – снисходительно кивнула Айя Михайловна, будто никак не ожидала от Горового таких чудес сообразительности. – И то, что он убивал ударом сзади, как раз говорит о том, что он недостаточно смел. Судя по моему видению, у него есть проблемы с лишним весом. И это тоже косвенно свидетельствует о подавленных психологических травмах и обидах… Проблема в том, что теперь, когда в способностях Айи наметился прорыв, она может увидеть его жертв. И учитывая ее крайнюю несдержанность, вряд ли она сумеет вести себя разумно.

 – И что делать?

 – Вы меня спрашиваете?! – удивилась профессорша. – Вызывайте подкрепление. Или как там оно называется.

 – Есть один нюанс… – Олег замялся. – Я больше не веду это дело.

 – Прекрасно! Упустили еще и это! – она всплеснула руками с таким видом, будто майор только тем и занимался, что упускал все подряд. – Подождите, я оденусь. Надеюсь, у вас есть адрес этого Фельдмана?

 – Он оставлял его, когда был у меня на допросе…

  – Так он еще и на допросе у вас был? – Айя Михайловна разочарованно покачала головой. – Удивительно, как вы его еще не пристроили в программу защиты свидетелей.

 – Не у всех есть встроенный детектор убийц, товарищ доктор наук! – передразнил он ее тон, хотя и сам, если начистоту, был зол на себя за то, что проглядел маньяка, как желторотый новичок.

Спустя пятнадцать минут Олег снова завел машину, но на сей раз на пассажирском кресле сидела Крюкова-старшая, задрав подбородок, словно на голове у нее была не каракулевая шапка, а корона Виндзорской династии. Горовой уже готов был тронуться, как затрезвонил телефон. На экране высветилось имя Савчука, и Олег раздраженно сбросил вызов. Однако упорный лейтенант зазвонил и во второй, и в третий раз, и на четвертый майор, выругавшись, ответил.

 – Олег Василич, это важно! – выпалил Савчук. – Я знаю, вы злитесь на меня за Крюкову, но не вешайте трубку!

 – С чего бы мне злиться за Крюкову?

 – А… В смысле… Нет, ничего! Я просто… Она звонила, Олег Василич!

 Олег стиснул руль свободной рукой. В голове роилось множество слов, но разбор полетов был сейчас ни к чему.

 – Зачем она звонила? – максимально спокойно спросил он.

 – Она говорит, что знает убийцу! Кажется, сильно напугана. Говорит, что это Фельдман, и она сейчас в его квартире. И пока он ничего не подозревает… Но она просила меня приехать.

 – Именно тебя?

 – Да. Сказала, что выведет его на улицу в двадцать один ноль-ноль, не хочет находиться с ним в закрытом пространстве… Сказала, чтобы я вызывал подкрепление, и ничего страшного, если ее возьмут вместе с ним…

 – Так и сказала?

 – Да, Олег Василич. Но я не стал ничего предпринимать без вашего ведома… Как ни крути, это ваше дело и…

 – Адрес какой?

 – Майора Шестопалова, дом семь, строение три. Квартира двадцать девять.

Строение! Он забыл про строение! Чуть был не поехал не туда...

 – Вызывай ребят, – коротко бросил Горовой. – Еду.

Спроси его кто-нибудь потом, как он добрался до Каширки от Вернадского так быстро, он бы вряд ли ответил. Сквозные улочки, превышение скорости… Несколько раз его прилично стукнуло затылком о потолок машины на лежачих полицейских. Он перешел в режим автопилота и в упор не вспомнил бы дорогу до дома Фельдмана. Но все, что произошло потом, врезалось в память в мельчайших подробностях.

Было без десяти девять. Айя стояла у подъезда с ним. С Мишей. Переминалась от холода, клубился и смешивался пар их дыхания. От ее руки что-то тянулось вниз… Поводок. Шлейка… Она выгуливала Джека, видно, не придумала предлога получше. Лейтенанта не было видно, подкрепления тоже, и Горовой знал: он должен ждать. Но когда Фельдман встал вплотную к Айе, когда взял ее за плечи…

 – Успокойтесь, товарищ майор, – раздался над ухом равнодушный профессорский голос, сухие цепкие пальцы коснулись его запястья, того места, где обычно проверяют пульс. И тут же кровь бешено застучала в висках.