Сергей Лексутов - Ефрейтор Икс

Все долго молчали, подавленные величием древнего предания. Наконец Мыр все же решился взять инициативу в свои руки:

– Тогда я предлагаю самое лучшее решение: надо наш союз закрепить браком между мной и Демой.

– Это почему же, между тобой и Демой?! – выплюнув сухую кость, вдруг подал голос Пыр. Хвост его медленно вжался между ног, зубы оскалились. – Это как?.. Вы, значит, вступите в брачный союз и вдвоем съедите меня? Ищи дураков… – он угрожающе поднял томагавк, и, выписывая ногами замысловатые зигзаги по полу хижины, начал подбираться к Мыру.

Быр тоже нерешительно вытянул томагавк из-за пояса, и начал неприметно сдвигаться за спину Демы, примериваясь взглядом к ее шее.

– А вы меня спросили? – ласково пропела Дема, перехватывая томагавк за конец рукоятки, с явным намерением метнуть его в Мыра.

Мыр почувствовал себя весьма неуютно. Он знал, что Дема никогда еще не промахивалась.

– Подождите, подождите! – поспешно завопил он. – Вы не так меня поняли! Давайте все женимся на Деме!

– Как, все?! – Быр ошеломленно выронил томагавк. – А как закреплять союз? Все равно кто-то окажется первым…

– Ерунда, – проговорил Пыр, засовывая томагавк за пояс и возвращаясь на свой трон. – Можно и втроем одновременно закреплять союз.

Все некоторое время молчали, ошеломленно переглядываясь.

– Можно, конечно… – нерешительно протянул Мыр.

– Если можно, я – за, – проговорил Быр. – А как Дема?

Дема изящно повертела томагавком, оглядела всех, но не решила, в кого его можно метнуть.

– Чего ее спрашивать?! – грубо выкрикнул Пыр. – Если большинство – за!

– Я не понял, как, все же, осуществлять закрепление союза? – вежливо осведомился Быр.

– Чего тут не понять? – пожал плечами Мыр. – У женщины имеется только три отверстия, куда входит баданга… Пусть каждый выберет себе отверстие, быстренько закрепим союз, да надо поесть. Я проголодался. Да и все остальные, я думаю, тоже…

– Я со вчерашнего дня не ела, – ласково промурлыкала Дема. – Очень уж хотелось отведать твоего окорока, Мыр. Но, так уж и быть, подчиняюсь большинству…

Дема отшвырнула томагавк, сбросила с себя набедренную повязку, сорвала набедренную повязку с Быра, опрокинула его на циновку, как неоднократно делала в завоеванных поселениях, увидев смазливого юношу, и насадилась своим естественным детородным отверстием на его баданга. Пыр поспешно пристроился к ней сзади. Мыру ничего не оставалось, как засунуть ей свой баданга в рот.

Некоторое время слышались тонкое сопение Пыра, жалобные стоны Быра и сладострастное рычание Мыра. Но вдруг великую гармонию всеобщего мира разорвал дикий вопль боли и ужаса. Мыр буквально взвился в воздух. Вместо его могучего баданга трепыхался жалкий, кровоточащий обрубок. Дема жадно и торопливо что-то прожевывала.

– Она откусила мой баданга! – в ужасе завопил Мыр. – Какой я теперь вождь?!.

Он кинулся к своей дубине, схватил ее и замахнулся на Дему. Но Пыр успел дотянуться до щита Быра и отразить удар. Вывернувшийся из-под Демы Быр, схватил свой томагавк и напал на Мыра сбоку. Пока Мыр отмахивался дубиной от Пыра и Быра, Дема на четвереньках добралась до своего томагавка, подхватил его и приготовилась к бою.

Быра вдруг осенила одна мысль. Он отскочил в сторону и заорал:

– Она сожрала его баданга и не поделилась с нами!

– Как?! – Пыр тоже отскочил в сторону, подальше от грозно шелестящей в воздухе дубины. – Она все слопала?! Бей ее!!

Засверкали томагавки, засвистела дубина Мыра. Отмахиваясь томагавком, Дема отступила на середину хижины и прижалась спиной к стволу баклажанового дерева. Туго бы ей пришлось, но тут в хижину вошел повар Мыра. Окинув всю компанию пренебрежительным взглядом, проговорил:

– Смутьяны взбаламутили народ. Все ушли вслед за ними…

– Куда?! – ошеломленно спросил Мыр, в замешательстве опуская дубину.

– Куда-то через пустыню, на берега великой реки. Они сказали, что там много четвероногих тварей, которых можно есть, и растут всякие плоды, не похожие на баклажаны, но их тоже можно есть. А здесь теперь все равно нечего есть, поскольку теперь вечный мир… Я ухожу, вождь, прощай…

– А ты куда? – завопил Мыр. – Как я без тебя?! Кто мне будет готовить вкусные блюда?!

Жадр равнодушно пожал плечами, спросил:

– А зачем мне нужен повелитель без подданных и баданга?.. – и ушел, позванивая походной утварью.

– Бей жадров, спасай Мурзилию?! – завопил Пыр по привычке.

– Поздно… – в отчаянии простонал Мыр, швыряя наземь дубину. – Проклятые смутьяны! Дураки мы, дураки! Вот кого надо было есть!..

– Я, пожалуй, тоже пойду, – нежным голосом пропела Дема. – Счастливо оставаться…

Покачивая могучими бедрами, помахивая томагавком, она проплыла к выходу, солнце в проеме двери облило ее прекрасное тело золотым сиянием, и все исчезло, будто видение прекрасного, случайно посетившего грубый мир.

Мыр еще смотрел в опустевший проем двери тоскливым взглядом, когда послышался хряский удар. Он резко повернулся. Над обезглавленным Быром стоял довольный Пыр. Облизав томагавк, он проговорил:

– Повелитель, давай подкрепимся, и тоже двинемся в путь. Все ушли, а нам тут что, с голоду пропадать? Или начинать жрать баклажаны, как какие-нибудь претенденты? Профессиональные повелители везде нужны, даже и без баданга… Эт даже лучше… – докончил философски после паузы.

Обгладывая плохо прожаренный окорок, Мыр, всхлипывая, невнятно причитал:

– Да как же я теперь без баданга?..

Глава 1

Преуспевающий литератор, Павел Лоскутов, не спеша, накручивал педали своего видавшего виды дорожного "Урала" привычно сноровисто вписываясь в глубокую колею, пробитую танками и заглаженную толстыми колесами бэтээров. По соседней колее ехала его верная жена на новеньком, сверкающем хромировкой и свежей краской, таком же "Урале". Она была похожа на подростка сорванца, в джинсовых шортах, футболке и кепочке с большим козырьком. Далеко впереди на новеньком спортивном велосипеде накручивал педали Денис, сын преуспевающего литератора.

Павел затормозил, поставил ногу на край колеи, огляделся. Ольга тоже затормозила, и тоже поставила ногу на край колеи. Павел невольно залюбовался длинной, крепкой, с очень гладкой кожей, уже чуть тронутой загаром, ногой.

Ольга спросила, не стараясь скрыть жуть в голосе:

– Это здесь произошло?..

– Ага… Чеченцев, видимо, на этом самом месте порешили. А закопали где-то там, на какой-нибудь поляне. В околках-то точно, нет. Я их все в прошлом году обшарил, ни единого намека на то, что кто-то яму копал.