Александр Коклюхин - Стойбище цивилизаторов

«Нет, это не Сирота, — подумал Новак, — у Сироты нет танков. Тогда кто? А-а, не все ли равно!.. Где же машина?»

В переулке было светло, и свет был неровный, бегающий: в нескольких кварталах от него полыхала чистенькая вилла. Там что-то рвалось, в ночное небо вместе с клубами багрово-черного дыма уносились ослепительно-белые смерчи. Ну вот, и до нее очередь дошла, усмехнулся Новак, а то все не хватало завершенности…

И тут он наткнулся на свой электроль. Совершенно целый, он стоял меж развалин, и только куски земли на капоте говорили о близком взрыве.

Едва он тронулся, как наперерез электролю бросилась тень. Новак ударил по тормозам, человек стукнулся о крыло и отлетел к обочине. Новак ругнулся и открыл дверцу.

В пляске света и тени он увидел девушку, лежащую лицом вниз в придорожной канаве В пыли разметались светлые волосы, рука сжимала папку с металлическими застежками. Рядом валялся плоский чемоданчик. «И куда тебя занесло!» — Новак, подтащил девушку к машине. Потом сбегал за папкой и чемоданчиком, бросил их на заднее сиденье. Наконец, поехали.

Но едва он включил фары, как сбоку полыхнуло, и низко над электролем прошел вертолет. Новак выключил свет и повел машину по памяти, благо успел хорошо изучить расположение улиц.

Бормоча проклятия, он вглядывался в темень, девушка стукалась головой о его плечо, несколько раз они сползали в кювет и Новак жал на реостат, моля бога, чтобы не сели аккумуляторы.

В конце концов он решился включить фары, и тут же в нескольких метрах от машины увидел шлагбаум. Балка была поднята, на дороге никого не было, лишь отсвечивали на асфальте свежие вмятины от гусениц.

Новак облегченно вздохнул и оглянулся. Над городком стояло зарево. Он отъехал еще несколько миль, остановил электроль и включил в салоне свет. 

8. 

В раскрытое окно брызгало разноцветье неона, но сейчас переливы рекламы не раздражали, а наоборот, успокаивали, казались даже долгожданными после кошмара последних дней. И девица на акуле была милой и симпатичной.

Новак блаженствовал. Отмытый, выспавшийся, он сидел в пижаме возле низкого столика и пил черный дымящийся кофе.

Билл Хэйден отнесся к его одиссее равнодушно-снисходительно, но материал о цивилизаторах взял, сказав, что даст его в одном из ближайших номеров. Потом Новак позвонил Джоан, но к экрану подошла незнакомая девица с пепельными волосами, собранными в пучок, и сообщила, что живет здесь со вчерашнего дня, что даже вещи еще не успела разложить, а ее предшественница около недели назад улетела то ли в Австрию, то ли в Австралию. Нет, она ничем Новаку помочь не может. Тогда он позвонил Маджеске и узнал, что да, действительно, Джоан взяла расчет и уехала в Австралию. Как с ней связаться, Маджеска тоже не знала. Что ж, подумал Новак, к этому все и шло…

Ко всему прочему, ему не давали покоя ночное нападение на цивилизаторов и девушка, которую он едва не сбил электролем. Здесь была тайна, и профессионализм Новака не мог с этим смириться.

… Когда он включил в машине свет, девушка уже пришла в себя. На ней был закопченный комбинезон из селона, прогоревший в нескольких местах, на подбородке кровоточила царапина. Тени делали черты лица неуловимыми, но взгляд, которым она окинула Новака, был злым, настороженным.

— Кто вы? — неприязненно спросила девушка. — Полицейский?

На Новака нашло странное, почти истеричное веселье. Он понимал, что это реакция на пережитое, но ничего не мог с собой поделать.

— Хуже! — глупо хихикнул он. — Я уголовный хроникер!

— Шакал! — презрительно сказала девушка. — Стервятник! Представляю, как все это будет выглядеть в газете, или где вы там еще работаете…

— В газете, — автоматически подтвердил Новак. — Только не пойму, к чему такие эпитеты? Это благодарность за спасение?

Встречная машина на мгновение высветила салон, и Новак, словно на фотографии, увидел тонкий правильный профиль девушки. Кажется, она смутилась.

— Извините. До сих пор не могу прийти в себя… У вас есть аптечка?

— Есть, — желчно сказал Новак.

— Вы разве не с ними были? — поинтересовалась она, примеривая пластырь на ссадину.

— Я сам по себе, — ответил Новак. — А с кем я должен быть?

Девушка недоверчиво посмотрела на него и промолчала. Они уже въехали в город и были где-то на окраине северного квартала.

— Папка! — вдруг воскликнула она. — Вы взяли папку?

Новак кивнул и, протянув руку, нащупал на заднем сиденье пластиковую папку. Девушка схватила ее, щелкнула металлическими застежками и заглянула внутрь. Облегченно вздохнула.

Некоторое время ехали молча, потом, возле супермаркета Мосса, она попросила остановиться…

И вот сейчас, сидя в кресле, Новак пытался еще раз проанализировать случившееся. Ровная цепочка не укладывалась: слишком много темных мест. Конечно, если бы удалось посмотреть, что в той папке или чемоданчике… Стоп! Они оба в спешке забыли про него, и чемоданчик остался в машине. Новак поспешно оделся.

Через полчаса на столе лежал обыкновенный, каких много на каждом шагу, атташе-кейс с никелированной полоской вдоль разъема. Конечно, плохо лазить по чужим вещам, думал Новак, но вы сами виноваты, не оставив мне адреса, по которому я мог бы его вернуть… Так что извините… Он щелкнул замками и откинул крышку.

Чемодан был пустой. Точнее, не совсем пустой: к одной из стенок был прикреплен небольшой серебристый футляр, но о его назначении приходилось только догадываться. Новак отошел от стола и вытащил сигарету.

Он упустил момент, когда внутри чемоданчика стала разгораться крохотная искорка. За какие-то доли секунды она превратилась в мерцающую серебристую пыль, заполнившую все пространство под крышкой. Новак не успел ни испугаться, ни удивиться, он просто смотрел и все. Серебристая пыль тем временем, заворачиваясь спиралью, через раскрытое окно исчезла в небе. Точно так же, как из горящей виллы. Новак вспомнил ослепительно-белые смерчи в клубах багрового дыма…

За окном раздались истеричные вопли полицейской сирены, комнату озарили фиолетовые всплески, стукнулся о подоконник металлический трап, и по нему побежали темные фигуры городской патрульной службы. 

9. 

«Где вы расстались с девушкой?»

— Возле супермаркета Мосса.

«Что вы знаете о содержимом папки?»

— Ничего.

С тех пор, как Новака ввели в эту комнату, посадили на табурет и облепили датчиками, он потерял счет времени. По экрану дисплея, висевшего прямо над головой, бежала бесконечная вереница вопросов, и Новак проклинал чрезмерно любопытного эксперт-оператора. От постоянного напряжения болели мышцы шеи и спины.