Саймон Грин - АДСКИЕ ИГРЫТемная Сторона-7.

Вместо этого, все глаза были устремлены на того самого человека, Иеремию Гриффина, сидящего во главе длинного стола, как король на троне, внимательно прислушиваясь к своим людям, идущим к нему непрерывным потоком, получая новости, глупости, материалы, решая срочное, но почтительные вопросы. Они роились вокруг него, как рабочие пчелы вокруг своей королевы, входя и выходя, вместе и по отдельности, ревниво соревнуясь за внимание Гриффина. Казалось, все они говорят одновременно, но Иеремия Гриффину не составляло труда говорить с тем, с кем он хотел, и слушать того, кто был ему нужен. Он редко смотрел на кого-либо из мужчин и женщин вокруг него, отдавая все свое внимание бумагам, разложенным перед ним. Он кивал или качал головой, одобряя одни листы и отклоняя другие, и иногда, рыча, отдавая комментарии или приказы, и люди вокруг него бросались выполнять его приказания с застывшими решительными лицами. Безукоризненно и дорого одетые, и, наверное, еще больше денег потратившие на свое образование, по поведению они были слугами даже больше, чем Гоббс. Никто из них не обратил на меня никакого внимания, даже когда им пришлось протискиваться мимо меня к двери. А Иеремия даже не взглянул в мою сторону.

Должно быть, я должен был стоять по стойке «смирно», пока он не соизволит меня заметить. Черта с два. Я придвинул стул и уселся, звакинув ноги на стол. Спешить мне было некуда, и я хотел хорошенько присмотреться к бессмертному Иеремие Гриффину. Это был крупный мужчина, не высокий, а большой, с бочкообразной грудью и широкими плечами, в изысканном темном костюме, белой рубашке и черном галстуке. У него были сильные, жесткие черты лица, с холодными голубыми глазами, ястребиным носом и ртом, который, похоже, нечасто улыбался. Все это венчалось огромной львиной гривой седых волос. Так же точно он выглядел на всех своих портретах вплоть до времен Тюдоров. Казалось, что он получил свое бессмертие только когда ему было уже за пятьдесят, и вечная молодость в пакет не входила. Просто он перестал стариться. Он сидел очень прямо, словно поступить иначе - это признак слабости, а его редкие жесты были точными и продуманными. В нем были безусловный авторитет и спокойная властность, которые приходят с долгими годами опыта. Создавалось впечатление, что это человек, который всегда будет точно знать, что вы собираетесь сказать, еще до того, как вы это скажете, потому что он видел и слышал все это раньше. И так бесконечно.

Его люди относились к нему с почтением, граничащим с благоговением, скорее перед папой римским, чем царем. За пределами этой комнаты, они могут быть богатыми и почитаемыми людьми, экспертами в своей области, но здесь они были просто подчиненными Гриффина, и это положение и привилегии они скорее умрут, чем отдадут. Потому здесь была власть, здесь были настоящие деньги, здесь каждый день принимались все действительно важные решения, даже самое маленькое из которых изменяло ход мира. Работать здесь, на Гриффина, означало быть на вершине. До последнего. Каким-то образом я знал, что существует постоянный круговорот ярких и молодых, проходящих через эту комнату. Потому что Гриффин никому не позволит стать опытным и влиятельным настолько, чтобы представлять угрозу для него самого.

Иеремия Гриффин заставил меня ждать, и я заскучал, а это всегда опасно. Наверное, предполагалось, что я буду просто сидеть и прохлаждаться, чтобы поставить меня на место, но я могу с гордостью сказать, что я никогда не знал, где находится это самое мое место. Поэтому я решил сделать нечто эксцентричное. Моей репутации хуже уже не будет. Я неторопливо осмотрел конференц-зал, рассматривает различные возможности ущерба и хаос, пока, наконец, не остановился на стене с экранами.

Я использовал свой особый дар, чтобы найти канал, управляющий сигналами, и использовал его, чтобы настроить каждый отдельный экран на одно и то же ужасающей шоу. Я случайно наткнулся на него однажды ночью, переключая каналы (на Темной Стороне, которая получает из разных миров и измерений не только продукцию, но и передачи, это всегда плохая идея), и мне пришлось уйти и прятаться за диваном, пока оно не закончилось. Час Извращенных Знаменитостей Джона Уотерса - это одна из самых отвератных порнографий из вснех, когда-либо созданных, и теперь его звуки доносились из десятков экранов одновременно. Все мужчины и женщины, вившиеся вокруг Иеремии Гриффина, поднял глаза, смутно сознавая, что что-то изменилось, а потом они увидели экраны. И увидели, что там происходит. И тогда они начали кричать, их стало тошнить, и, наконец, они начали лишаться своих жизней и разума. Есть некоторые вещи, которые человек просто не должен знать, не говоря уже о том, чтобы делать их с лосем. Конференц-зал быстро опустел, остались лишь я и Иеремия Гриффин. Он мельком взглянул на экраны, фыркнул, затем посмотрел снова. Он не был потрясен, расстроен или даже впечатлен. Он видел все это и раньше.

Он резко махнул рукой, и все экраны разом погасли. Комната стала неожиданно и чертовски тихой. Гриффин сурово взглянул на меня. Я откинулся в кресле и легко ему улыбнулся. Иеремия тяжело вздохнул, коротко покачал головой и встал. Я убрал свои сапоги со стола и тоже быстро поднялся на ноги. Гриффин не стал бы самой богатой и могущественной личностью Темной Стороны, не убив должного числа врагов, многих - голыми руками. Я тщательно принял непринужденную позу, пока он подходил ко мне (никогда не показывай страх, его могут почувствовать), а он остановился на безопасном отдалении, вне пределов досягаемости. По-видимому, он тоже слышал обо мне. Мы молча изучали друг друга. Ни один из нас не протянул другому руки.

- Я знал, что от вас будут неприятности, - произнес он наконец спокойным холодным тоном. - Хорошо. Мне нужен человек, доставляющий неприятности. Итак, вы - пресловутый Джон Тэйлор. Человек, который мог бы быть королем Темной Стороны, если бы захотел.

- Но я не хочу, - просто ответил я.

- Почему?

Это был справедливый вопрос, поэтому я ответил, не раздумывая. - Потому что для меня это означало бы сдаться. Я никогда не хотел управлять жизнью людей. У меня достаточно проблем в управлении собственной. И я видел, что происходит ... когда власть развращает. - Я посмотрел прямо в холодные голубые глаза Гриффина. - А почему вы хотите управлять Темной Стороной, Иеремия?

Он улыбнулся. – Просто хочу. У человека должна быть цель, особенно у бессмертного человека. Без сомнения, управление Темной Стороной доставит больше неприятностей, чем оно того заслуживает, но это - единственная реальная цель, которая может быть у человека с моими амбициями и талантами. Кроме того, я совсем заскучал. Мне нет равных, а все мои враги, которых следовало опасаться, мертвы. У меня постоянная потребность, необходимость в чем-то новом, что могло бы занять и отвлечь меня. Когда живешь так долго, как я, трудно найти что-то действительно новое. Вот почему я выбрал для этого задания вас. Я мог выбрать любого детектива, любого сыщика по своему желанию ... но Джон Тэйлор только один.