Ирина Баранова - Свидетель

Алекс наполнил сложенные ладони водой и выплеснул содержимое на лицо, потом еще, и еще. Посмотрелся в зеркало. По лицу человека, что был там, в Зазеркалье, стекала вода. Казалось, он плачет и что-то хочет сказать, просит о помощи…

— Ну, Саш, ты чего? Все хорошо будет!

— Как же ты изменился…

Действительно, он сейчас мало напоминал того Сашу Гринева, мечтателя и романтика, который только что явился ему в видении. Лицо осунулось, глаза впали. Кожа стала бледной: сказывалось отсутствие солнечного света. Но дело не только в этом. И не в том, что между ними разница в двадцать лет. Нет, просто Саша Гринев умер тогда, в тот страшный день. Вместо него родился он, Алекс Грин, проклятый человек.

Алекс уже хотел закончить умываться, как что-то вспомнил. Кристи… Его обдало жаром. Пошарив в тумбочке, он нашел расческу, кусок мыла. Повертел в руке видавшую виды бритву…

Отражение в зеркале улыбнулось. Алекс улыбнулся в ответ:

— Спасибо, что напомнил! Старею, брат, старею…

Он опять улыбнулся. Кристи… Пожалуй, это единственное, что держало его на плаву. Единственное, ради чего он терпел эту жизнь все эти годы. Они не так часто виделись и практически никогда не оставались наедине. Почти не говорили друг с другом: ему никак не удавалось преодолеть волнение и заговорить про вещи, не касающиеся их профессиональной сферы, а она тоже молчала. Волнение… Алекс фыркнул: да он просто панически ее боялся! Поэтому только украдкой иногда глядел на нее. А потом долго ругал себя за бездействие и робость, обещая, что такое больше не повторится, но… Вот и сейчас Алекс чувствовал себя, как мальчишка перед первым свиданием.

Ай! Надо же, порезался!..

Ну вот он и готов:

— Я пошел?

Подмигнул отражению в зеркале:

— Знаю! Все знаю! Я постараюсь. Обещаю!

9 ноября, 04.00. Станция Гражданский проспект. Кристи

Она не любила свое имя. Оно казалось ей слишком вычурным, слишком красивым и совсем не подходящим к ее внешности. Кристина… Ну какая она, скажите на милость, Кристина? Ни кожи, ни, простите, рожи. Такое имя только для красавиц. Она мечтала: вот вырастет и обязательно сменит его! Но выросла, и проблема с именем ушла на второй план. А когда еще и узнала, что Кристина — это все равно, что смешное и нелепое Христина, вообще успокоилась: Христина — вот это — для нее. Христя. Или… Или Кристи.

Она примерила новое имя, как новое платье: покрутилась у зеркала, повторяя его вслух и про себя, придирчиво оценила прическу и решила: подходит! Кристи… Нос «уточкой», глаза, чуть раскосые, не поймешь, то ли карие, то ли зеленые. В довершение портрета: бледная кожа и волосы, на ее фоне смотревшиеся почти черными. Вот только… Она решительно взяла ножницы.

Что изменилось с годами? Все. И ничего. Кристи так и не суждено было превратиться в Кристину. Из зеркала на нее по-прежнему смотрит та девчонка пятнадцати лет от роду, с вздернутым носом и широко расставленными глазами. Только вот ежик на голове поседел, ну и прибавились, конечно, «гусиные лапки» у глаз да горестные складки в уголках рта.

Кому-то это покажется странным, но имя определило ее судьбу. В самом прямом смысле. Первую книжку Агаты Кристи она прочла исключительно из-за фамилии автора. Чтиво увлекло, захотелось продолжения. Потом мисс Марпл сменил Эркюль Пуаро, который, в свою очередь, был отправлен в отставку в угоду Шерлоку Холмсу (куда ж без него-то!). Потом были Чейз, Стаут, позднее — наши Вайнеры… К семнадцати годам она перечитала все, что смогла купить, взять в библиотеках, у друзей и знакомых. Что-то перечитывала по нескольку раз, что-то — откладывала «на потом» и возвращалась, когда «дорастала» до содержания. Родители не считали детектив за литературу вообще, и пристрастия дочери к этому жанру не разделяли. Но других проблем Кристина им не доставляла, и они рассудили вполне здраво: пусть уж лучше детективы, чем пиво или, упаси Бог, наркотики. Правда, такое увлечение не всех приводит на юрфак и тем более на работу в ментовку. Но ее вот привело. Когда Кристи объявила о своих намерениях, родители пришли в ужас. Мать прямо заявила, что желает видеть ее бухгалтером или экономистом: профессия и тихая, и хорошо оплачиваемая. Для женщины — самое то. Дома был скандал: Кристи выдержала трехдневную осаду, но своего добилась. Известие о том, что дочь уезжает учиться в другой город, было воспринято уже спокойнее. На третьем курсе она выскочила замуж и домой к родителям больше уже не вернулась.

За три года, прошедшие после окончания учебы, Кристи выбиралась к ним лишь дважды, в отпуск. И сейчас жутко жалела об этом. Живы ли они? Скорее всего, нет: в городе, где она родилась и выросла, не было метро, а в том, что Катастрофа накрыла и его, сомневаться не приходилось.

Мечту свою — попасть на работу в милицию, Кристина осуществила. Правда, не на оперативную работу, как по глупости мечтала в начале, а в следствие. Она даже успела дослужиться со старшего лейтенанта и, на момент Катастрофы, была в своем отделе уже старожилом, считаясь достаточно перспективным следователем. Главным образом потому, что была неглупа, работоспособна и, что немаловажно, не стремилась сменить нелегкий ментовский труд на более престижный и высокооплачиваемый.

Как оказалось, Рату этого вполне хватило, и он назначил ее начальником следственного отдела при Службе Безопасности Конфедерации. Прямо как в прежние времена: старший следователь СО СУ при… Громкое название. Особенно, если учесть, что очень скоро в отделе она осталась одна: сам себе начальник, сам себе следователь.

Сегодня Кристи проснулась среди ночи: она опять плакала во сне. Сразу вспомнила, почему: сон. Когда-то давно он приснился ей как раз накануне Катастрофы. И вот теперь она увидела его опять: родители уходят от нее в кромешную тьму, она понимает, что это навсегда, но ничего сделать не может. Туда, куда они ушли, ей дороги нет. Пока нет.

Было холодно. Она представила, какая сейчас вода в умывальнике. Бр-р-р… Ночью воду не подогревали, теплая будет только к утру: экономия. В душ бы. А лучше — в баню. Усмехнулась. Во, размечталась-то. Баня… Где ее теперь возьмешь?

Хозблок в другом конце станции, но Кристи устроила свой миниумывальник по типу того, что у них был когда-то в саду: пластиковая бутылка с крышкой (ничто их не берет, даже радиация) и большая эмалированная миска. Если лить аккуратно, то очень даже хорошее приспособление. А Кристи лила аккуратно, она вообще была очень аккуратной…

От холодной воды женщина раскраснелась. Взъерошила и пригладила волосы: ну вот, она готова. Теперь можно и почитать, а потом, если захочется, и поспать еще, до общей побудки. Ночью освещение — две лампочки, горевшие в полнакала — оставляли лишь на перроне и около туалета в туннеле, но у Кристи был стратегический запас — свечка. Вообще-то открытый огонь, мягко сказать, не приветствовался, но если очень хочется?..