До последней капли - Андрей Потапов
Последнее слово отозвалось пульсирующей болью в висках. Ни один полицейский, тем более, из северян, не хотел прямого столкновения с отщепенцами, которые портят свою кровь, лишь бы она не представляла ценности. А уж тем более устраивать облаву на сеть тоннелей под городом, которые служат губильщикам цитаделью.
— Защищайте своё тело всеми способами, — продолжал говорить Мэнс. — Обязательно используйте противогазы. Мало ли, какую дрянь они распылят. Не попадайтесь им под руку. Используйте только наши официальные картриджи. Я не могу гарантировать, что все выживут. Но моя прямая обязанность — напомнить, что ваша жизнь в ваших руках. Берегите себя.
Перед майором стояли десятки растерянных людей. Мэнс перевел взгляд на Рут. Она единственная томилась в предвкушении настоящего дела. Наивная девчонка. Не знает, куда лезет.
— А теперь за дело, — закончил Уитакер и сжёг ещё каплю крови, чтобы придать голосу прежнюю громкость. — Сколько у нас запасов, Питер?
— Мы сложили в салон всё что нашли, — приблизившись к майору, затараторил низкорослый капитан. — В каждый уголок заглядывали.
— Так сколько? — спросил Мэнс с нажимом.
— Плюс-минус двадцать картриджей каждой группы, — сдавленно ответил Питер.
— Капитан Смитсон! — крикнул майор так громко, что уже пожалел о потраченной на усилитель крови. Он и так хорошо звучит, если довести. — Вы что, не заказали новую партию в конце месяца?
— Виноват, — упавшим голосом отозвался коротышка.
— Ты вообще понимаешь, чем это чревато? — грозно спросил Мэнс, прихватив Смитсона за грудки.
— Так точно, майор…
— Всем экономить магию! — на этот раз Уитакер обошёлся без лишних фокусов с громкостью. — Слышите? У нас кровь на исходе. Не используем заклинания без крайней нужды!
Усевшись в фургон, Мэнс проверил личные запасы. По картриджу в каждом кармане на бедрах и руках. И еще один в нагрудном. Всего пять. Плюс еще один из общих запасов. У половины личного состава первая положительная группа, и придётся делиться. Хорошо, Рут досталась гораздо более редкая — четвёртая отрицательная. Таких в отряде Браво всего двое. Идеальные реципиенты. Если у капрала Освальд закончатся картриджи, она может использовать любой другой. А остальным рисковать нельзя.
Фургон медленно взмыл вверх и устремился к Дин Мартин Драйв, облетая хорошо освещённые небоскребы. Город погрузился в тревожную тишину. Улицы замерли с недобрым предчувствием. Ничего не подозревая, люди нежились в своих уютных квартирах. И где-то там, в бесконечных лабиринтах канализации, заражённые губильщики наблюдали, как полиция летит убивать.
* * *
Тедди Миллер был хорошим мальчиком. А с чего ему не быть хорошим, когда посчастливилось родиться в благополучной семье? Отец вечно пропадал на бизнес-ланчах, стремясь обеспечить достойный уровень жизни. Мать занималась исключительно собой и ещё иногда сыном.
Большинство людей лишены и этого. Их постигает совсем другая участь в виде соцработника в серой униформе, который уносит малыша от родителей. Навсегда.
Но Тедди — из элитных детей, которым неведомы новые устои общества. Семья Миллеров высоко ценила преемственность поколений и ни за что бы не позволила её разорвать. Тем более, что этого и не требовалось. Воспитательные дома — исключительно для доноров и отмирающего среднего класса.
Отец семейства, Генри Миллер, возглавлял одно из ведущих изданий “Кон-ньюз”. Попасть на первую полосу тогда значило сорвать джек-пот. В мире неуёмных дельцов и по сей день рейтинг — это всё, а уж в те махровые две тысячи сто девяностые — и подавно.
Правда, Генри занимался в основном административными вопросами, оставляя наполнение выпусков за своим другом, шеф-редактором Уолтером Бенсоном. А уж Уолтер как никто разбирался во всех веяниях и тенденциях, подсказывая Миллеру, с кем договориться об эксклюзивном интервью и кого шантажировать ради получения льгот.
За Генри оставалось и право вето, которым он обязательно пользовался, когда чувствовал, что Уолтер собирается нарушить журналистскую этику и выдать ангажированный выпуск. Это, конечно, било по карману издания, но, как говорил сам Миллер-старший, репутацию не купишь.
Мальчик привык, что папа после очередной удачной сделки врывался в дом с победным возгласом:
— И-иха! Тедди, Тедди, Тедди, мы опять сорвали куш!
Выдав фирменную фразу, Генри обязательно брал сына на руки и кружил его, приговаривая:
— Однажды это всё станет твоим. Но сначала что надо, Тедди?
— Учиться! — бойко отвечал ребёнок, во всём желая походить на отца.
Только время не стояло на месте. Генри возвращался домой всё более усталым — то ли куш больше не срывался, то ли Уолтер постоянно подводил, договариваясь с конкурентами за спиной. Да и Тедди больше не радовал. Однажды Миллер-старший с удивлением обнаружил, что сын растёт совсем другим человеком, а не его копией.
И открытие это случилось во время семейной трапезы, когда горничная Хельга подавала второе блюдо.
— Тедди, я проходил мимо твоей комнаты и слышал музыку, — неловко начал разговор отец, уже чувствуя пропасть между собой и молодым человеком, сидящим напротив. — Ты нашёл мою старую коллекцию винила? Нравится?
— Нет, папа, — ответил парень, играя желваками.
— А откуда тогда музыка играла? — неестественно развеселился Генри. — Бэтс, у тебя в ванной, что ли?
— Дорогой? — переспросила жена, оторвав глаза от очередного модного журнала.
— Это ты слушала прелюдию Баха в соль мажоре? — начал закипать Миллер-старший. — Пока лежала в ванной.
— Я не слушаю музыку, Генри, — пожала плечами Бэтс и опять уткнулась в журнал, предварительно наколов на вилку горошек.
— Тогда что это было? — отец семейства попытался взять себя в руки и сбавил уже начавший подниматься тон. — Может, я просто заработался?
— Вот уж точно, — съязвил Тедди, набирая в ложку большую порцию рагу.
— Славно поговорили, — хотел было пошутить Генри, но только вызвал этим у сына вспышку гнева.
— Мы уже давно только так и разговариваем, папа!
От неожиданности Бэтс выронила журнал из рук.
— В чём дело, Тедди? — мягко спросил отец. — Расскажи, что случилось?
Вот только вычитанные у супругов Кэпрару советы по воспитанию не сработали, и парень разразился гневной тирадой.
— Хочешь знать, откуда музыка? Правда хочешь, пап? О, тебе не понравится, — Тедди встал со стула, и опытная Хельга тут же ретировалась из столовой прямо с панна-коттой в руках, так и не донеся её до семейства. — Я уже второй год беру частные уроки по виолончели. Но ты так занят своим долбанным “Кон-ньюз”, что ничего не заметил. Всё это время не замечал. Папа, тебя никогда нет рядом!
Бэтс смотрела на сына с недоумением. В её мире всё было хорошо: муж добывает деньги, она их благополучно тратит. Разве не для того нужна семья?
— Это… отличное хобби, — выдавил из
