Андрей Бубнов - Атенрет

Анатэ вдруг улыбнулась:

— Ты слишком сильно напираешь. Я пока не готова к такому повороту событий.

— А ты никогда не будешь готова, если станешь всю жизнь варится в собственном соку.

Принцесса хмыкнула, но промолчала, возможно до конца не поняла смысл сказанных слов.

— Отстань ты от нее, — заступилась Айко. — Анатэ, пойдем, я покажу тебе чем мы тут занимаемся.

Девушки удалились.

— Да уж, — Новиков чесал затылок. — Сегодня ты мня удивил. Ты часом не влюбился в местную богиню? А?

Умаалон рассмеялся, пожал плечами, недобрым взглядом покосился на охранников и направился вслед за девчонками.

37

Правитель Атенрета стоял возле окна стерильного медицинского бокса. За стеклом, на белоснежной кровати неподвижно лежала его дочь, обвешанная медицинским оборудованием. Она медленно умирала. И он это знал. Скорбь воцарила в душе сына Солнца, сковала волю. Его покидала единственная дочь, родная кровинка. И правитель был не в силах что-либо изменить. Он с мольбой обращался к небесам, предлагая взамен забрать его жизнь. Но темные небеса хранили безмолвие.

— Нет! Нет! Нет! Анатэ! — кричал обезумевший отец, стуча от отчаянья кулаками по стеклу. — Почему ты? Почему?

Медики с сочувствие глядели на убитого горем отца. Им хотелось помочь владыке. Однако они были бессильны…

Наступили первые холода. Погода не радовала солнечными днями. Северный ветер пронизывал аж до костей. На море разбушевался сильнейший шторм. Затяжные осенние дожди портили настроение, повергнув всех жителей Атенрет-сити в молчаливое уныние.

Археологи в полном составе собрались в библиотеке. В камине весело плясали языки пламени. Профессор Коллинз умело орудовал кочергой, держась свободной рукой за каминную полку. Ему, сыну туманного Альбиона, дождливая и ветреная погода была не в тягость. Он часто вспоминал родную деревушку, затерянную меж холмов на побережье неугомонного Атлантического океана.

— Ну что же, господа, — профессор подал Кармен плед, а сам пристроился в любимом кресле подле камина. — Считаю, что нынешний сезон мы провели с пользой. Археологическая экспедиция завершена. Но впереди нас ждет рутинная и, я бы даже сказал, бесконечная кабинетная работа. Будем систематизировать накопленный материал, будем строить планы на следующий сезон. Грех жаловаться. Этим летом мы добились выдающихся результатов. Я не боюсь произнести это помпезное слово. Ибо именно так обстоят дела. Храм Солнца обрел новую жизнь. Теперь это не закопанный в земле памятник древней культуры, а действующее культовое сооружение. Храм способствует сближению людей, — Коллинз сделал маленькую паузу. — А больше всего на свете, я рад знакомству с мисс Анатэ. Все люди нам завидуют, честное слово.

— Вы преувеличиваете, профессор, — дочь Солнца засмущалась.

— Нисколько.

— Прости за нескромное любопытство, но ты уже определила планы на ближайшее будущее? — поинтересовалась Кармен.

— Я бы посетила Мениолу, Землю, — немного мечтательно перечислила девушка.

— А к нам не вернешься? — полюбопытствовал Амматаал.

— Если вы не против, я бы хотела принять участие в следующей экспедиции. Ведь вы решили посетить остров Борро. Там жили укалаги, отступники, не признающие главенство бога Солнца. Я не имела права там появляться.

— Да, они поклонялись странным богам, — поддержал девушку Амматаал. — Правда, нам о них мало что известно.

— Мы будем рады, Анатэ, если ты присоединишься к нам, — заключил профессор Коллинз, улыбаясь. — Ходячая энциклопедия нам не помешает.

— Договорились, — девушка рассмеялась. — Большинство отступников покинуло планету за триста лет до моего рождения. Судьба этих людей неизвестна. Они не остались в планетарной системе. Но часть укалагов не улетела…

— Экспедиция мне представляется весьма и весьма интересной, — задумчиво проговорил Стуберг. — Ведь их генофонд был ограничен.

— Они иногда крали девушек.

— Куда же им деваться? — антрополог снисходительно улыбнулся. — Жизнь заставляла.

— Кстати, мистер Новиков, — Коллинз едва не подпрыгнул в кресле, вспомнив нечто важное. — Чуть не забыл. С вас книга.

— Какая книга? — Виктора застали врасплох.

— Желательно наполненная научным содержанием.

— Вы предлагаете мне создать видеографию о нынешней, точнее прошлой экспедиции?

— Как вы догадливы, мистер Новиков. Именно это я и хотел сказать. Коллеги меня поддержат. Верно?

Возражать никто не стал.

— Материалов много, работайте, пишите. А если вам вдруг понадобиться консультация, полагаю, что никто из присутствующих не откажется оказать посильную помощь.

— Хм, — Новиков задумался. — Только строго не судите, — он, наконец, согласился.

— Вы сможете, я уверен. Весь научный мир будет ждать выхода вашей видеографии.

— Не льстите мне заранее, профессор, а то, чего доброго, еще сглазите.

Ученые дружно засмеялись.

Эпилог

На другой день археологи упаковали чемоданы и разлетелись кто куда. Дом опустел.

Виктор перед отъездом решил попрощаться с Айко. Он нашел девушку одиноко сидящей на татами в своей комнате.

— А ведь Умаалон без ума от нашей принцессы, — Новиков начал издалека, снимая обувь.

— Да. И она не возражает. Она ищет простое человеческое счастье, вместо того, чтобы быть религиозным идолом у дикарей. Я ее прекрасно понимаю…

— Надеюсь, что у них все будет хорошо.

Сайто лишь кивнула головой и отвернулась от парня.

— Айко, дорогая, — Виктор присел напротив.

— Витя, поезжай. Ты опоздаешь на звездолет, — сквозь слезы проговорила девушка. — Ничего не говори. Не нужно слов. Просто возвращайся. Хорошо?

— Хорошо, — парень тяжело вздохнул.

Они поднялись на ноги и крепко обнялись.

А когда Новиков оказался в коридоре, его сердце вдруг сдавила непонятная тоска. Ему начало казаться, что сегодня он видел Айко в последний раз. Подчинившись минутному порыву, Виктор решил вернуться, бросился к двери. Но дверь, ведущая в комнату девушки, оказалась заперта…

Январь — май 2009 г .

Остров Борро

1

Здесь ничего не изменилось. Все тот же трехэтажный дом. Внешне строгая мениольская архитектура, окна от пола до потолка без единой рамы, а внутри пристанища археологов господствует привычный для землянина старинный английский стиль, лакированная мебель и ковры, тяжелые шторы закрывают окна, ревностно оберегая покой обитателей от любопытного взора прохожих. Тот же неповторимый, изящный, но строгий уют и упоительная прохлада встречают гостя, поспешно переступившего через порог, прячущегося от нещадно палящего атенретского светила.