Скажи им, что я сдался - Иан Таннуш
Ён собирается поправить его, но быстро соображает, что сейчас не время спорить и выводить его из себя.
— Я потом просто заберу заявление, скажу, что прощаю тебя и не хочу проблем из-за обычного недопонимания, — объясняет Ён.
Оставить бы его, по-разумному. Такому самое место за решёткой и нигде более.
— Какого ещё недопонимания?
— Скажем, что спорили… — Ён предлагает первое, что приходит в голову. — …кто умнее.
Ругаться можно из-за чего угодно, главное — чтобы оба участника знали причину и вовремя допроса не запели по-разному.
Дилю слова больше не нужны. Он сжимает руку в кулак и с размаху бьёт Ёна в живот. Лицо трогать не стоит, мало ли маска съедет, а другие части тела — милости просим, для дела не жаль. В этот раз силу свою он контролирует, и если со стороны может показаться, что удар сильный, то по сути Ён согнулся пополам скорее от неожиданности, чем от боли.
Теперь остаётся и дальше разыгрывать сценку поссорившихся товарищей, пока не приедет полицейская машина и не заберёт зачинщиков беспорядка в участок.
— Что? — удивляется Диль. — Всё ещё слишком сильно?
— Не-не, — уверяет его Ён, держась за живот. — Самое то! Теперь я тебе отвечу.
Ён действительно дотрагивается кулаком до плеча Диля, но тот снова смеётся.
— Это ты так дерёшься?
— Мне запрещено, — одёргивает его Ён. — Я второй ребё… — Он исподлобья глядит на Диля и продолжает не так рьяно: — Любая драка может закончиться для меня Серым домом. Конечно, я не умею. Да ты не ржи, а вид посерьёзнее сделай!
Они обмениваются парой-тройкой ударов, больше похожих на постановку в дешёвом кино, перекидываются ничего не значащами фразами, снова якобы мутузят друг друга и только затем слышат сирену.
Должны подъехать новички — те, кого приняли на работу, когда отстранили Че Баля и пока Ён находится под следствием. Ну и дело досталось! За раз двоих коллег потеряли, хотя Ён намерен ещё побороться за свою работу.
Однако не везёт сразу — за рулём сидит Лия. Ён отступает, но быстро берёт себя в руки. Чего ему переживать? Чего волноваться? Его не признает, вероятно, даже собственный отец, чего уж говорить о коллегах, которые старались лишний раз на него не смотреть. Вот бы была возможность голос изменить, тогда бы Ён почувствовал себя гораздо уверенее.
Лия выходит из машины, не удостоив их даже коротким взглядом. Видок ещё тот — вся в своих мыслях, мешки под глазами, мятая форма.
— Давай, — кивает она напарнику. — Задерживай.
Ён отпускает футболку Диля, которую схватил между делом, чтобы пару раз хорошенько его тряхнуть. Ему даже удалось, однако теперь пора принимать вид добропорядочного гражданина, которому вскружила голову секундная вспышка гнева. Диль же не уверен, что пора кончать с представлением, поэтому для натуральности залепляет Ёну подзатыльник.
— А ну прекратили! — повышает голос Лия, пока к ним семенит новичок.
Явно нервничает и едва не забывает зачитать им права, прежде чем загнать в машину.
— Да какое право вы имеете… — напоминает ему Ён, прикрывая помощь возмущением. — Подумаешь, повздорили немного…
— Вы применили насилие в общественном месте, — без особого энтузиазма объясняет Лия, опираясь на дверь. — Прямо под камерами. Господа, — она щурится, видимо, выслушивая свою Борд, — Не Хвен Тай и… господи! Вы уж извините, но произносить это не буду! Кто так называет своих детей? Должна же быть грань между креативностью и глупостью?
— Как тебя зовут? — шепчет Дилю Ён. Тот пожимает плечами.
Реакция коллеги пробуждает щекочущее желудок любопытство. Врач вставил им радужки умерших людей. Ён не знает, кто такой Не Хвен Тай, но сейчас благодарен ему от всего сердца. Тот, чьё имя никто не хочет произносить, скорее всего получил его не при рождении. Кличка привязалась к нему после поступка или поступков, которые он совершил. Малоприятное прозвище лишь подтверждает, что ничего хорошего он не сделал. То есть даже перевоплотившись, Диль по сути своей остаётся тем же, кем был, отбросом.
— Он драку начал! — Ён отступает подальше от Диля, не забывая указать на него пальцем.
— В участке разберёмся, — морщится от дневного света Лия. — Вы же хотите разобраться поскорее, верно? А значит, сами поедете с нами?
— Хорошо-хорошо, — заискивающе соглашается Ён.
Диль не двигается с места. Неужто сомневается, крысёныш этакий? Однако он, приподняв голову, вовсе не ищет пути для побега. Он смотрит на рекламный экран.
— Сегодня какой-то праздник? — спрашивает он.
— Не то чтобы праздник… — Лия потирает живот и слегка склоняется в их сторону. Кажется, у кого-то несварение. — Сегодня открытие церкви имени Великого Гао… из какого подвала вы вылезли, ребята? Даже глухой бы услышал, так об этом событии трубили на каждом углу.
Восторга она не выражает, хотя при упоминании Гао её мутный взгляд проясняется.
— Я знаю! Конечно, знаю, — тут же встревает Ён, не давая удивлению взять верх.
И когда только Больга Враш успели? Постойте! Не значит ли это, что…
— Тело Великого Гао будет храниться там, — осторожно озвучивает он свою догадку. — Непременно нужно сходить и помолиться. Да, сходить и попросить немного удачи.
— Придётся с ней подождать, — нервно ухмыляется Лия. — Очередь туда выстроилась на лет пять вперёд. Залезайте уже в машину! Пока по-хорошему просим!
— Слышал? — Ён легонько толкает Диля локтём, и тот нехотя отрывается от экрана. — Пять лет! Если хочешь увидеть Великого Гао, придётся дождаться своей очереди.
Плечи Диля безвольно опускаются, и во всей его сущности вдруг проскальзывает… потерянность что ли. Следом к ней примыкают гнев и скорбь. Ён чётко улавливает злость в мелкой дрожи его пальцев и нахмуренных бровях. Горечь утраты видимых признаков не имеет. Человек просто проходит мимо, и чувство его так сильно, что ты понимаешь без всяких подсказок, он подавлен.
Неужели Диль тоже верит в сладкие речи Гао. Уж кому, как не ему, понимать, пустые слова погоды не делают. Так, самообман, который глубже и глубже погружает в псевдо идеальный мир с псевдо идеальной жизнью.
Пока они едут до участка, Ён всячески доказывает, что драку завязал его буйный товарищ.
— Он первым на меня напал, — утрирует он. — Начал махать ручищами. А я что? Не должен что ли защищать себя? Стоит ли мне написать заявление? Нет, ну вы только посмотрите! Кажется, у меня будет синяк. А я лицо на днях новое сделал!
Если новичок и пытается проявить участие — поворачивается к нему и слушает с заинтересованным видом, то Лия откровенно плевать на него хотела. Ему легчает. Не будет обращать внимания, не будет подмечать деталей. И не признает
