Под созвездием Большого Пса. Луны больше не будет! Книга 1 - Анатолий Николаевич Кольцов
– Главное, это то, что мы с тобой расстаёмся.
– Как расстаёмся?
Автоматически выпалил Игорь, будучи не в состоянии до конца оценить всего сказанного генералом. Хотя совсем недавно ему точно такое же пророчество выдал и Сергей. И вот только сейчас до него, наконец, дошла вся серьёзность сложившегося положения. Его судьба в очередной раз повисла на волоске. Нет, не в том смысле, что ему грозила некая тайная опасность, но неопределённость в его сегодняшнем положении была однозначно. Игорь и сам вдруг почувствовал именно это. Причём почувствовал всем своим мускулистым тренированным телом, а не какой-то там, отдельной его частью.
– Вы так думаете?
С грустинкой в голосе переспросил Игорь своего бывшего, как он и сам теперь понял, начальника. Тот ничего не ответил, а лишь одобрительно кивнул головой. Они словно бывалые фронтовики вдруг обнялись, понимая, что это, возможно, их последняя личная встреча. Может быть, Игорь ещё не совсем смирился с этой, вполне прогнозируемой, переменой в собственной служебной жизни, но генерал в этом окончательно уверился. Он не только догадывался, а просто наверняка знал некую, так называемую – «самую малость», из того, чем на самом деле занимается их особо засекреченный «ВОЛК». Эта пресловутая «малость», как всегда бывает в их нелёгкой следственной деятельности, склеивалась из малюсеньких лоскутков общедоступной информации. Нечто промелькнёт в одном документе… Второе в третьем…. Четвёртое просто прочтёшь в газетах. В итоге, из крохотных лоскутков склеится определённая картина, посмотрев на которую, вдруг увидишь всё, что эта картина собой закрывает. То есть всё то, что за ней спрятано, словно замаскированную дыру на стене. Отодвинул картину, она видна, сместил её на прежне место и дыра исчезла. Вот только следственную картину не подвинешь, она ведь воображаемая, её можно только увидеть насквозь. Даже заглянуть за неё не получится, только насквозь, и ни как иначе. Вот Сорокин и смог через всю имеющуюся завесу из секретных документов, из конкретных запретов и из не произнесённых фраз понять то, о чём сегодня решился поведать Игорю. Что он, Игорь, без него сам никак не смог бы узнать, как ни старался. Некоторое время он ещё сомневался: а стоит ли его беспокоить тем, что, возможно, он и сам вскоре узнает, подписывая какую-нибудь очередную секретную инструкцию. А если повезёт, то моя информация послужит пресловутой соломкой, которую обычно подстилают в то место, куда скоро предстоит упасть. В конечном итоге, взвесив все «За» и все «Против» решился.
– Я так думаю.
Начал очередную мудрость Иван Максимович.
– Поскольку тебя по уши окунули в дерьмо особой секретности, из этого состояния у тебя только один выход – оставаться в этой секретности до конца. Ничего другого мне на ум не приходит.
– Это, до какого такого конца, Иван Максимович?
– До какого? Тут уж кому как повезёт… Либо секретность скончается, либо… как говориться, предмет секретности перестанет быть таковым.
Изыскано отшутился генерал. Теперь Игорю полностью стал понятен ход его мыслей и в душе он был целиком согласен с генералом. Ведь и в самом деле, что делать с человеком, посвящённым в чужие тайны, не в паровозной топке ведь его сжигать после этого. Хотя и такое случалось. Игорь молчал и одновременно размышлял над своим скорым будущим. Ему немного стало не по себе. Ведь только недавно он познакомился с Сергеем, с которым уже пришлось хлебнуть лиха, а тут, чик… и расставаться время настаёт.
– Жаль.
Мысли вслух высказал расстроенный майор госбезопасности.
– Не стоит жалеть, Игорь, это я тебе говорю. Не стоит. Помнишь, я тебе подполковника предсказал? Попомни моё слово, не пройдёт и года, станешь ты подполковником, как пить дать, станешь. Так что не горюй, горемыка, всё устроится. Да, два воинских звания в год, как говорится, на дороге не валяются.
– Хотелось бы, чтобы ваши слова да Богу в уши. Весь вопрос ведь в том, с кем работать. Потом немаловажно, где работать и самое главное – это, что конкретно делать?
– Не знаю ответов на первые два твои вопроса, но на последний, отвечу тебе точно. Со следствием тебя не разлучат. Ты в следствии виртуоз, гений.
Игорь ещё больше замкнулся в себе, даже такая изысканная похвала, которую произнёс генерал, его нисколечко не вдохновила. Неизвестность гнетёт хуже, чем видимая пропасть перед глазами. Весь человеческий страх, если задуматься, зиждется исключительно на страхе перед неизвестностью. Всё остальное переживаемо. Одни верят в собственную карму и без страха кидаются в полёт над пропастью. Другие, в бессмертие Души, и им пропасть нипочём. А столкнувшись с неизвестностью, человек теряется, а где человеческая растерянность, там сразу же и человеческий страх. Ну, а что бывает вместо неизвестности или после неё, это уже совсем другая история.
– Ещё об одном с тобой хотел бы поговорить. Но заранее прошу, никогда и нигде об этом не вспоминать.
Генерал взял и добил прямо влёт слегка раненую душу молодого офицера. Его слова прозвучали для Игоря, словно колокольный набат во время вселенского бедствия. Он медленно поднял взгляд и жалостливо посмотрел на своего генерала. Во взгляде опешившего молодца так и читалась тоскливая мольба:
– А может, не надо?
Во взгляде старшего по званию, читалось обратное:
– Надо, Федя, надо!
– Мне известно, не спрашивай меня откуда, то, чем занимается твой «Волчара». Если я прав, а это может быть и не так, то он подключён к секретнейшей космической программе. Он, вначале, когда его забрали от нас, попал в «особую группу» по охране особо опекаемых личностей. Типа – телохранитель с особыми полномочиями. Особые полномочия я тебе расшифровывать не стану, но малость поясню. Это когда боец имеет право стрелять даже среди толпы из членов Политбюро ЦК. Далеко не каждому даны такие права, поверь. Именно тогда его фамилия несколько раз мелькнула на курсах повышения квалификации. Ну, знаешь, там, новое оружие, к примеру, киллеры использовали. Их после этого собирают и изыскано инструктируют. Через нас такие списки тоже проходят, нас тоже об этом ставят в известность. После полугода как в воду провалился. Ничего о нём и нигде. Это означает, что человек либо погиб, либо его теперь опекают так, как он когда-то опекал других. Из всего следует, что он жив, а из этого следует, что его берегут на самом высоком уровне. Но поскольку он начинал с космосом, думаю, засекретили его там же. Вот и всё, делай выводы.
Игорь выслушал генерала молча. И после этого генеральского назидания в его воспалённом мозгу всё ещё крутилось только что произнесённое шефом в строжайшей тайне. Однако это самое, услышанное,
