Алексей Бергман - Кто-то еще

Наверное найдутся.

Борис Завьялов к их числу не принадлежал. Он думал меньше секунды, протянул к мальчику руку, сказал:

— Пойдем.

Понимал, что совершает абсолютнейшую глупость! Назавтра в этой комнате появится еще один мальчишка-заместитель — в последний момент выдернутый из-под колес грузовика, вытащенный из реки, выкопанный из-под груды осыпавшегося строительного песка!

Но ничего не мог с собой поделать. Завянь не мог захлопнуть дверь и убежать к гаражу, где его ждет машина с ключами зажигания в замке!

Он уже знал, что навсегда запомнит серьезный сероглазый взгляд ребенка, вдруг показавшегося ему до жути, до одури знакомым! Этот мальчишка навсегда поселится в его памяти и снах, начнет приходить к нему ночью и УПРЕКАТЬ. Смотреть молчаливо и пристально — напоминать о трусости.

Завянь уже знал, что навечно проклянет себя за нерешительность и малодушие. Подушки изгрызет, пододеяльники зубами измочалит, он н и к о г д а не сможет спать спокойно. Он ж и т ь не сможет, в зеркало смотреться, открыто улыбнуться своим детям!

Борис тянулся к мальчику. Тот неожиданно спрятал руки за спиной:

— Я не пойду один. Я не оставлю Тоню.

Мальчик повернулся к детской кроватке, Завьялов поглядел туда же…

Конечно! В комнате должен быть еще один ребенок! Девочка, чей силуэт в окне Завьялов принял за фигурку дочери.

Девочка спала. Укрытая одеялом почти до растрепанной кудрявой макушки.

— Они нас накормили и усыпили, — глядя на спящую подружку, говорил мальчик. — И з н у т р и усыпили. Тоня постояла у окна, помолчала. Легла на кровать и сразу же уснула, я…, я спать не захотел.

Завьялов в несколько шагов преодолел расстояние до кровати, поднял на руки спящую девочку и скомандовал:

— Пойдем. Я вывезу вас отсюда.

Мальчишка юркой змейкой обогнул Завьялова и раскрыл перед ним дверь.

Разговор мужчины беглеца и мальчика потенциала занял не более полуминуты. Завянь на всех порах шагал по знакомому до мелочей коридору, сбегал по лестнице; чувствовал на щеке теплое дыхание спящего ребенка, в душе боролись долг перед семьей и совесть:

«Зачем? зачем?! Что ты изменишь?!» — вопил рассудок.

«Заткнись! Никто не смог бы поступить иначе!» — рычала совесть настоящего мужчины.

«Ты завтра снова приедешь сюда кого-то спасать?! Да?!.. Из-за этих детей ты свою семью погубишь!!»

«Попробую не погубить».

«Безумство храбрых нужно запрещать…»

В замке зажигания джипа действительно торчал ключ с брелком сигнализации. Завьялов быстро положил спящую девочку на пол между сиденьями, мальчик мгновенно заскочил туда же, скорчился за водительским креслом.

— Ни звука. Не высовывайся. — Приказал понятливому пацану Завянь. Закрылся от мерцающих в темноте мальчишеских глаз, захлопнув дверь машины.

Быстро обошел джип и раскрыл багажник.

Жюли опять оказалась права. В готовом к экстренной эвакуации автомобиле лежал тощий матерчатый чемоданчик с удобными для собачьих зубов ручками.

Завянь вытащил чемоданчик на свет, дернул за бегунок змейки-застежки, собираясь проверить, что лежит внутри — близнец похищенного ноута или за ним придется смотаться к комнате охраны, где уж наверняка хранится действующее устройство для телепортации. Если уж добрался, то можно попробовать отбить устройство шокером и кулаками…

— Борис Михайлович, Борис Михайлович…, - раздался за спиной Завянь насмешливый, упрекающий голос.

Не выпуская чемоданчика из рук, Завьялов оглянулся!

На небольшом, в три ступени крылечке у двери, ведущей в дом напрямик из гаража, стоял ухмыляющийся электронщик Марик. За спиной худосочного юноши возвышались троица нахмуренных, у п р а в л я е м ы х бодигардов.

— Ну зачем же вы вернулись? — продолжая ернически улыбаться, Марик, вихляя бедрами спустился до бетонного пола. Вытянул указательный палец, направленный на чемоданчик: — Наверное за этим, да?

«Устройство мне не отдадут в любом случаем», — подумал Завьялов и захлопнул багажник автомобиля, в котором спрятались два ребенка.

— Непростительная глупость, — покачал головой тощий электронщик. — Вас отпустили. Вы могли уехать…

— Ты — Зиберт? — набычившись и глядя исподлобья, хрипло выдавил Борис.

— Всегда говорил, что Миранда слишком болтлива и совершенно непригодна, — «расстроено» помотал патлатой головой компьютерный юнец. И став внезапно очень жестким, выбросил вперед правую руку: — Отдайте сумку и проваливайте. Вас ждет семья, Борис Михайлович. Предлагаю не делать новых глупостей и разойтись ко всеобщему удовольствию.

Руки бодигардов лежали на кобурах н а с т о я щ и х пистолетов, Борису не дали бы даже малейшей попытки воспользоваться шокером. И кулаками.

Завьялов помнил о детях, спрятавшихся в салоне джипа. Он медленно, не делая резких движений протянул сумку. Ее принял, выдвинувшийся из-за спины начальника охранник.

— Может быть, пешком пойдете? — задирая вверх брови, предложил Густав Зиберт.

— Сам пешком ходи, — буркнул Завьялов, обошел автомобиль и запрыгнул на водительское кресло.

Сердце стискивал страх! Любому из четверки агентов достаточно приоткрыть автомобильную дверцу — просто так, ради перестраховки! — и дети будут обнаружены!

Завянь уверенным, невозмутимым движением повернул ключ в замке зажигания, мотор негромко заурчал…

Секунда, две…

Машина, рванув колесами бетон, буквально выпрыгнула из гаража! Помчалась по дорожке.

Ворота на выезде с территории стояли открытыми настежь.

Завьялов спас чужих детей, возможно — ценой жизни собственных.

— Вы с ума сошли, Борис Михайлович!! — шокированная поступком Завьялова Миранда только что волосы на голове с корнем не выдирала! — Зачем вы притащили сюда этих детей?! Зачем вы вообще их вывезли?!

Негромкое, но гневное шипение Ирмы-Миранды никто не прерывал. Слушая рассказ Завьялова, генерал задумчиво глядел на молодого друга, но комментариев не делал. По непроницаемой собачьей морде ротвейлера-Жюли было невозможно понять отношение француженки к поступку Бориса. Полтора часа назад Завьялов не стал городить огород и баловаться электричеством, он подхватил мадам Капустину в условленном месте неподалеку от особняка, сразу же поехал к Морозовскому дому и выпустил у подъезда собаку. Ротвейлер-Жюли по следам привела его к семье, устроившей ночную прогулку по дворам района.

Борис перестал опасаться контрдействий хроно-департамента, поняв что их о т п у с т и л, решил не проверяться на внедрение.

…В комнату зашла Зоя, только что уложившая привезенных мужем детей на одном из купленных матрасов. Последние слова Ирмы-Миранды она услышала и встала вровень, плечом к плечу с мужем, упрямо сложившим руки перед грудью: