Олег Бондарев - Мертвый кортеж

— Представляю, — буркнул Кротовски.

Он казался настолько разбитым, что я невольно растерялся. Шумно выдохнув, спросил куда более спокойным ГОЛОСОМ:

— Прошу, скажи мне правду, Бен, какой бы горькой она ни была. Откуда в комнате и на паспорте этого ублюдка Шуйца взялись твои отпечатки? Я не верю, что это был ты, что это ты порешил всех этих людей, но факты говорят об обратном, и потому мне нужна твоя помощь. Скажи мне все, без утайки, и мы вместе разберемся с этим дерьмом!

Бенджамин скорбно посмотрел на меня исподлобья и медленно стянул с левой руки перчатку. Я едва сдержал возглас удивления: вместо обычной человеческой кисти у зомби была механическая, блестящая стальными гранями в слабом свете керосиновой лампы, кое-как закрепленной под потолком.

— Это… откуда? Как? — спросил я, с трудом подбирая слова.

— Долгая история, — сказал Кротовски, то сжимая, то разжимая железный кулак.

Я прошел к дивану, сел рядом с другом. Сквозь потрепанную коричневую обивку и плотную ткань брюк назойливые пружины беспощадно жалили меня, точно осы, однако я не обращал на это никакого внимания.

— Мы никуда не спешим, — мягко сказал я.

Бен еще раз посмотрел на меня, будто в надежде, что я все-таки откажусь слушать, но этого конечно же не случилось. Тогда он начал:

— Сказать по правде, при жизни чтение не было моим любимым занятием. Нет, разумеется, иногда я брал в руки книгу, но случалось это крайне редко — видимо, потому, что у меня попросту не было свободного времени. Однако после смерти все изменилось. Времени стало хоть отбавляй, а развлечения, вроде женщин, еды и вина, были мне уже недоступны. Все, что осталось у старины Кротовски, — это редкое общение с тобой и книги, в мир которых я мог погружаться, не выходя из подвала. Я черпал из пухлых томиков эмоции, которых мне так недоставало в моем нынешнем состоянии полутрупа.

Я не перебивал, слушал молча, хотя множество вопросов так и просилось наружу. В частности, я не слишком понимал, как тяга Бенджамина к чтению связана с пропажей его левой руки.

Кротовски тем временем продолжал:

— Время шло. За эти два года я стал куда более привередлив. Теперь я не удовлетворялся дешевыми романами — я желал читать лишь шедевры. И вот однажды ко мне в руки попал один чрезвычайно потрепанный томик. Это оказалась первая часть дилогии «Справедливость и честь» известного прозаика Франциска Даллина. Я проглотил это чудо за один вечер, а на следующий день прочел книгу еще раз, от корки до корки. Это было просто волшебно! Ну а когда узнал, что в местной книжной лавке продается вторая и заключительная часть, я просто обезумел. Роман, который непревзойденный мастер закончил буквально накануне смерти, — о чем еще я мог мечтать? Мной овладело страстное желание заполучить эту книгу, однако, узнав ее цену, я понял, что необходимой суммы мне не скопить. О, как я переживал!.. Каждый раз, приходя в лавку, снова и снова косился в сторону книги… пока однажды не решился ее украсть.

— Боги, старик! — воскликнул я. — Ты ведь мог просто попросить у меня денег!

— Боюсь, знай ты ее цену, не говорил бы так уверенно, — виновато улыбнулся зомби. — В общем, придя туда под самое закрытие, я спрятал левую кисть между стеллажами, намереваясь воспользоваться ею ночью, чтобы открыть себе дверь изнутри. Однако мой план неожиданно провалился.

— Рука исчезла? — догадался я.

— Угу. Я звал ее битый час, однако она так и не откликнулась. Дождавшись открытия, я вернулся, но на прежнем месте руки уже не было. Она просто взяла и исчезла, представляешь? По наивности я полагал, что никогда ее не потеряю, ведь стоило мне пожелать, и она прибегала ко мне, где бы ни находилась. Но в этот раз почему-то не прибежала. Отчаявшись вернуть пропавшую руку, я заказал этот протез у одного подпольного умельца. Нельзя было допустить, чтобы ты прознал о моей афере.

— Вирм, да ты обязан был сразу все мне рассказать! — раздосадованно воскликнул я.

— Знаю, но… я побоялся, что ты решишь меня упокоить, — признался Кротовски, спрятав взгляд в пол. — За мой проступок.

Я не нашел, что на это ответить. Да, наверное, такая мысль пришла бы мне в голову. Возможно, позже я бы устыдился ее и даже пожурил себя за малодушие, но она определенно мелькнула бы. И как, скажите на милость, можно оставлять без присмотра зомби, который не гнушается использовать свои чудесные способности в преступных целях?

Хотя чего еще ждать от бывшего бандита и мошенника? Винить я могу только себя…

— Думаешь, ее стащил торгаш из лавки? — предположил я.

— Нет, вряд ли, — подумав, мотнул головой Кротовски. — Мы покидали магазин с ним вместе, когда он закрывал дверь, рука все еще лежала на прежнем месте. Куда она делась потом — ума не приложу. Но еще более странным мне кажется тот факт, что кто-то воспользовался ею, чтобы наследить в трактире. Кому вообще могло прийти в голову подставлять мертвеца?

— Может быть, тому, кто знает, что он все еще жив? — предположил я.

— Об этом известно только тебе, — мотнул головой Бен.

— Значит, уже не только, — заключил я.

Взгляд мой снова наткнулся на механическую кисть Бена.

— И во сколько же тебе обошлась эта стальная клешня?

— Пришлось отдать мастеру все, что у меня было. За время нашего с тобой сотрудничества я скопил около полутора тысяч баксов, но он все равно долго ерепенился. Лишь с большим трудом я убедил его уступить.

— Убеждать ты умеешь, — кивнул я, а потом, спохватившись, поднялся с дивана. — Ладно. Можно трепаться до пришествия Рута, но разгадка от этого ближе не станет. Заклинаю тебя, старина: не выходи из подвала, пока шумиха не уляжется, договорились? А я попытаюсь найти твою руку, хотя, признаться, пока даже не знаю, с чего на…

Новый, незнакомый шум, донесшийся снаружи, оборвал меня на полуслове. Подняв вверх указательный палец, я призвал Бена к молчанию и прислушался.

Это грайверы, понял я спустя пару секунд. Просто какая-то самоходка проехала мимо… Или не проехала? Я медленно подошел к двери. Шум никуда не делся, более того, даже усилился.

А потом я услышал голос, который показался мне до боли знакомым:

— Вы уверены, что это здесь, сэр?

«Да это же Роксбери! — с удивлением понял я. — Что он тут забыл?»

Внутренне похолодев, я снова весь обратился в слух.

Когда же услышал второй голос, все тело мое покрылось мурашками.

— Тот парень утверждал, что да, — ответил ему не кто иной, как Квинси Такер.

Одолеваемый любопытством, я прильнул глазом к замочной скважине. Да, слух меня не подвел: перед дверью определенно стояли Роксбери и капитан. Но они были не единственными копами, решившими в это субботнее утро навестить старину Кротовски в его берлоге: за спинами собеседников маячили патрульные, вооруженные пистолетами и револьверами.