Мы больше не люди - Мира Форст
– Какой заказ? – не поняла я.
– Так на еду, – пояснил Борин брат. – Наши белоглазые родственнички обожают овощную пиццу, а нам нравится рыбный вок.
– В Дортмунде работает служба заказов? – продолжала удивляться я.
– Заказов и доставки. И не только в Дортмунде. По всей Германии.
– Офигеть. Весь мир сошел с ума, а вы тут спокойно еду заказываете.
– Мы читаем газеты, знаем, что в мире происходит, – поделился Боря. – Но ведь всех предупреждали, только никто слушать не хотел.
Подивилась: – У вас еще и газеты выходят.
– Вероника, мы ведь знаем, какую еду хотим заказать?
Улыбнулась Мстиславу.
– Конечно! Роллы и раки, – не забыла я наш разговор в самый первый день катастрофы.
Боря познакомил нас со всеми своими родственниками.
Помимо него и Марка, в доме проживало еще трое мужчин и семь женщин разных возрастов. Семья вела себя шумно и дружно.
Пока курьер вез еду, из нас вытрясли подробности всех событий, свидетелями которых мы стали.
После сытной еды, белоглазые представители семьи Блатграпов стали собираться, как пояснил Боря, на адаптацию.
– Они ходят на специальные курсы, где им восстанавливают знания.
– То есть они учатся всему заново? – уточнила я.
– Не совсем. На адаптации им просто помогают вспомнить прежние навыки и умения.
– А родственников, друзей они вспоминают?
– Нет, – погрустнел парень. – Конкретных людей и все, что их связывало, белоглазые не помнят.
– Боря, мы приехали к тебе за ответами.
– Я понимаю. Только это длинная история.
– Мы проделали такой путь не для того, чтобы сразу уехать. Давай рассказывай.
– Перейдем в гостиную? – предложил дядя Бориса, Стефан. – Там нам будет удобнее.
Из двенадцати представителей семьи Блатграпов, обладателями третьей положительной группы крови являлись Боря, Марк и их дальние родственники, пятидесятилетний троюродный дядя Стефан и его сорокапятилетняя жена Урсула.
Кругленький Стефан светился оптимизмом, высокая и некрасивая Урсула, в отличие от своего жизнерадостного мужа, выглядела устало.
– В молодости я семь лет жил в России, – сообщил нам Стефан на хорошем русском языке. – Потом познакомился с Урсулой и переехал в Вену. Узнав о появлении в атмосфере радужной тучи, мы в апреле перебрались в Дортмунд. Моей жене достается сейчас больше всех, – с нежностью погладил он ее по руке. – Приходится координировать и контролировать действия всех женщин в доме.
– А кому принадлежал этот дом? – заинтересовался Мстислав.
– Моему прадеду, – ответил Боря. – Юргену Блатграпу.
– Автору статьи «Группа крови»? – спросила я.
– Ему самому. Лучше рассказать все по порядку, – сел дядя парней рядом со своей женой на большой диван в гостиной.
Гостиную сильно заставили мебелью с зеленой обивкой. Огромное окно закрывали плотные гардины, также зеленого цвета, но немного другого оттенка, более темного. И, как ни странно, несмотря на захламленность и тяжеловесность обстановки, тут было вполне уютно.
Мы с Мстиславом устроились на одном кресле. Волк растянулся у громоздкой кадки с зеленым фикусом. Боря сел так, чтобы находиться подальше от зверя. Зато Марк плюхнулся на мягкое кресло-грушу совсем близко к хищнику.
– У меня раньше была собака, – вздохнул парень. – Я скучаю по ней.
Он собрался было погладить волка, но благоразумие все-таки взяло вверх. Зверь не трогал тех, кто не проявлял агрессии, но по-настоящему близко подпускал к себе лишь Мстислава и меня.
– Итак, – начал Стефан, – все началось в одна тысяча девятьсот тридцать третьем году, когда к власти в Германии пришел Адольф Гитлер. Вы слышали об идее чистой крови Третьего рейха?
– Идея создания сверхчеловека? – вспомнил Мстислав.
– Да, – подтвердил Стефан. – Кровавая идея, порожденная евгеникой*, то бишь наукой об улучшении человеческой породы. Юргену Блатграпу в тридцать третьем году исполнилось сорок лет. Он занимался микробиологией, возглавлял бактериологическую лабораторию, стал автором нескольких нашумевших статей о генетике. Гитлер привлек его к работе над программой по созданию сверхчеловека. Все, кто участвовал в этом эксперименте, исходили из того, что самая чистая кровь - кровь первой группы. И только она может течь по венам истинных арийцев. Также они верили в то, что каждый народ - это поток крови. Потоки сталкиваются, и в этом столкновении должен быть уничтожен весь генетический мусор.
– Вот тебе и оправдание для убийства целых народов, – заметил Мстислав.
– Гитлер этого и не скрывал, – продолжил Стефан. – В общем, после второй мировой войны, Юргену удалось вернуться на службу в бактериологическую лабораторию, только уже не в качестве руководителя, а в роли простого рядового сотрудника. Нашего предка это вполне устраивало, потому что теория чистой крови прочно засела в его мозгу, и все свободное время он посвящал изучению этого вопроса. В результате, Юрген пришел к выводу, что ошибкой, во-первых, являлось делать ставку на группу крови, которая чаще всего встречается в человеческой популяции, во-вторых, то, что сверхчеловека может создать сам человек.
– Но как он мог это понять? – удивилась я.
– Не забывайте, Юрген был специалистом в области микробиологии и генетики, – напомнил Стефан. – И у него имелся неограниченный доступ к лабораторному оборудованию. В ходе всевозможных опытов с биологическим материалом, Юрген выяснил, что самые умные, развитые и здоровые люди, как раз те, которые встречаются с более редкой группой крови. И речь не о первой группе крови, и не о второй, которая по учению арийцев, является производной от первой.
– Третья группа крови?
– Не только. Третья и четвертая. Юрген сделал вывод, что идеальные люди те, кого в процентном соотношении в мире меньше всего. Людей с третьей группой крови в мире одиннадцать процентов, а с четвертой всего лишь четыре процента.
– Причем здесь тогда радужная туча и цветной дождь? – спросила я.
– Мы как раз к этому подходим. Сообразив, в чем состояла ошибочность теории рейха о чистоте крови, Юрген пошел дальше и вплотную занялся вопросом, как из самой малочисленной группы людей в мире можно создать сверхрасу. Надо учесть, что в научном мире в начале пятидесятых годов началось активное изучение слоев атмосферы. И, как ученые, так и расплодившиеся медиумы делали прогнозы, что в ближайшие лет сто мир ожидает ужасная катастрофа, природная или вызванная действиями самих людей. Много в ту пору писалось о генетических экспериментах, о загрязнении окружающей среды, о разрушении озоновых слоев атмосферы, о том,
