Волчье дело - Лада Валентиновна Кутузова
Создательницу лошадки так и не обнаружили, хотя дело взял под контроль центральный отдел ОБХСС. Появилась версия, что игрушку сшила природная ведьма, а потому никаких следов зафиксировать не удалось. Зато удалось поймать сущность в доме на Мячковском бульваре, «монстры» создали усиленную ловушку, из которой тварь не смогла вырваться. Топтари выдвинули в мэрию предложение оснастить подобными ловушками все дома на всякий случай. Ведь никто не знает, сколько сущностей вырвалось из переходника.
Казалось, жизнь встает на старые рельсы, но в субботу в час дня позвонила Наташа:
– Настя на связь не выходит.
Николай не сообразил, чего от него хотят:
– И что?
Наташа громко и четко, чуть ли не по слогам, повторила:
– Настя – не выходит – на связь.
Выяснилось, что Настя на днях позвонила Наташе и предупредила, что в субботу отправится на кладбище. Что-то ее тревожило, поэтому она и сообщила о поездке Наташе, на всякий случай, взяв обещание, что та сообщит обо всем Николаю, если Настя не отзвонится в определенное время.
– Где это кладбище? – Он начал лихорадочно собираться.
– Оно старое, где-то в Калужской области. Она не сказала точный адрес! – В голосе сестры сквозило отчаяние, сам Николай сохранял спокойствие:
– Я найду ее тетку, она зарегистрирована в соцсети.
Николай зашел в приложение и стал пролистывать Настины контакты один за другим: та-а-ак, вот как раз и тетка. Лишь бы была в сети! Николай написал ей и принялся ждать ответ, одновременно собирая необходимые вещи. Снова позвонила Наташа, судя по звуку, она куда-то ехала:
– Ну как?
– Жду! – Николаю хотелось ударить кулаком по стене, заорать или просто побегать по потолку.
Наконец откликнулась Настина тетка. Он с большим трудом узнал адрес деревни и кладбища, добираться туда – как минимум два часа. Больше всего Николаю хотелось рвануть самому, но это значит – потерять время. Он связался с местными топтарями и попросил проверить, есть ли там Настя.
– Она медиум, – пояснил Дергунов для лучшего понимания проблемы.
– Поищем, – коротко ответили там.
Все осложнялось тем, что деревня, как и кладбище, была почти заброшенная, ни с кем из местных жителей не свяжешься. Да и добираться из районного центра по бездорожью – тот еще квест, особенно после дождей. Хорошо, что хотя бы связь работает, сигнал на Настин телефон проходил, но вызов она не принимала.
Николай попытался вызвать такси: сидеть дома оказалось невмоготу! Правда, желающих ехать в Калужскую область не находилось, он от волнения начал кусать ноготь, но тут в дверь позвонили – явилась сестра:
– Решила, что лучше мы сами съездим.
Николай готов был ее расцеловать: Наташа правильно сообразила! На выходе он столкнулся со старшей по подъезду, женщина вцепилась в рукав его куртки.
– Слышали?! – Ее глаза возбужденно блестели. – Сосед-то ваш…
– Какой сосед? – Николай пытался освободиться, но безуспешно.
– Который сверху. – Старшая по подъезду задрала указательный палец. – Это он выл ночами, оказывается.
Николай насторожился:
– В каком смысле?
– В прямом! – Ее лицо раскраснелось. – Вообразил себя волком. Сегодня его психушка забрала. Надеюсь, вылечат.
Подоспела Наташа, она помогла Николаю освободиться. Через пятнадцать минут они с сестрой ехали по МКАД, на нервной почве Николая подташнивало. Чтобы отвлечься от переживаний за Настю, он обдумывал услышанное от старшей по подъезду. Значит, Серый волк – его сосед? Тогда выходит, именно на него жаловался Евгений – про странные звуки, доносящиеся сверху. Жаль, что он не сообразил раньше, может, чем-нибудь помог парню.
Он смутно припомнил соседа, скорее в связи с претензией, когда из-за ремонта в его квартире отрубилось электричество: низкий, худой, со спутанными сальными волосами длиной до плеч. Насчет возраста Николай сомневался: соседу могло быть как двадцать пять, так и сорок лет. Седина отсутствовала, морщины тоже, но весь вид измученный, что прибавляет года. Сосед не любил смотреть в глаза и на приветствие отвечал коротким кивком. Ну, Николай и не собирался лезть к нему в душу или набиваться в друзья. Сейчас с этим просто: можно жить в одном доме и не знать ничего друг о друге, даже не пересекаться.
Полно разных диагнозов, при которых человека не изолируют, тот же РАС – расстройство аутистического спектра, некоторые формы слабоумия. Все эти люди живут рядом с обычными, но те по старинке держатся от непохожих на расстоянии, огораживаются стенами, проводят звукоизоляцию, чтобы не потревожить свой покой.
Равнодушное общество, люди, оправдывающие бездействие нежеланием вмешиваться в частную жизнь. А совсем рядом человек скатывается в безумие, ему страшно, и совершенно некому помочь. С другой стороны, Николай не хотел бы поселиться в деревне, где все знают друг о друге всё вплоть до цвета нижнего белья. Живешь, словно в зоопарке.
Сложно найти идеально сбалансированное общество, в каждом свои достоинства и недостатки.
– Ползут как черепахи. – Наташа нагло втиснула свою красную машинку в крайнюю левую полосу перед носом «Мерседеса».
Сестра, по мнению Николая, отличалась склонностью к рискованному вождению, что, впрочем, ни разу не привело к аварии – Наташа чувствовала машину. Она ловко влезала в свободное место на своей «ласточке», чутко реагировала на промахи других и материлась на водителей, которые неправильно вели себя на дороге.
Через час Николаю позвонили:
– А точно кладбище там находится? – От вопроса участилось сердцебиение.
– Должно. – Николай этого не знал, но не могла же ошибаться тетка!
Он сообщил телефон Настиной родственницы, чтобы уточнили у нее детали.
– Блин, пробка! – Сестра со злостью посмотрела на красную линию на навигаторе.
– А объехать?
– Это самый короткий маршрут, на другом тоже жопа. – Наташа, когда нервничала, начинала ругаться.
Николай прикусил язык: лучше не лезть под горячую руку. Сестра психовала, но поделать ничего не могла: еще не изобрели машину-вертолет, способную миновать затор.
Николай переключал радио, чтобы перестать психовать. Музыка, еще одна, сводка новостей:
«Главным управлением следственного комитета по Тульской области пресечена деятельность секты “Волчье братство”. Под видом организации славянского союза лютичей людей обманом завлекали в секту. Потом отвозили в так называемый лесной дом, где лишали связи с внешним миром.
В ходе инициации жертв заставляли проходить через опасные обряды, морили голодом, лишали сна и опаивали дурманящими травами. Когда у людей начинался сдвиг реальности, они бегали голыми по лесу и нападали на животных. Но поскольку охоте никто обучен не был, еду потерпевшие раздобыть не могли. Пробежки по лесу в обнаженном виде здоровья не прибавили, многие в лагере начали болеть. Состояние лишенных привычных лекарств людей опасно ухудшилось. Чтобы получить помощь, они были вынуждены отписывать имущество руководителю секты – Святославу Лютому. На данный
