Погоня за тенью (СИ) - Горынский Игорь

Ульф открыл глаза и с трудом сфокусировал зрение. Несомненно, Сато – в парадном костюме кофейного цвета.

- Кто ты? – спросил Ульф. Сато рассмеялся.

- А на кого я похож?

- Это вообще не показатель.

- Так зачем спрашивать? – Сато достал стул откуда-то из-за поля зрения Ульфа и уселся на него, подперев голову руками. Лицо его изображало смесь усталости и торжества.

- В таком случае, директор, - с нажимом произнёс Ульф, - что я здесь делаю?

- Сидите на стуле, агент Шефер, - ответил Сато. – Ничего другого мы вам позволить не можем после того, как вы совершили покушение… на меня.

- Значит, меня нельзя просто убить, - сказал Ульф. – Как Олссона и Асайю.

- Не понимаю, о чём ты, - Сато издевательски ухмыльнулся. – Что тебе известно об их смерти?

- Их убил ликвит. Они мешали ему. Как и я.

- Неужели? – Сато вскинул бровь. – И с тобой он тоже боролся?

- Он пытался прикончить меня в парке, - сказал Ульф. – А потом отправил на смерть на Хайден. Ловко придумано. Я только сейчас понял.

Сато вновь рассмеялся.

- Ульф, Ульф… Если бы ты знал… но нет, это ни к чему. Игра окончена.

- Не окончена, - огрызнулся Ульф. – Есть ещё Моран. Её не так просто убить.

- Ей не грозит смерть, - сказал Сато, - можешь не переживать. Опасности устранены. Мы победили.

- Значит, и Моран тоже с вами. – Сердце Ульфа упало. Никого не осталось. Они зарылись слишком глубоко.

- С нами? – переспросил директор. – Ты смотришь не с той стороны, Ульф. Разве ты еще не понял, чем кончилось дело?

- Дело?

- Расследование, - подсказал Сато. Не дождавшись ответа, он добавил: - Ликвит пойман. И им оказался лучший из посланных на это дело агентов. Ульф Шефер.

- Нет, - выпалил Ульф. Что-то в его душе еще надеялось, что он говорит с настоящим директором Сато.

- Он умудрялся быть и здесь, и там, - продолжал директор. – Играл и волка, и пастуха, и еще несколько ролей второго плана. Он перевоплощался постоянно, не знал покоя, мотаясь из особняка Мболи в другие районы Пулара, в Эскавиль, по всей галактике…

- НЕТ!

- И он почти победил, – не слушал Сато. – Убив двух коллег из трёх, он собирался прикончить и начальника, а на последнюю сестру по оружию – милую Ранду Моран – повесить всех собак. Какой беспринципный тип! Боюсь, военный трибунал не будет колебаться ни секунды. – Сато посмотрел на Ульфа с сочувствием. – Приговор тут может быть только один.

- У меня нет метакомплекса, - напомнил Ульф сквозь пелену гнева. – Собираетесь подсадить его мне?

- Это слишком сложно, - покачал головой Сато. – Чтобы установить его наличие, нужно разрезать мозг – а это, сам понимаешь, только после казни. Но вскрытие не потребуется. Мне доверяют.

- И даже министр, - процедил Ульф. – Даже она одна из вас.

- Ну нет, - рассмеялся Сато. – Это было бы слишком хорошо. Просто показания директора Сато и агента Моран, а еще архивные наблюдения Олссона и Асайю…

- Подделка, - заявил Ульф.

- А ещё у нас есть косвенные улики, - продолжал Сато. – Бармен из «Вечности», например… Да-да, мы в курсе, что ты его навещал. Бедняга чуть не поседел, когда увидел тебя в темпотрансе. Ты ведь в курсе, что под веществами теряется контроль над комплексом? Метаморфозы становятся хаотичными… Думаешь, почему он пытался тебя прикончить?

- Он искал меня, а не ликвита, - сказал Ульф. – По наущению Гуннара.

- И потом, - продолжал Сато, не слыша пленника, - телеметрия, снятая с твоих имплантов. Ты много раз лгал, Ульф, но ни разу не подавал виду. Ни малейшего. – Он сделал многозначительную паузу. – Кто умеет так, кроме ликвитов?

- Вновь – ложь, - сказал Ульф.

- Как знать, - подмигнул Сато. Совсем как настоящий, подумал Ульф и сразу одернул себя. Настоящего Сато он никогда не знал.

- Кто ты? – еще раз спросил он. Ликвит снисходительно покачал головой.

- У меня нет имени, - сказал он. – Я тот, кем хочу быть. В этом моя сила.

- Ты не директор Сато, - заявил Ульф. – Ты сам – подделка.

- Откуда ты знаешь, - прищурился на него ликвит, - кто был директор Сато? Не в курсе? Я скажу тебе. Бесславный самовлюбленный простофиля, младший офицер наркоконтроля в пятьдесят лет. Одинокий, разведенный, бездетный, бесполезный. Ни достижений, ни увлечений – только коллекция красивых костюмов. Так это я подделка – или он жалкая пародия на человека?

- Для тебя все – жалкие пародии? – спросил Ульф.

- Нет, - сказал Сато. – Ты вот заметная личность. Был.

Ульф с ненавистью наблюдал, как директор движется к выходу из камеры. У самых дверей он остановился и поглядел на Ульфа с сочувствием.

- Ульф, мне жаль. Правда. Ты был славным парнем и отличным агентом. Но история всегда полна невинных жертв. Если бы ты знал, что будет дальше…

- Расскажи мне, - потребовал Ульф. – Чего ты добиваешься?

- Ты слышал герцогиню Хайден, - сказал Сато. – Новый мир. Мир, где у каждого будет тысяча лиц.

- Где каждый будет никем, - закончил Ульф.

- У всякой медали две стороны, - пожал плечами Сато.

- И какой ценой? – спросил Ульф. – Уничтожения Лиги?

- А тебе было бы жаль? – усмехнулся Сато. – После того, что ты узнал от Многоликого Бога?

- Почём я знаю, что он не лгал, - отмахнулся Ульф. Впрочем, его слова о геноциде Ифиса, пусть и звучали как бред, поселили в душе Ульфа скользкого червя сомнений.

- Ты знаешь, что это правда, - загадочно сказал Сато и добавил с нажимом: – Но ты всё ещё ничего не понял.

Ульф действительно не понимал.

- Я думал, кровавая месть – слишком низко для тебя.

- При чём тут месть, - поморщился Сато. – Извечный принцип – «до основанья, а затем». Если вдруг вы оба чудом выживете, спроси Таню, что это означает.

- Вы оба? – переспросил Ульф.

- Она слишком много знает. Придётся убрать её как можно скорее, и незаметно. Казнить можно только тебя. – Сато уже взялся за дверную ручку, но напоследок бросил через плечо: - Хотя более вероятно, что на днях ты будешь убит при попытке побега. Прощайте, агент Шефер.

Ульф устало уронил голову на спинку стула. «Если чудом выживешь». Эта фраза зажгла в нём хрупкую надежду на спасение, но рассчитывать на него всерьёз не приходилось. Если даже он доживет до суда – переиграть в одиночку целую команду ложных свидетелей нет шансов.

Час тянулся за часом. Охранники не вернулись в камеру и потушили свет к немалому облегчению Ульфа – сейчас любой раздражитель действовал на него ужасно. Но его разум покоя не знал. Ульф кожей ощущал близость неминуемого конца, мгновенного – и ужасного в своей простоте.

Застрелят. Как собаку. Спасенья нет.

Сознание Ульфа, метаясь из угла в угол по черепной коробке, проходило раз за разом все стадии принятия, но всякий раз возвращалось к безжалостной мысли. Это конец.

Не то, чтобы Ульфа пугала перспектива смерти – слишком часто он бывал от неё на волосок. Пугал конец игры. И, что самое обидное, не победный.

Ну уж нет.

Усилием воли Ульф выкинул из головы все бесполезные мысли. Пока я дышу, напомнил он себе, я могу сопротивляться. Лихорадочную активность воспаленного разума он направил в русло поиска. Поиска выхода.

И спустя час он нашёл его.

Он всё ещё был слаб. Спящие аугментации тяготили его мёртвым грузом внутри плоти. Но сознание Ульфа уже оправилось от шока – и теперь, когда в любой час ему грозила смерть, оно было ясным как никогда. И в нём созрел план.

Ульф закрыл глаза и сконцентрировался. Он никогда этого не делал – и не имел понятия, делал ли кто-нибудь до него. Но в теории это было возможно.

Импланты регулируют работу мозга – это знал каждый в Лиге. Но не каждый вдумывался в эти слова. Регулируют. Направляют. Управляют мозгом так, как угодно носителю. Но – не изменяют принципов работы.

Всё, на что мозг Ульфа способен с аугментациями – он может сделать и без них. Нужно только сосредоточиться.