Нить Гильгамеша - Евгения Витальевна Кретова
Они поднялись на административный этаж, зашли в небольшую приемную.
– Господин Теон ждет вас, – дежурный остановился у двери.
Грета почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок, постаралась нацепить на лицо приветливую и сдержанную улыбку, подобающую случаю. Створки разъехались, стоило ей подойти ближе, и женщина вынуждена была шагнуть внутрь.
По-спартански лаконичный стиль кабинета начальника криминальной полиции не удивил ее – она примерно так и представляла его. Наверняка за непрозрачной перегородкой – зона отдыха, какие-то самые необходимые вещи, которыми Теон мог себя окружить. Под потолком витал тонкой лентой аромат свежесваренного кофе. Гудела вентиляция.
Хозяин кабинета как раз выходил из-за перегородки. Заметив Грету, замер у распашных дверей.
– Не думал, что Ша Себиль говорил о тебе… – у него осип голос. Теон откашлялся, рассеянно оправил полы кителя. Перевел дыхание и кивком головы отпустил дежурного.
Темная форма ему всегда очень шла, Грета слышала, как заходится собственное сердце, заставляла себя сказать хоть что-то, но слова застряли в пересохшей гортани, и женщина продолжала стоять, словно неловкая девчонка, и смотреть на Теона. Церианец вернул себе самообладание быстрее, жестом пригласил сесть в кресло. Грета пересекла кабинет, опустилась на предложенное место, все еще не решаясь поднять на него глаза.
– Так и будешь молчать? – Он не стал садиться на свое место, присел на угол стола перед ней.
Грета выдохнула:
– Тиль… Давай, не будем?
Он наблюдал за ней. Короткие, знакомо непослушные волосы, Грета окрасила в лилово-розовый, сбросив десяток лет с плеч. В темно-зеленой форме следователя прокуратуры она напоминала ему нераспустившийся цветок. Грета, наконец, подняла на него глаза:
– Тиль, мне нужна твоя помощь…
Она с удивлением обнаружила – взгляд Теона стал теплее, хоть в нем сквозили досада и перегоревшая обида:
– Я весь к твоим услугам.
Глава 29. Новая цель
Борт фрегата «Унция»
Влад стремительно шел по коридору. На встречу ему попались Бриль Оттис и Рин Селерик: суперкарго был зол и что-то сердито обсуждал на клириканском через персональный креоник, медик, заметив землянина, хотела преградить ему путь и забрать в медотсек.
– У тебя плохая динамика…
Влад остановил ее, ловко обошел, оцарапав шевроном обшивку «Унции»:
– Потом, Рин…
Кивнув притихшему Брилю, он скрылся за перегородкой в личный каюты.
– Что это с ним? – растерялась Рин.
Клириканец пожал плечами:
– Он мне никогда не нравился, – отозвался.
Влад бормотал под нос:
– Ну, что мне сказать тебе, друг Самвел?! Ты так мою душу сейчас согрел…[37]
Дальше он слова забыл, а потому повторял строчки снова и снова, заполняя промежутки откровенной отсебятиной. Он усмехнулся, представив, что бы на это «творчество» ему сказала мать, учительница русского языка и литературы, коснулся ладонью панели допуска и шагнул в свою каюту.
Посмотрел на часы: два с половиной часа до начала его вахты. Сейчас у него было личное время, а значит, никто не должен был его потревожить. Решительно пересек каюту, опустился на угол кровати и положил голову на скрещенные руки, вцепившись пальцами в темные волосы.
Ему нужно было время. Чуть больше, чем у него оставалось. Собрать крохи информации, зашифровать и передать Теону. Дальше – как-то выбираться самому.
Он знает когда. Осталось выяснить, что именно произойдет послезавтра. Но сперва – проверить то, что вертелось где-то в районе затылка.
Нацепив наушники и включив погромче музыку, он стянул с запястья креоник и завалился на кровать, приняв максимально расслабленную позу. Устроившись таким образом, чтобы не было никакой возможности подсмотреть, что у него открыто на мониторе, он открыл поисковик. Переключившись на выделенный канал, набрал в поисковой строке «Анфилада Баядэ́» и кнопку ввода.
В окне появилось десяток сообщений, статьи местных СМИ – клириканских и, что удивило Влада, общегалактических. Он открыл вкладку с фотографиями местности и безошибочно определил – то, что было установлено в качестве заставки на мониторе Ноэль, было, действительно провинцией восточного Клирика Анфиладой Баядэ́. Он пробежал глазами данные по территории: научно-производственная база, добыча реголитов и одно из самых больших месторождений изотернической нефти, из которой вырабатывают, собственно, изотерн – топливо, на котором ходит клириканский флот. Влад присвистнул – золотая жила, конечно. И переключился к сообщениям.
С первых строк, он почувствовал, как холодок спускается по позвоночнику.
«Жестокое убийство ученого Аде́пта Регра́на, – гласил заголовок. – Сегодня утром в своей резиденции было обнаружено тело видного клириканского ученого, разработчика филатиновой сыворотки, повсеместно применяемой в медицине для поддержания состояния пациентов, переживших тяжелые повреждения кожных покровов в результате термических и химических ожогов, Адепт Регран. Трагедия произошла накануне. Как заявили в пресс-службе территориальной полиции Клирика, все обстоятельства произошедшего выясняются. На текущий момент известно, что господин Регран убит в своем доме выстрелом в сердце. Смерть наступила мгновенно примерно в полночь».
Влад посмотрел на дату статьи – более года назад назад. Удивительно, что он не слышал об этом деле, он тогда был на Калипсо, а до галактической тюрьмы новости доходят весьма ограниченно. Даже если он что-то слышал о смерти ученого, вряд ли придал этому значения: Адепт Регран не значился в числе ученых, занимающихся разработкой стратегических или опасных веществ, а потому не находился под присмотром спецслужб.
Он открыл следующее сообщение, выпущенное несколькими днями позднее.
«Не утихают волнения вокруг гибели маститого клириканского ученого Адепта Регана. Напомним. Его смерть произошла тремя днями ранее в его резиденции. Нам удалось выяснить, что в вечер накануне своей гибели господин Регран отключил камеры видеонаблюдения и отпустил садовника. Следователи предполагают, что у убитого была назначена конфиденциальная встреча. В настоящий момент проверяются возможные участники такой встречи, следствие работает с ближайшим окружением ученого».
Дальше примерно десяток статей не выдали ничего, кроме догадок и различных теорий заговора: от идеи, что Регран был связан с древней цивилизацией атавитов, до специального заказа от правительства Клирика. Влад просматривал эти материалы бегло, не задерживаясь.
«Следователи хотели бы опросить дочь убитого Адепта Реграна, однако выяснили, что девушка исчезла в день смерти отца. В настоящее время ее местонахождение не известно. Следствие просит всех, кто владеет информацией о Цесте Регран, сообщить в территориальную полицию Клирика». И указан номер кодировки для связи. Влад смотрел на фотографию улыбчивой клириканки, с трудом угадывая знакомые черты. Девушка на изображении была молода и жизнерадостна, ее взгляд был открыт и нацелен в безоблачное, счастливое будущее. Лукавый огонек искрился на его глубине, поза и поворот головы свидетельствовали об уверенности. В этой клириканке было трудно узнать мрачную и зажатую Ноэль Ирияз. Но это, несомненно, была именно она.
Образ скрючившегося на пороге дома тела подсказывал – Ноэль, или Цеста, он уже не знал, как правильнее, – стала свидетельницей убийства. Но что заставило ее оставить тело отца и скрыться?
Взгляд зацепился за следующий заголовок: «Скандальные открытия вокруг убийства Адепта Реграна продолжаются!». Молодой человек открыл заметку, датированную месяцем спустя заметки о смерти Реграна.
«Только что стало известно, что помимо сомнительного настоящего Цесты Регран, у убитого Адепта были и другие мотивы покончить с собой,– Влад округлил глаза и скривился от неожиданности поворота в следствии.– Оказалось, что Адепт Регран вел секретные разработки уникального препарата на основе синтетической кроповой кислоты. – Влад насторожился и стал читать еще внимательнее.– Новая формула известного соединения якобы позволяла использовать ее любым биологическим существам, с помощью чего становиться невидимыми для любых средств визуального контроля. Секретной разработкой Реграна заинтересовалась служба внутренней безопасности, была назначена проверка, однако каким-то образом Регран узнал о предстоящих обысках и вывез все материалы и образцы, а сам покончил с собой. У следствия по-прежнему немало вопросов к дочери Реграна, Цесте, однако данных о ее местонахождении по-прежнему нет».
Получалось, Цеста, она же Ноэль, сбежала и оказалась замешана в чем-то противозаконном, что бросало тень на ее отца. Как и зачем она оказалась на «Унции» в роли известного своей смелостью капитана Ирияз? Как она связана и Филином.
«А что, если все просто – она и есть Филин? И отца
