Александр Лонс - Химера

Я окрестил его про себя «гебистом». Он оказался очень интересным собеседником. Мы обсудили обстановку в стране и за рубежом, кризис, падение курса национальной валюты и проблемы с выездом за границу. Мы разговаривали уже сравнительно долго, и, к моему немалому удивлению, первоначальная неприязнь к собеседнику стала постепенно куда-то улетучиваться и исчезать. Возможно, сказалось выпитое пиво, а может, я так легко поддаюсь убеждению. Не знаю.

— …Итак Алекс, — Николай Сергеевич вдруг перешел непосредственно к делу, — у вас сейчас всего два варианта поведения. Или мы работаем вместе, вы получаете надежную «крышу» в лице нашей конторы, или отказываетесь…

— Все так просто? — с элементом сарказма спросил я.

— Просто. Но есть, как говорится, один маленький нюанс. В случае отказа, вы можете столкнуться с повышенным вниманием государства к собственной личности. Тут сразу появятся вопросы к некоторым аспектам вашей жизни, каждый из которых вполне тянет на статью. К персональным доходам и налогам с них; к личной деятельности в той фирме, где вы настоящий момент работаете; к недекларированному счету в «Royal Bank of Canada»; к вашему участию в антигосударственной акции этих безумных экологов. Про ваши книжки я уж и не говорю — вполне пройдут как пропаганда наркотиков. Поверьте, я не угрожаю, даже в мыслях подобного нет, просто в случае возникшей неприятности, вас никто не сможет защитить. Ни адвокаты, ни правозащитники, ни Страсбургский суд.

Тем временем совсем стемнело, и небо за окном приобрело характерный для Москвы грязно-розовый цвет, как это всегда случается у нас пасмурной ночью. Но свет мы не включили — я не хотел, а моего собеседника такой полумрак, судя по всему, вполне устраивал.

— Вы же умный человек, — как неразумному студенту-первокурснику продолжал втолковывать прописные истины Николай Сергеевич. — Так что я вам тут буду рассказывать банальные вещи, которые и так должны быть вам прекрасно известны? Впрочем — извольте, раз уж вы так настаиваете… Представьте, что мы сравним наше государство с живым организмом, тогда получится хорошая аналогия…

— С больным организмом. Уже представил.

— С не совсем здоровым, я согласен. Так тем более важно укреплять его иммунитет! И вот, если провести предложенное мною сравнение, то наша Служба — это иммунная система организма, и как в нашей с вами собственной системе иммунитета, здесь существуют свои антитела, и иммунные клетки. Наша внутренняя служба безопасности управляет сотнями регуляторных механизмов, является, по-видимому, самой сложной системой организма. Все живые существа находятся в постоянном взаимодействии с окружающим их миром, который, однако, содержит не только все необходимое для жизни, но и различные яды, возбудители заболеваний, чужеродные организмы. По признаку распознавания инородных тел биологического и не только биологического происхождения иммунитет делится на неспецифический и специфический. Первый занимается распознаванием и обезвреживанием инородных тел без учета их индивидуальности. Например — фагоциты и макрофаги пожирают и разрушают любые чужеродные тела. Специфический иммунитет более совершенный механизм защиты организма от биологической агрессии. Именно эта система несет ответственность за опознание и обезвреживание опасных чужеродных клеток и веществ. Эту работу ведут В и Т-лимфоциты. Первые отвечают за гуморальный, а вторые — за клеточный иммунитет. Иммуноциты, они же В-лимфоциты, вырабатывают антитела, способные поражать чужеродные тела на любой дистанции от лимфоцита. Т-лимфоциты, преимущественно особые клетки Т-киллеры – убийцы чужеродных клеток. Именно они ликвидируют раковые клетки, которые всегда появляется в наших организмах из своих же собственных. Ранее законопослушных. Таким образом, предохранять организм от внешних и внутренних агрессоров и врагов иммунная система может двумя основными путями — распознаванием и разрушением чужеродных молекул и клеток. Но если в каком-либо звене этой системы происходит сбой, организм становится подвержен любой болезни.

Судя по всему, мой вечерний незваный гость хорошо подготовился. Или это его постоянная профессиональная форма? Тогда — респект ему и уважуха.

— Значит, мне предлагается стать Т-киллером? Одним из? Или фагоцитом?

— Вы будете не один, вас будут прикрывать наши люди, — скупо пояснил Николай Сергеевич.

— Но иммунная система сама может дать сбой или заболеть, — как можно более мягким тоном напомнил я. — Тогда развиваются аутоиммунные болезни и прочие плохо излечимые недуги. Анафилаксия, СПИД, онкология… Лейкемия, наконец. Как с этим-то быть?

Николай Сергеевич болезненно поморщился, как если бы у него резко заныл зуб.

— Я ожидал подобного вопроса. Что я могу сказать? Только то, что мы сейчас не подвержены подобным хворям. Со времен тридцатых годов прошло немало времени. Скажу без ложной скромности, что если во многих других государственных структурах в той или иной степени развита коррупция, то в нашей Службе такого просто нет. Однако наша задача, при любой ситуации, не допустить гибели общего организма, а для этого надо постоянно и много работать. Если честно, то я вообще не понимаю ваших сомнений. В наших структурах трудятся специалисты всех дисциплин и наук, у них интересная важная и хорошо оплачиваемая работа. Нам нужны профессионалы во всех областях знания и человеческой деятельности. Поступив к нам, вы получаете хороший и стабильный заработок, неплохие перспективы на будущее, а главное — хорошую защиту в нашем лице. Люди рвутся к нам, и мы отбираем лучших из лучших, а вы пытаетесь отказываться.

— Николай Сергеевич, ну зачем вам именно я? Я же не супермен, не чемпион по биатлону, не призер по каратэ. Я не умею стрелять навскидку, подкладывать бомбы, гонять на мотоцикле, не могу гипнотизировать взглядом и вскрывать сейфы…

— Какое же у вас превратное представление о нашей работе. Фильмов про Леху Николаева насмотрелись? Все это не потребуется. Вы вообще никого не станете убивать, вы просто поможете личностям, попавшим в безвыходное положение, получить возможность существовать дальше.

— Из чистого альтруизма и человеколюбия? — с долей иронии осведомился я. Что мне еще оставалось?

— Не совсем, — усмехнулся мой собеседник. — Хотя альтруизм и человеколюбие, вполне позитивные явления, и очень приветствуются в нашей работе.

— Иными словами, мне совсем не обязательно знать ваши истинные резоны в этом деле? Старинный принцип — меньше знаешь, крепче спишь?

— Я с самого начала полагал, что вы очень разумный человек, — спокойным голосом произнес Николай Сергеевич. — Скажу только вот что. Существует множество опасных людей. Более того, они сами часто не осознают степень собственной опасности для страны. В иной ситуации их бы просто ликвидировали, и все. Ну, пошумит пресса пару дней, а потом все и забудет. А то и совсем тихо все пройдет, без всякого шума, это мы умеем. Но теперь появилась возможность убить сразу двух зайцев — ликвидировать опасного субъекта, как личность, и обойтись без убийства. Юридически такой человек остается жив, но как личность исчезает и теряет всякое значение. Но остается маленькая надежда, что там, в ином мире, эта личность может оказаться полезной для нашего государства.