Ребекка Кантрелл - Ночная охота (сборник)

Дойдя до главного алтаря, молодая женщина приблизилась к ленте, огораживавшей место преступления. В этот поздний час здесь никого не было. На протяжении двух дней эксперты и криминалисты прочесывали все вокруг с кисточками, щетками, баночками, пробирками с химическими реактивами, собирая улики. Уже было установлено, что в апсиде взорвался заряд твердого гептанитрокубана, особо мощного взрывчатого вещества нового поколения.

Когда Рейчел увидела перед собой покрытый копотью мрамор, ее охватила дрожь. Только это напоминало о взрыве. Даже кровь уже отмыли. Однако на участке пола, огороженном лентой, по-прежнему были заметны черные следы, позволяющие определить траекторию распространения взрывной волны. В дальней части апсиды нарисованный мелом контур обозначал место, где лежало тело отца Марко Джованни. Погибший священник был обнаружен у подножия кафедры Святого Петра, под окном с изображением голубя, олицетворяющего Святой Дух.

Рейчел уже ознакомилась с досье на молодого священника. Марко Джованни был учеником ее дяди, коллегой-археологом. Последние десять лет он провел в Ирландии, где занимался изучением корней христианства у кельтов, исследуя причудливое сочетание языческих ритуалов с католической верой. В первую очередь его интересовали мифы, связанные с Черной Мадонной, в которой многие видели симбиоз языческой Матери-Земли и Богородицы.

Почему археолог, занимавшийся этими вопросами, мог стать жертвой? Или это произошло случайно? Неужели на самом деле дядя Вигор и его ученик просто оказались не в том месте не в то время?

В случившемся как будто не было никакого смысла.

Сглотнув комок в горле, Рейчел обернулась. Дядю Вигора нашли распростертым на полу рядом с папским алтарем, куда его отбросила взрывная волна. Прелат находился в сознании.

Не желая загрязнить своим присутствием место преступления, Рейчел обошла огороженное место по периметру, оставаясь за желтой лентой. Затем поднялась на две ступени и попала в левую часть апсиды. Пространство там было тесное. Рейчел прошла мимо монумента папе Павлу III и скульптур по бокам от него, изображающих добродетели Справедливость и Милосердие, которые имели портретное сходство с сестрой и матерью папы.

Она замедлила шаг.

«Что я здесь делаю?»

Внезапно Рейчел слишком остро прочувствовала мертвенную тишину, царящую в соборе, гнетущую тяжесть веков и смерти, которой веяло от рядов гробниц по бокам и впереди. Усугубляло ощущение то, что прямо напротив, в противоположном конце апсиды, у дальней границы места преступления возвышался склеп папы Урбана VIII. Монумент венчала бронзовая статуя папы, поднявшего руку в благословении. Но у него под ногами находилось надгробие, и с этого надгробия поднимался бронзовый скелет. Воздетая костлявая рука застыла, только что записав имя скончавшегося папы в развернутом свитке.

Рейчел поежилась от этого зрелища.

Обыкновенно молодая женщина не отличалась особым суеверием, но сейчас, когда дядя Вигор находился на пороге смерти… Что, если она его потеряет?

Рейчел хотела отвернуться, но ее взгляд помимо воли оставался прикован к жуткому изваянию, символу смерти. И тут она вспомнила. Ее захлестнула холодная дрожь, от которой по рукам побежали мурашки.

Смерть.

Рейчел прошептала вслух то единственное слово, которое повторял в бреду дядя Вигор.

– Morte.

Она внимательно оглядела бронзовое изваяние, застывшее на корточках на мраморном надгробии. А что, если дядя пытался что-то передать, объяснить?

Рейчел поспешила вдоль желтой ленты к противоположному концу апсиды. Привстав на цыпочки, она всмотрелась внимательнее, но, хотя изучала статую очень пристально, эта маленькая деталь едва не ускользнула от нее. Коричневый кожаный ремешок был такого же цвета, как и потемневшая от времени бронза.

Натянув латексные перчатки, Рейчел взобралась на край надгробия, чтобы дотянуться до шнурка. Схватив его, она освободила крошечный мешочек, затерявшийся в костистой ладони Смерти. Рейчел соскочила вниз, сжимая добычу. Имеет ли ее находка какое-либо значение? Или же это лишь бессмысленное украшение, оставленное каким-нибудь верующим или туристом?

Она сразу же увидела клеймо, выжженное на коже. Казалось, оно ничего не значило. Это была лишь грубая спираль, похожая на магический талисман.

Разочарованная, молодая женщина перевернула маленький кожаный мешочек. Когда она увидела то, что было выжжено на другой стороне, у нее перехватило дыхание.

Круг, рассеченный крестом.

Рейчел уже видела этот знак.

В криминалистическом отчете осмотра трупа отца Марко Джованни.

Этот же самый символ был выжжен на лбу мертвого священника. Несомненно, в этом присутствовал какой-то смысл, но какой?

Рейчел знала одно место, где можно было попытаться найти ответ. Распутав шнурок, она раскрыла мешочек и вывалила его содержимое на ладонь. Молодая женщина нахмурилась, увидев один-единственный предмет – что-то вроде маленькой почерневшей веточки. Рейчел присмотрелась внимательнее – и тотчас поняла свою ошибку.

У веточки был ноготь.

В ужасе Рейчел едва ее не выронила.

У нее в руке была не веточка.

Это был человеческий палец.

14 часов 55 минут. Вашингтон

Пейнтер Кроу сидел за столом в своем кабинете без окон и катал между ладонями пузырек с аспирином. Тупая боль прочно угнездилась между глазными яблоками, предвещая полномасштабную мигрень. Встряхнув пузырек, Пейнтер пожалел о том, что не может прибегнуть к какому-нибудь более сильнодействующему средству, например к хорошей дозе односолодового виски.

Но с еще большей охотой он променял бы это на массаж шеи, сделанный его подругой. К сожалению, Лиза уехала на Западное побережье, в гости к своему брату-скалолазу в Йосемитский национальный парк. И вернется она только на следующей неделе. Предоставленный сам себе, Пейнтер вынужден был довольствоваться продукцией компании «Байер»[8].

В течение нескольких часов Пейнтер изучал информацию, большая часть которой по-прежнему оставалась выведена на огромные жидкокристаллические мониторы во всю стену, окружавшие его стол. Глядя на один из экранов, Пейнтер в тысячный раз пожалел о том, что в его кабинете нет ни одного настоящего окна. Быть может, в нем говорила кровь индейцев пеко, но ему нужна была хоть какая-то связь с голубым небом, деревьями и простыми ритмами обычной жизни.

Однако этого не будет никогда.

Кабинет Пейнтера вместе с остальными помещениями центрального управления «Сигмы» был упрятан глубоко под землю, под «Смитсоновским замком»[9] на Эспланаде. Центр был размещен в переоборудованном бомбоубежище времен Второй мировой войны. Это место выбрали как из-за удобной близости к государственным учреждениям, так и из-за возможности быстрого доступа к многочисленным исследовательским лабораториям Смитсоновского института.