Бояться поздно - Идиатуллин Шамиль
— Белянка, — сказала Аля, кажется, не дрогнув. — Это она.
— Вот она, а вот она, где-то там намотана, — сообщил Лексеич, задумчиво ее разглядывая. — Тебя как зовут, я спрашиваю.
А вот теперь надо уходить, поняла Аля. Если даже она гарантированно проснется в электричке, минуты или, не дай бог, часы в компании Лексеича представлялись лишними и пугающими куда сильнее самых жутких страхов, рожденных игрой или предельно расторможенным Алиным воображением.
Аля кивнула и, неловко улыбаясь, сделала шаг назад, потом еще шаг. Спиной к Лексеичу она не поворачивалась. Просто не могла.
Лексеич ласково улыбнулся и переступил с ноги на ногу. Аля мгновенно и исчерпывающе поняла: сбежать не успеет. Даже пары шагов не успеет сделать. Крикнуть разве что.
— Нашла? — крикнул Карим, заходя в калитку. — Здрасьте. Не к вам забежала?
— Потом сама придет, — сказала Аля, потихоньку смещаясь в его сторону. — Если найдете, выкиньте ее за калитку, пожалуйста, дальше она дорогу сама найдет. Обидчивая.
— Ой как удобно, — с удовольствием протянул Лексеич.
Он изучал Алю, Карима, расстояние между ними и улочку за забором, будто собираясь перед прыжком.
Карим, замерев на миг, поспешно проскрипел к Але и, взяв ее за руку, встал так, чтобы заслонить. Как будто он мог быть заслоном. Как будто кто-то вообще мог быть заслоном, способным выстоять под ударом Лексеича.
А вот я, например, поняла Аля. Хотя бы попробую. Хотя бы морду красивусенькую ему расцарапаю.
— Народ, вы где? — донеслось вроде издали, но зычно. — Аля, Карим, Данила, Дипыч!
Глотка у Марка была все-таки луженая. Воображение примерно такое же. Дипыч, надо же придумать такое.
Лексеич явно задумался, и тут донеслось уже из-за его спины:
— Об чем базар-вокзал?
Лексеич, помедлив, чуть посторонился, давая дорогу невысокому дядьке средних лет, то ли лысому, то ли бритому наголо. Одет он был примерно как Лексеич, хотя сидело все на нем не так ладно и боевито — видимо, из-за тугого животика. Лысый, покачавшись с носка на пятку, растер лицо и лысину, тряхнул головой и только потом огляделся.
— Пионеры макулатуру собирают? — спросил лысый сонно, хотя сонным не выглядел.
— Кари-им! — Голос Марка ощутимо приблизился. — Нашли, нет?
— Кошку ищем, — сказал Карим, чуть ослабляя хватку и расслабляясь сам. — Белая такая, хвост темный. Следы сюда привели и вроде прямо в дом.
— Не видел, — отрезал лысый, подумал и добавил: — И не слышал. Найдем — занесем. Вы из какого домика?
— А то вы… — начала Аля, но Карим, снова сжав ей пальцы, пробормотал:
— Tawışlama.
Это значило «не шуми».
Он громко сказал:
— Спасибо огромное! Восьмой домик, это вон туда по улице и за углом. Вы просто оставьте во дворе или внутрь закиньте, мы дверь не запираем.
Лексеич быстро посмотрел на лысого, а тот ласково, в точности как красавчик минуту назад, разглядывал Карима и Алю. И это было почему-то еще страшнее, хотя лысый явно был не так быстр и силен, как Лексеич.
— До свидания, — сказал Карим, шагнув назад и чуть дернув Алю за руку, чтобы не тормозила. — Удачной охоты.
Лысый поднял бровь, Лексеич закивал, и их скрыла калитка.
— Айда-айда, не тормозим, — пробормотал Карим, ускоряясь.
Аля едва не упала от рывка, пробежала и сердито скомандовала:
— Tuqta[21], паровоз!
Марк с встревоженным лицом уже бежал им навстречу. Карим показал ему ждать, а сам не остановился, но чуть замедлил шаг до человеческого — ну, Алиного — темпа.
— Куда гонишь, всё ведь уже!
Карим проскрипел до Марка, убедился, что забор четырнадцатого домика исчез из виду, остановился и объяснил, старательно дыша:
— У лысого винтарь за спиной — не заметила, да? Ремень под курткой, не видно, но ствол сбоку слегка торчит. Тоненький такой, явно не огнестрел, а пневматика — для усыпляющих дротиков, например.
— А огнестрел есть? — жадно спросил Марк, но Карим отмахнулся.
— Прикольно, — медленно сказала Аля. — А про дверь ты им зачем сказал? Подманишь — и дальше что?
— Увидим. От балды, честно говоря, но вроде сработало.
— Как сработало? — снова влез Марк, начиная пританцовывать от нетерпения. — Блин, ну скажите уже, что было, сколько их там и все такое! Может, нам копья строгать…
— Tuqta, паровоз, — повторила Аля, и Марк действительно замер. На него татарский действовал чуть эффективней.
Аля кивнула ему с благодарностью и медленно проговорила:
— Ты мне вот что скажи. О’кей, мы в игре. Значит, можем видеть только то, что игра отсканила и сохранила. Грубо говоря, все, что есть в наших гаджетах, правильно?
Карим предложил:
— Вопрос давай.
— Вопрос напрашивается. Как мы можем видеть лысого, пневматику эту усыпляющую, то, что внутри их домика?
— А ты видела? — встрепенулся Марк. — Что там?
Аля мотнула головой. Карим объяснил:
— Ну, во-первых, он типовой, такой же, как у нас.
— Я заметила.
— Игра тоже. Во-вторых и в-главных, тут как раз доказательство от противного. Игра нам показывает этот домик, лысого, усыплялку — значит, ей все это знакомо. Значит, она это видела. Значит, кто-то из этого домика тоже был в игре.
— Или Володя заходил в этот домик.
— Или то и другое.
Аля кивнула и двинулась вперед.
— Чуть-чуть немножечко до фига допущений, не находишь?
— Находчивость — его второе имя, — влез Марк. — Карим Находчивость Фиркатович Насыбуллин.
Аля уже научилась не отвлекаться:
— Если они были в игре, и если мы прямо сейчас в игре, и если игра нам подыгрывает, и если ты своим вопросом реально заманил их по-взрослому, то мы можем это использовать.
— Как в «Один дома»? — с надеждой уточнил Марк.
Карим одобрительно похлопал его по плечу.
— А если не успеем или не сработает? — спросила Аля.
— А если не получится — попробуем опять, — сказал Карим безмятежно. — Второй раз проще, а в пятый так вообще.
— Бесполезно, — сказала Аля. — Не успеем. Просто времени не хватит. Придумываем засаду, она не срабатывает, придумываем другую, так сто раз подряд, и на всё — минута.
— Апории Зенона? — спросил Карим.
— Дома умничать будешь, — отрезал Марк.
Аля, махнув рукой, бессильно повторила:
— Просто не хватит времени. Ни в жисть.
— Tawışlama, — строго сказал Карим.
— Тебе же хватило, — напомнил Марк.
— Не хватило. Не хватает. Не хватит.
— Не волнуйся, — сказал Карим. — Хватит. Должно хватить.
Время никому ничего не должно, это ему все должны, утомленно подумала Аля. Вслух она этого не сказала. Пафосных глупостей везде и всегда перебор, по умолчанию. Умолчим же.
5. Попробуем сыграть по-нашему
Вопрос, волновавший Алю более всего, — как узнать, что гендели купились и вошли в игру, — оказался самым несущественным. На экране Карима, в который она встревоженно пялилась, зажегся силуэтик игрока, подписанный «Вв».
Алю это почему-то не обрадовало, а возмутило: левый бандос без спросу пристегивается к команде, в которую она напрашивалась чуть ли не полгода. Володя, неважно который, успел, значит, запастись инвайтом, которые раздавала лично Тинатин. И долго ждать не стал, вошел в игру, едва она открылась, вместе со всеми — ну, кроме Али.
Все на сей раз собрались в гостиной: Алина на диване рядом с подобравшейся по такому случаю Алисой, а Карим рядом с Алей, на стопке брошенных на пол одеял.
— Видите? — уточнила Аля вполголоса.
— Äye-e[22], — подтвердил Карим не столько по-татарски, сколько по-рэперски. — Попробуем сыграть по-нашему.
Аля кивнула. Гендели, как и любые мальчики, добровольно влезшие в беготню с оружием по чужой земле, поиграть любили — представление, устроенное Володей, да и весь их гадский план это доказывали. Что совершенно не означало интереса к видеоиграм — кроме змейки и танчиков. Посмотрим, может ли быть польза с того, что Вв сунулся в игру.
