Алёна Волгина - Убийца - садовник?

— Нисколько, уверяю вас. А что с тем несчастным, он жив? Он что-нибудь сказал?

— К сожалению, он скончался в госпитале. Но благодаря вашей помощи, он успел повидаться со священником и очиститься от грехов.

Лучше бы инспектора позвали, — подумала я с досадой. — Для дела пользы было бы больше… Но, конечно же, я не сказала этого вслух.

— Забудьте об этом происшествии, мы сами разберёмся. Вообще-то я хотел поговорить о вас.

Я насторожилась. Не к добру мы позавчера наткнулись на ту злосчастную карету! Во что ещё мы с тёткой впутались? Не хотелось бы оказаться объектом внимания королевской тайной канцелярии. Я постаралась сделать невинное лицо. Может быть, он примет меня за дурочку и отстанет?

— Я знаю, что вы сирота, что вас здесь ничто не удерживает…

Точно, влипли. Уже и справки обо мне навели. Представляю, как увлеченно все кумушки Илсбери будут перемывать мне кости! Я щедро наделила их пищей для сплетен на пару недель вперед!

— … так что я возвращаюсь завтра в Спленфилд и предлагаю вам ехать со мной.

Вот тут мне даже притворяться не пришлось — наверняка видок и так был достаточно глупый. В каком качестве, сэр? — спросила бы я, но от изумления у меня закончились слова. Забыв о правилах приличия, я уставилась на своего собеседника. Хм… а он гораздо моложе, чем мне показалось вчера. Наверное, около тридцати, хотя кто их знает, этих верховных лордов с их загадочным волшебством! Чёткое, резко очерченное лицо, густая грива тёмных волос. Везёт мне в последние дни на лохматых джентельменов! Хотя Колтон рядом с этим аристократом выглядел бы как птенец рядом с матёрым стервятником. Серые внимательные глаза, строго сжатые губы. Такая, знаете ли, самоуверенность и властность в каждой черте. В общем, тот тип людей, от которых я стараюсь держаться подальше. Они меня подавляют и без всякой магии.

Лорд Рэндон небрежно придвинул ещё одно кресло, уселся рядом и каким-то собственническим жестом накрыл мои ладони своей ручищей:

— Что вам делать здесь? Зевать на чаепитиях, вытирать носы чужим детишкам — скука! Вы молоды, умны, энергичны — в столице для девушки вроде вас откроется множество возможностей! Вы могли бы учиться…

Угу, для одинокой девушки в чужом городе откроются богатые перспективы, я даже догадываюсь, какого рода!

— А в свободное от учебы время я, вероятно, должна буду развлекать вашу светлость? — сухо спросила я, едва сдерживая гнев.

— Смею надеяться, мои желания не покажутся вам чрезмерными, — ответил этот самовлюбленный, высокомерный тип. Возмущение уже бурлило во мне вовсю.

— …Эх, и вазы под рукой нет… — пробормотала я, осторожно высвобождая руки.

— Что, простите?

Всё, с меня хватит. Я резко поднялась:

— Прошу меня простить, милорд, у меня дела. Мэри вас проводит. Возможно, где-нибудь в другом доме вы найдёте достаточно наивную девушку, которую заинтересует покровительство такого бесспорно надёжного и обаятельного человека, как вы. Хотя я сомневаюсь. Всего доброго.

Выпалив всё это, я быстро направилась обратно к лестнице, щёки мои пылали. Что я наговорила! А вдруг этот холёный аристократ обидится, нажалуется тётке… Да моё позавчерашнее «нескромное поведение» по сравнению с сегодняшним покажется им просто ерундой! Интересно, что по закону полагается за оскорбление одного из верховных лордов?

Уже на пороге комнаты я вдруг услышала за спиной смех. Негодяй стоял с перчатками в руках и… смеялся! Увидев, что я обернулась, он издевательски низко поклонился мне и вышел. Когда он спускался с крыльца, я всё ещё слышала его смех.

Глава 4

Женская школа в Илсбери представляет собой несколько кирпичных разномастных строений, окруженных внушительным забором, который должен был удерживать предприимчивых школьниц в пределах отведённой им территории. У какого-нибудь ценителя архитектуры этот своеобразный строительный ансамбль вызвал бы головную боль, но как же мне там нравилось! Я полюбила светлые классы с аккуратными рядами парт и грифельными досками, извилистые дорожки, посыпанные гравием, учительский корпус, в котором мне полагалась целая отдельная комната. Моя собственная комната, которую я могу украсить, как захочется! В первый же вечер я развесила по стенам самые удачные свои рисунки, а Демьюр облюбовал небольшое мягкое кресло в углу и больше никого к нему не подпускал.

Я научилась укладывать свои кудри в строгую прическу и заказала у модистки мисс Вайль тёмно-синее платье с глубокими карманами, такого же фасона, как у директрисы. Я провела у девочек несколько занятий по рисунку и уже чувствовала себя опытной классной дамой. Миссис Холланд, невысокая энергичная леди в больших очках, делавших её похожей на стрекозу, была со мной очень приветлива. Миссис Клапп, учившая девочек домоводству, всегда норовила угостить меня чем-нибудь вкусненьким. Некоторые наши школьные дамы, опасаясь за свои фигуры, старались пореже попадаться ей на глаза. Все преподавательницы в школе были старше меня, относились ко мне немного покровительственно и охотно готовы были делиться опытом. Только одна из них держалась прохладно и отстранённо — мисс Сноу, наша учительница музыки. Поначалу я размечталась было о приятном совместном пении по вечерам, но эта леди явно была из тех, кто предпочитает выступать соло.

В теплый августовский вечер я сидела за новеньким письменным столом и составляла конспекты занятий. С осени я должна буду вести в среднем звене математику и географию, а у старших барышень — ещё и рисование. Мне дали понять, что всё это следует преподавать в самом лёгком изложении. К чему скромным девицам знать о других странах, если за всю жизнь им вряд ли придётся отъехать дальше, чем за двадцать миль от Илсбери? Зачем им уравнения и функции, когда их самой сложной математической задачей будет свести семейный бюджет за месяц? Я прикидывала, как лучше раскидать темы по семестру, когда за окном послышался шорох, и на мой ковёр приземлился спутанный клубок из юбок и белокурых локонов. Я вздрогнула и оглянулась.

— Кэти! — так и знала, что это она. Кто ещё здесь может предпочесть окно нормальной двери? — Инфаркт из-за тебя схвачу!

— Привет, — светло улыбнулась девочка. Кэтрин Бейль в свои тринадцать лет обладала внешностью ангела и характером проказливого бесёнка. Она была сиротой, как и многие другие воспитанницы в нашей школе, но, видимо, никакие невзгоды не смогли омрачить её неунывающий дух. Мы с ней как-то быстро сдружились. Вообще-то я намеревалась держать определённую дистанцию со своими будущими ученицами, но обаяние Кэти сметало все преграды, ему невозможно было противиться.