Бессмертные тоже плачут (СИ) - Екатерина Витальевна Козина
— Ненавижу. Ненавижу, — шептала она.
А на языке все еще оставался привкус крови незнакомца.
***
Пошатываясь, Рита вошла в комнату. Валерка уже спал. Она стянула с себя мокрую рубашку, швырнула ее в угол и улеглась в джинсах и футболке на свой матрас.
— Тебя долго не было, — заметил Валерка, переворачиваясь.
— Гуляла, — сдавленно проговорила Рита, отворачиваясь к стене.
Она ненавидела себя, но еще больше она сейчас ненавидела Валеру, который сделал с ней такое. Хотела ли она стать монстром, который убивает людей? Нет. Она просто хотела помочь ему тогда, просто поделилась своей кровью, чтобы он смог победить противника. Но даже не предполагала, что все обернется вот так.
Рита вспомнила, как тяжело ей было первые несколько месяцев. Правда, сейчас оказалось не легче, хотя она думала, что уже разделалась со своим прошлым я, который ревет в подворотнях из-за убитых ею людей.
Закусила губу и попыталась уснуть. Если очень постараться, то сон все же сморит. Да, он уже был не нужен для восстановления сил организма, но вот для мозга оказался необходим. Рита спала, чтобы не сойти с ума.
***
Первые две недели после обращения оказались самыми жуткими в ее жизни. Сначала она думала, что сможет жить так же, как и до этого. Ходить в школу, учить уроки, гулять с друзьями.
Но не учла одного. Бабушку.
Вернувшись, как обычно, домой, Рита столкнулась с ней нос к носу. Взгляд тут же упал на венку на шее старушки.
— Милая моя! — всплеснула руками бабушка. — Как ты? Когда он забрал тебя, я думала, больше не увижу. Мое ты золотцо. Риточка.
Она протянула к ней руки, попыталась обнять. Но Рита поняла, что если окажется близко к шее — не выдержит. Укусит.
Девушка отшатнулась назад, спешно стараясь придумать, что сказать бабушке, чтобы не обидеть ее.
— Я… я в порядке, да. И, мне кажется, здорова, — произнесла Рита, делая еще один шаг назад. — Хочу побыть одна.
И она, рванув с места, закрылась у себя в комнате. Дождалась, пока бабушка уйдет на кухню, готовить обед и потянулась к телефону.
— Валер, что мне делать? Я с трудом держусь, — зашептала она в трубку.
— Ало? Кто это? — раздался женский голос на той стороне.
Ритка тут же отключилась. Это же надо быть такой дурой, чтобы не спросить к телефону Лагунова.
— Риточка, иди ужинать, — позвала бабушка с кухни.
Девушка сжала руки в кулаки, пытаясь собраться с духом и войти на кухню. Несколько несмелых шагов. Пока все хорошо.
Ноги были будто деревянные. Кое-как села за стол. Бабушка быстро поставила перед ней тарелку. Борщ пах великолепно и напоминал по цвету кровь. Рита накинулась на него так, будто голодала несколько дней.
— Ты хоть хлебушком закусывай! — попросила бабушка.
Рита кивнула, впиваясь зубами в хлеб. Но она понимала, что от голода никуда не деться. Борщом и хлебом его не победить. Только одно может ей помочь — кровь.
— Спасибо. Я к себе, — она вскочила из-за стола и бросилась в комнату.
Заперла дверь. Прислонилась к ней спиной и замерла. Если первый день после обращения ей так плохо, то что будет потом? Что будет, когда она не поест на второй, на пятый день?
Рита сползла на пол и поджала колени к подбородку. Обхватила их руками. Она чувствовала себя чудовищем, готовым растерзать собственную бабушку.
— Ты чай будешь? — бабушка постучала в дверь.
— Нет! — откликнулась девушка. — Я спать легла.
— Рано ведь.
— Голова болит!
Бабушка отошла от двери, и Рита смогла наконец-то выдохнуть. Запах крови родного человека просто сводил ее с ума.
Она подошла к окну, распахнула его. Втянула свежий воздух, чтобы хоть немного притупить обоняние.
Может, и впрямь, лучше спать лечь? Обычно ведь, когда спишь, есть не хочется…
Рита легла на кровать и закрыла глаза. Она не знала, сколько так пролежала. Но бабушка через какое-то время перестала бродить по квартире. Наверное, легла спать. Сон сморил и девочку.
Проснулась она, стоя над бабушкой. Женщина спала, даже не ожидая, что ее внучка может ей как-то навредить. Рита, окончательно проснувшись, зажала себе рот рукой. Она не будет кусать бабушку. Ни за что.
Выбежала прочь из комнаты, скорее к себе. Взяла рюкзак, стала запихивать в него вещи. Через дверь не уйти — разбудит. Открыла окно и выпрыгнула в ночь.
Погуляла по городу, дожидаясь утра, а потом поймала Валерку, выходящим из дома.
— Я не могу, — призналась девушка, отводя его в сторону. — Не могу так, понимаешь?
Валерка понимал. Попробовав человеческой крови, он тоже начинал чувствовать этот голод. Будто наркоман, ему нужна была новая доза.
— Я почти напала на бабушку ночью, — пробормотала Рита, обхватывая голову руками. — На бабушку! Единственного родного мне человека!
— Успокойся. Мы что-нибудь придумаем. Значок на тебе? Солнце встает, — заметил Валерка.
Значок Рита носила не снимая. Молот и серп. Амулет для вампиров, чтобы ходить под солнцем и не превращаться под его лучами в пепел.
— Нам в школу пора, идем, — сказал парень, поворачиваясь в сторону здания.
Девочка схватила Валерку за плечо. Пальцы впились в ткань.
— Если я зайду в эту школу, так и не выпив чьей-нибудь крови, то за себя не ручаюсь. Всех, конечно, не сожру, но на одного пионера уж точно станет меньше.
Валерка развернулся, взял Риту за руку и повел куда-то между домов. Прямиком к больнице.
— Хочешь меня в психушку сдать? — усмехнулась она.
— Хочу взять нам немного крови, а потом придумаем, что делать, — произнес мальчик.
— Я и так знаю, что дальше делать. Я должна умереть.
Валерка замер и развернулся к Ритке.
— Нет, — сурово сказал он.
— Ты не понял, — усмехнулась она. — Меня должны признать мертвой. Тогда бабушка не объявит в розыск, и мы беспрепятственно сможем уехать отсюда. Ты, кстати, тоже должен будешь умереть.
3
Валерка крутил ручку у радио, пытаясь поймать волну. Радио шипело, кряхтело и выдавало какие-то отрывки из новостей. То ли здесь нормально не ловило, то ли радио решило неожиданно сломаться.
— Грх…шшш… Ленинградский вампир… шшш… наносит удар…грх… новая жертва…пшш…мужчина…шшш… шшш… уже третья жертва…грх…маньяка, — выплюнуло радио и окончательно выключилось.
Рита, вгрызающаяся в хлеб с маслом, который сама же утром принесла из булочной, поймала на себе взгляд Валерки.
— Фто? — спросила она. — Я от человеческой еды отказываться не собираюсь.
— Ты слышала, что передали по новостям? — сурово спросил парень.
— В этих помехах были слова? — наигранно удивилась девушка, продолжая расслабленно есть свой бутерброд.
— В городе объявился маньяк, которого прозвали Ленинградским
