Мария Британ - Сны Великой Арии. Ночные призраки

— Но так бы они точно нас не заметили! — обиженно скрестил руки я.

— Никакой щит не укроет наше энергетическое воздействие на защиту лаборатории, — устав от моих вечных вопросов и обвинений, закатил глаза Ворон.

Я мгновенно переключился на энергозрение, но увидел лишь пустующую тропинку. И в этом не было ничего удивительного: радиус действия моих энергетических «глаз» явно не превышал и пяти метров.

Я наклонился как можно ниже, рассматривая дорожки, чтобы не упустить ничего из виду.

В этот миг сильный порыв ветра ударил меня в спину, и, потеряв равновесие, я начал падать. Где-то вдалеке послышались приглушенные крики друзей, сверкнули яркие вспышки не действующих на мое бедное тело энергетических потоков…

От неожиданности я не успел создать левитирующий пласт и приземлился на жесткие камни. Мое сознание медленно начало угасать. И происходило это обратно пропорционально усиливающейся боли во всем теле.

Нет, так не пойдет. Я сосредоточился и попытался направить свою энергию на излечение ран, но силы мои были на исходе. Слабость наполнила мышцы, а в голове послышался странный звон.

Так, если мое тело меня не слушает, значит нужно нажать кнопку на браслете. Собрав оставшиеся силы, я хотел выполнить задуманное, но в следующий миг меня поглотила темнота.

Я сидел в темном помещении на шатающемся старом стуле. Вокруг не было ровным счетом ничего. Тьма душила меня, но я не мог встать и убежать: неведомая сила обездвиживала тело. И лишь несменный голос Фолчика радовал душу.

— Неудачник, — дразнил меня он. — Не можешь даже в нужный момент левитирующий пласт создать.

— Так помог бы, — огрызнулся я.

— Со своей энергией разбирайся сам, — сварливо проговорил Хранитель. — Моя задача — поддерживать чистоту в твоем сознании.

— А где мы сейчас?

— На краю жизни, — будничным тоном оповестил меня Фолчик.

— Что!? — Я в ужасе схватился за голову.

— Что слышал, — фыркнул тот. — Слух отбило после падения?

— Скажи, я умираю? — Мне вдруг захотелось осветить это помещение тысячами сгустков.

Я попытался задействовать свои силы, но в следующий миг отчетливо ощутил: здесь нет ни капли энергии. Мною овладел ужас, я в панике начал изворачиваться на стуле, но встать по-прежнему не получалось.

— Что ты творишь? — с насмешкой спросил Фолчик. — Твои страдания тебе не помогут. Вокруг этой дряхлой табуретки — мир смерти.

— Не хочу! — взвыл я. — Что мне делать?

— Сиди и покорно жди своей участи, — хмыкнул Хранитель. — Не волнуйся, в измерении Мертвых тоже неплохо.

Я яростно огляделся по сторонам в поисках нахального человечка.

Как он может так говорить? Мы ведь с ним в одном теле живем!

Так, Генри, сосредоточься. Должен же быть какой-нибудь выход!

Но, к моему сожалению, Фолчик оказался абсолютно прав: мне не оставалось ничего другого, как сидеть и ждать.

— Могу тебя успокоить, — вновь послышался ехидный голосок. — Я чувствую, что тебя пытается излечить весьма сильный энергетик.

— Это хорошо, — задумчиво кивнул я. — А кто он?

— Мне откуда знать? Глаза-то у тебя закрыты.

Жаль, что я ничем не могу помочь этому замечательному человеку.

В комнате воцарилась тишина. Хранитель больше не проронил ни слова, и мне оставалось лишь гадать, справится ли мое тело с такими травмами, или нет.

Интересно, а что собой представляет мир Мертвых?

Я задумчиво посмотрел сквозь пустоту, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Там, наверное, живет отец. Мне безумно захотелось поговорить с ним о моих странных снах. Он бы точно смог объяснить, что значит та загадочная фраза.

А что, если попытаться навестить его?

— Фолчик, ты здесь? — позвал Хранителя я.

— Чего тебе? — донесся до меня его ленивый голос. — Поспать нормально не даешь…

— А можно мне быстренько смотаться в мир Мертвых? — осторожно спросил я. — Со мной же ничего не случиться?

— Совсем крыша поехала что ли? — хмыкнул тот. — Зачем тебе?

— Мне с отцом нужно поговорить.

Если честно, притворяться смельчаком у меня не очень получалось.

— Есть определенный риск, что ты не сможешь вернуться, — задумчиво протянул Хранитель.

— Почему?

— Понравиться! — расхохотался он.

— Дурак что ли? — обиделся я. — Никогда больше с тобой советоваться не буду.

— Ладно, — сразу же посерьезнел Фолчик. — Как и везде, в мире Мертвых есть опасности. Если готов, можешь идти. Только знай: твоя энергия там не работает.

— И как же мне тогда защищаться? — не понял я.

— Ручками, ручками! — лаконично ответил он.

— Ну хорошо. Как мне туда попасть? Я встать не могу!

— А ты перестань бояться, — надменно фыркнул Хранитель. — И все получится.

— Да я будто бы приклеен к этому злосчастному стулу! И вокруг темнота… — я демонстративно попытался подняться на ноги, но ничего не вышло.

— А все потому что ты — трус, — захихикал Фолчик. — Ну, я пошел. Удачи.

Отлично. И что мне теперь делать?

Я яростно начал ерзать на стуле.

— Да не страшно мне! — прокричал я, вздрогнув от собственного голоса.

Как-то он прозвучал уж слишком пугающе.

Возможно, не стоит? Это был всего лишь сон, и ничего больше.

Нет, так не пойдет. Я поспешно отогнал трусливые мысли и попытался успокоиться. Что такое смерть? Всего лишь другая реальность. Все мы там будем.

Я с замиранием сердца попытался встать со стула, но вместо этого начал вместе с ним куда-то падать.

Мне вот интересно. Он когда-нибудь отлипнет от моей пятой точки? Или мне так и ходить по миру Мертвых? Как-то несолидно.

Я летел на очень большой скорости, но чтобы создать левитирующий пласт, требовалась энергия, которой у меня не было. Прямо дежавю какое-то.

Интересно, я сейчас приземлюсь и погибну? Глупо получится. Решил сходить в гости к отцу на тот свет и умер по пути. Неудачник.

Я закрыл глаза, боясь болезненного падения. Но, что удивительно, мое бедное потрепанное тело приземлилось на что-то очень мягкое.

С опаской открыв глаза, я увидел, что лежу на… облаке. Слономух меня ущипни, я что, на небесах?

— Добро пожаловать в мир Мертвых, — услышал я низкий мужской голос.

Главное, взять себя в руки.

Черт, Генри, во что же ты влип…

Глава 7 Мир Мертвых

Я осмотрелся по сторонам и увидел ослепительно-голубое небо, на фоне которого стоял низкорослый лысый толстячок лет двадцати. За спиной у него виднелись большие крылья. Укутан он был в потрепанную простыню уже далеко не белоснежного цвета.