Академия Горгулий. Избранница дракона - Лена Александровна Обухова
– Тогда какие варианты?
– Надо убедиться, – решила я после недолгого размышления. – Я поговорю с ней, попытаюсь вывести на откровенность. Намекну в конце концов. Если это она, пойму по реакции.
– Это может быть очень опасно, – возразил Рабан недовольно. – Реакция может оказаться слишком агрессивной.
Я улыбнулась и коснулась его руки, чувствуя, как в груди разливается приятное тепло. Его тревога грела душу.
– Но ты ведь меня прикроешь, напарник?
* * *
Рабан предпринял еще несколько попыток отговорить меня, но если уж я чего решила, то свернуть с выбранного пути мог только серьезный катаклизм. В конце концов смирившись, он достал из недр притаившегося в углу шкафа небольшую шкатулку, поставил на письменный стол и поднял изящную крышку. Я против воли вытянула шею, пытаясь заглянуть внутрь, но смогла рассмотреть только ярко-алую бархатную отделку внутри.
Интриговать долго Рабан не стал: извлек из шкатулки тонкую золотую цепочку с изящной подвеской в виде буквы «А», заключенной в круг.
– Это сигнальный амулет, – пояснил он, надевая скромное, но красивое ожерелье мне на шею. – Если ситуация выйдет из-под контроля, просто сожми подвеску в руке и подумай обо мне. Я узнаю, что тебе нужна помощь. Также имей в виду, что в некоторых случаях при возникновении опасности подвеска может начать греться. Если почувствуешь нарастающее тепло, постарайся уйти, не доводя до крайности. Но, увы, амулет не всякую опасность способен почувствовать заранее. Я буду поблизости, чтобы в крайнем случае тебе не пришлось долго ждать.
– Спасибо, – поблагодарила я, рассматривая подвеску. «А», должно быть, означало «Ардем».
Рабан лишь напряженно кивнул в ответ. Было видно, что мой план ему не нравится, и я вдруг испугалась, что он пойдет к Колту, едва я выйду за дверь. Дабы как-то разрядить обстановку, я положила руки ему на плечи и, используя их как опору, дотянулась до его губ, быстро поцеловала.
– Не волнуйся. Надеюсь, это вообще не понадобится.
Он улыбнулся и обхватил меня обеими руками за талию, целуя несколько серьезнее. Я не стала возражать и вырываться, давая себе возможность отвлечься и немного отложить неприятный разговор. Надеяться я могла на что угодно, но все равно боялась. Нет, не того, что со мной что-то случится. Почему-то я не сомневалась, что выкручусь. Боялась я возможной правды. Марин мне нравилась. Разочароваться в ней будет очень больно.
Прежде чем уйти, я поделилась с Рабаном и результатом своих исследований. Рассказала о найденном в подземелье трупе девушки и изложила свою версию случившегося с ней. Он выслушал с заметным сомнением на лице и резюмировал:
– Маловероятно, но не невозможно. После вступления в брак драконы крайне редко заводят любовниц, но даже если такое случается, это не слишком порицается. Особенно когда супруги живут раздельно. Жестокое убийство – куда более серьезное преступление. Так что покрывать одно другим странно.
– Ясно, хлипкая версия, – разочарованно вздохнула я. – Но кто-то же ее убил. У директора-вдовца едва ли мог быть мотив. И произошло это до нападения мертвецов, за два дня. Тело спрятали. А твой отец предпочел ничего не расследовать, а свалить все в одну кучу. Странно.
Рабан не стал спорить, лишь взял в руки листок с моими пометками и поинтересовался, почему я сомневаюсь в том, как погибли остальные и кого именно я имею в виду. Тут я смутилась, поскольку не знала, как объяснить причину своих сомнений, не рассказывая о том, что вижу призраков.
Пока я мямлила что-то несуразное, он сам нашел документ с описанием состояния тел погибших студентов и снова нахмурился.
– Действительно странно.
– Правда? – тут же оживилась я. – А тебе почему кажется странным?
– Мертвецы не убивают так жестоко, они делают это быстро и четко, даже если не вооружены. Да и откуда следы ожогов и прочее? Разве был спровоцирован пожар?
– Никаких упоминаний не встречала.
Мы еще немного порылись в документах, просматривая их под новым углом, пока Рабан не озвучил еще одну странность, которую я не заметила:
– Нет описания тел мертвецов, с которыми Шелл напал на замок. Они же тоже были людьми, скорее всего, местными. Их следовало посчитать, описать, опознать и перечислить среди жертв. Даже если он призвал неупокоенных из пустошей и опознать их не было возможности, упоминания быть должны.
– Значит, Шелл не нападал на академию с мертвецами, – наконец поняла я. – Он пришел сюда один, а мертвецов… м-м-м… рекрутировал уже здесь. Это как с теми парнями, что напали на меня. Их убили, чтобы подчинить. Вот и он убил студентов, чтобы подчинить. Но все-таки зачем он пришел сюда?
– Или действительно хотел забрать что-то в академии, – предположил Рабан. – Или из замка в Мертвых землях только один потайной выход, который ведет сюда. Как минимум он мог существовать тогда. Возможно, Шелл просто пытался сбежать, но другого пути у него не было, только через Замок Горгулий.
Теперь в этом прослеживалась какая-то логика. Конечно, представить столь длинный подземный ход, как и причину его создания, нам сейчас было трудно, но становилось хотя бы понятно, как и почему Шелл оказался здесь. Ему нужно было как-то пробиться через стражу и выбраться, вот он и убил первых попавшихся под руку студентов, поднял их и устроил суматоху, в которой надеялся сбежать. Возможно, у него на пути встал директор Акнор и помешал… Интересно, почему он ни разу не являлся мне в виде призрака?
– И еще кое-что, – продолжил Рабан, словно прочел мои мысли. – Где же тело директора? Его описания тоже нет, как и места обнаружения, он лишь упомянут среди жертв, а информация о его гибели как будто изъята.
– Твоим отцом?
– А кем же еще? Вот только непонятно зачем. В этом деле слишком много вопросов и слишком много вранья. Думаю, нужно поговорить с Колтом. Сказать, что мы поняли главное, тогда, возможно, он посвятит нас в остальное.
– Потом, – решительно мотнула головой я. – Сначала Марин.
Глава 16
Когда я наконец постучала в дверь подруги, солнце уже село. Декабрь в истинном мире мало чем отличался от привычного мне. В последние дни даже тонкий снежный покров наконец уверенно лег на землю, дома и деревья и больше не таял. Благодаря этому, на улице стало немного светлее, но ощущение ночи, опускающейся посреди дня, от этого никуда не делось. И в данном случае я считала, что короткий день мне на руку: в вечерней полутьме маски падают охотнее, чем при ярком свете дня.
Марин открыла – точнее, открыл, потому что сегодня он был в мужской ипостаси, – не сразу, а увидев меня почему-то вздрогнул и как будто испугался. Или мне только так показалось, потому что я слишком внимательно присматривалась к его реакциям?
– Ника… А мы тебя искали, но не нашли, – Марин наконец улыбнулся и посторонился, делая приглашающий жест. – Проходи.
– Правда? – удивилась я, осторожно переступая порог и отчаянно стараясь выглядеть естественно. – А зачем? И кто – мы?
Ответы на эти вопросы стали очевидны секунду спустя: в комнате Марин был не один, вся наша банда оказалась в сборе. На круглом столе лежали карты и игральные кубики, стояли тарелки с закусками и бокалы с вином. Влад что-то писал на листе, на котором почти закончилось свободное место. Кажется, он подсчитывал очки в какой-то игре. Алиана меланхолично катала в пальцах упругую вишенку, а Киллиан доливал в бокалы вино.
– О, так у вас вечеринка! – воскликнула я, стараясь скрыть досаду.
И в то же время испытала облегчение. При таком количестве народа расспрашивать Марин бессмысленно, и я не могла малодушно не порадоваться внезапной отсрочке.
– И ты как раз вовремя, – объявил Влад. – У нас новый круг в бурри начинается.
– Я искал тебя, чтобы позвать, – виновато объяснил Марин. – Но тебя не было ни в комнате, ни в библиотеке, а в столовой ты вообще давно не появляешься. Где пропадала весь день?
– Да так, – отмахнулась я, торопясь занять место за столом и хватая маленькую тарталетку. – Увы, игру поддержать не смогу, правил не знаю, но посижу
