Когда отцветут ирисы - Juzy Josey
— Я в курсе. — Я резко перебил его. — Не надо мне ничего объяснять.
Печаль сменилась раздражением. Артём, немного опешив, закурил и опустился локтями на колени, сверля меня напряжённым взглядом.
— Интересно… — Друг слабо ухмыльнулся. — Ничего рассказать не хочешь?
— Нечего мне тебе рассказывать. — Я недовольно скривился и отвел взгляд. — Могу только предположить, что это как-то с этой тварью связано.
Артём коротко хмыкнул. Мы немного постояли в тишине, докуривая. Ко мне начало возвращаться спокойствие и приподнятое настроение, что опять заметил мой друг.
— Всё, полегчало? — Артём улыбнулся в своей привычной манере.
— Отвали. — Я беззлобно закатил глаза и слабо ухмыльнулся.
— М-да уж, интересная, всё-таки, хуевина. — Артём перевёл взгляд на пустырь, закрутив ключи в руке, словно чётки. — Управляет трупами, вырубает телефоны, сводит с ума… Ещё и кусается, сука.
Я негромко рассмеялся. Взяв телефон в руки, я набрал подругу, но её телефон был выключен. Моё лицо нахмурилось.
— Да ладно тебе, у неё же родители дома. — Сказал Артём, захлопнув багажник. — Если бы что-то страшное произошло, ты бы уже узнал.
— Надеюсь… — Я в последний раз глянул на контакт девочки и убрал телефон в карман.
— Забей, она сама тебе ещё тысячу раз напишет сегодня. — Сказав это, Артём открыл дверь машины. — Поехали к нашему пиздюку, пока я не передумал.
Мы отправились к Данилу. Путь был неблизкий — друг жил на самой окраине города. Доехав под разглагольствования Артёма про плохие дороги, мы припарковались рядом с небольшим частным домом. У калитки нас встретил громкий собачий лай.
— Опа, привет, Бася. — Артём протянул сторожевой овчарке руку.
Собака резко бросилась на друга, но замерла в нескольких сантиметрах от него, полностью вытянув цепь на шее. Друг отшатнулся и ошарашенно уставился на животное, вытирая руку о футболку. Я посмотрел на него вымученной физиономией и отправился ко входу в дом. Немного помедлив, я постучал в дверь. За ней послышался какой-то шум и громкие голоса, мы с Артёмом непонимающе переглянулись. Примерно через минуту она открылась, на пороге стоял наш друг. Он выглядел усталым и понурым.
— Проходите. — Сказал он, не меняя эмоций.
Мы медленно вошли в прихожую. Потолки в доме были низкими, сковывая движения мне и Артёму. Данил быстро упорхнул в комнату, я неспеша пошёл за ним, аккуратно наклоняясь, чтобы не удариться о дверную перекладину. Артём, заглядевшись по сторонам, громко приложился об неё головой, от чего я беззвучно хохотнул. Друг громко выругался, получив злобный взгляд от Дани. Атмосфера была не располагающей к комфорту, а от этого жеста стало ещё неуютней, будто мы зашли туда, где нам не рады. Скорее всего, так и было. Когда мы все трое оказались в маленькой комнатушке друга, он порывисто закрыл дверь и облегчено выдохнул.
— Итак… — Он сказал это, всё ещё держа дверную ручку. — И какой у вас план?
— Ну… — Я прокашлялся. — Надо поздороваться с твоей бабулей, для начала.
На этой фразе, я, незаметно для Дани, заговорщически взглянул на Артёма. Тот ухмыльнулся. Данил обречено провёл рукой по волосам и сел за компьютерный стол. На мониторе висела поставленная на паузу игра. Стол был идеально чистым, будто бы друг не проводил за ним круглые сутки. Комната вообще очень слабо походила на спальню молодого парня: аккуратно выглаженные и заправленные простыни, старый ковёр на стене, полы блестели чистотой, на подоконниках стояла рассада, занавешенная кружевным тюлем, пока на стенах красовались большие иконы. Единственное, что выдавало в этом удручающем жилище нашего друга — это современный системный блок, переливающийся всеми цветами радуги и два огромных монитора.
— Я, конечно, вас пригласил, — Начал Данил, нервно покачиваясь в компьютерном кресле. — но ничего обещать не могу. Сами понимаете.
Я молча кивнул, пока Артём брезгливым взглядом сверлил пятилитровые банки с чайным грибом, стоявшие в углу. Выходить из комнаты не хотелось, но выбора не оставалось. Собравшись с мыслями, мы втроем зашагали на задний двор. Низкая бабулька бодро бегала между грядок, выщипывая из земли маленькие сорняки. Завидев нас, она нахмурилась и выпрямилась, придерживая спину рукой. Я улыбнулся самой невинной и глупой улыбкой, на которую был способен, а Артём стоял с каменным лицом. Хотя бы за это я был ему благодарен.
— Чего стоите? — Её недовольный скрипучий голос резанул пространство. — Чего надо?
Данил стоял у двери, опёршись на неё спиной и скрестил руки на груди, не поднимая на нас глаз. Я хотел ей ответить, но она не дала мне этого сделать.
— Вам чего тут надо опять? — Женщина неспешно зашагала в нашу сторону, вытирая руки о рабочий фартук. — Я же сказала, чтобы ноги вашей здесь больше не было!
— Извините… — Я скрипнул зубами, не спуская глупой улыбки. — Мы с вами поговорить хотели.
— Вы со мной поговорить хотели? — Женщина громко акцентировала внимание на первом слове. — Совсем страх потеряли, негодяи?!
Я глубоко вздохнул, улыбаясь. Артём не издавал ни звука и сверлил глазами грядку.
— Мы хотели перед вами извиниться… — Я невинно захлопал глазами. — Разрешите?..
Старушка нахмурилась пуще прежнего, выставляя руки в стороны.
— Не разрешу. — Сказав это, она строго посмотрела на Данила. — Он после того, как недавно от вас вернулся, был бледный, как поганка. Вы что, наркотики там принимали? Прости господи, оставьте Данилу в покое!
Моя улыбка дрогнула, я услышал тяжелый вздох от товарища напротив.
— Нет, не принимаем. — Ответил я.
— Да к вам веры нет, пьяницы! — Бабулька резко махнула руками и подняла голос. — Сначала вы мне Данилу пьяного вусмерть притащили, прости господи, а теперь извиняться хотите?! Нелюди, вам не стыдно было пятнадцатилетнего ребёнка спаивать? Двухметровые лбы, а мозгов нет! Глаза б мои вас не видели!
— Ба, хватит. — Раздался голос Дани за нашими спинами.
Он поднял на неё тяжёлый усталый взгляд, на его лицо легла тень.
— Никто меня не спаивал. — Продолжил друг. — Я уже говорил, что сам напился, пока они меня отговаривали.
— Опять ты этих двоих покрываешь, неблагодарный! — Старушка бросила грозный взгляд на Данила. — Ты когда научился так врать, Данила? Эти твои дружки на тебя о-ой как плохо влияют…
На лице Данила не дрогнул ни один мускул, он лишь безэмоционально отвёл глаза в сторону.
Артём молча развернулся и вернулся в дом. Улыбка сползла с моего лица, я лишь обреченно выдохнул и, немного постояв, последовал за моим другом, оставив Даню наедине с бабушкой.
