Вновь: слово свидетеля - Никита Владимирович Чирков
24
Настя уже хотела оставить эту могилу, как некий символ прошлого, расстаться с которым им с Любой оказалось чуть ли не сложней ожидаемого, но с каждой новой минутой обе находили в себе лишь подтверждение верности этого, как им хочется выразиться, «взросления». Настя посмотрела на Любу, та взглянула в ответ, и только общая мысль продолжить движение перешла в действие, как голос Оцелота заполонил их скафандры, удивив скорее не желанием последнего слова, а наличием рабочей связи, ранее вычеркнутой из вариантов коммуникации по причине поломки.
— Я долго думал о том, как начать этот разговор. Вроде бы и правильно будет сказать все прямо, честно, отсекая излишнюю вариативность оценки, чтобы сухой факт усвоился максимально аналогичным природной мудрости способом. Но, как известно, порой путь принятия зависит от формы — никак не содержания. Наверное, от этого Кассандра и оставила меня здесь, чтобы именно я помог тебе достичь нынешней точки координат, вновь поднимая болезненную тематику твоих перемещений. Как я уже говорил, Кассандра — высший разум, границ ее мысли нет, вот и удивляться ее дальновидности перестаешь с каким-то необычным облегчением, дарующим уютное чувство комфорта благодаря факту существования чего-то необъятного своей мудростью, знанием и формой существования. Но это я что-то заговорился, извините меня за это. Просто важно дать вам полную картину, и, скажем-с так, Кассандра не ожидала, что с тобой, Люба, появится кто-то еще, да и даже не просто человек, а кто-то со схожим зерном конфликта Триединства — прошлое, настоящее и будущее. Хотя, возможно, Кассандра это и ожидала, умолчав такой вариант от меня, разрешая естественное развитие уже известных нам с вами событий. Все-таки каковы шансы, что ты, Люба, выживешь в своем эпилоге, переживешь падение Монолита и окажешься здесь с людьми, которые даже не знали ни твоей правды, ни твоих мотивов? При этом ты сама не знала ни наших мотивов, ни судьбы Кассандры, что вновь вынудило тебя идти вслепую, на ощупь, полагаясь лишь на веру… Я восхищаюсь тобой, Люба. Но и тобой, Настя, не сильно меньше, ведь по факту ты пассажир не просто чужой истории — истории конфликта человека и богов Судьбы и Времени. При этом, Настя, ты куда сильней похожа на Любу, чем думаешь, словно вновь удачное совпадение частиц. Удивительное стечение обстоятельств, сопоставимое разве что с падением здесь метеорита, уронившего корабль на дно, спрятав ото всех и вся не только признаки жизни тут, на Целестине, но и весь мир от этой жизни. Ну и да, конечно, я не могу не упомянуть Триединство и то, как ты, Люба, пересекла всю историю человечества от начала его существования до… ну, до сейчас. Хотя, возможно, и мне нравится таинство этого вопроса, ты видела куда больше, нежели распространяла доверенному кругу лиц. Что я хочу сказать — понимаете, Люба и Настя, для меня куда важнее не то, что мы пережили, — важно то, какая цепочка действий и бездействий свела сначала вас двоих, ну а потом и нас троих. Истинное доказательство не только воли богов Судьбы и Времени, но и того, что точка назначения придает ценности пути не меньше, чем наоборот. И моя точка назначения находится здесь. Пусть и маленький, незаметный подавляющему большинству красивый узор на полотне Судьбы и Времени рассказывает нашу с вами единую историю, которой никогда бы не случилось, если бы не исчезновение Любы, вынудившее Кассандру сменить внимание с Авроры, — изменив судьбу первой колонии в угасание, дабы по правилам Вселенной та переродилась в Монолит, — на Целестин, где она и обнаружила ступени. И вот тут есть еще один символизм, доказывающий, что мы не просто так существуем: создание Авроры было инициировано Кассандрой ради того, чтобы спрятать Любу от мира и мир от Любы, дабы спокойно изучить Осколок и излечить тебя от его влияния… если тогда, пусть и ведая о твоей глубокой психологической травме из-за Триединства, Кассандра преимущественно хотела помочь тебе физически, то сейчас ее помощь заключалась в обратном.
— Кто ты на самом деле такой?! — Этот вопрос Люба задала с неистовой злобой, заразив Настю новым, сковывающим эмоции и раздражающим паранойю состоянием. — Оцелот знал причину моего перехода, потому что был рядом в тот момент!
— Цифровая копия, — с тоскливым разочарованием произнес он. — Моя задача по окончании состояла в том, чтобы привести тебя сюда, к могиле настоящего, твоего Оцелота, Люба. Он умер давно, Кассандра пыталась его спасти, но… извини, она не справилась. Меня создали как его копию… с определенными ограничениями развития, разумеется, этакий умный алгоритм характера, настоящее наследие для тех, кто знает и ценит почившего. Ты должна знать — это было его желанием, чтобы я встретил тебя и помог, и чтобы… чтобы в отличие от него во мне было чуть больше любви. Потому что именно этого ему не хватало… опять же, по его словам. Кассандра, как ты знаешь, умеет все и вся, и уж создать цифровую копию интеллекта ей не то чтобы сложно. Я живу и существую, чтобы привести тебя в будущее, и я сделал это, за что и хочу поблагодарить, ибо это доказательство того, что
