Качели времени. Мама! - Тамара Егоровна Кореневская
Сестра глянула на мать и выскочила из гостиной. Я пожалел, что не могу последовать ее примеру: ноги словно одеревенели. Да и врезать так же не получится — сил у меня еще не слишком много. Мама перевела взгляд на меня.
— Милый, мы с папой решили, что вы, дети, сами должны выбрать с кем жить. Антей пока что маленький, он остается тут, в привычных ему условиях. Александра, я так понимаю, свой выбор сделала. А ты?
Я растерянно посмотрел на них обоих. Зачем же они заставляют меня выбирать? Перед глазами что-то замелькало, и вдруг я увидел себя со стороны. Увидел, как подхожу к маме и говорю, что пойду вместе с ней. Как она обнимает меня, а папа в этот момент окончательно поник. Что вообще происходит?
— Это видение в видении. — услышал я Томаса. — Иногда, принимая решение, ты будешь видеть, какой оборот ситуация примет в дальнейшем. Сейчас ты видишь, как будут развиваться события, если ты выберешь маму.
Мы втроем переселились в небольшой домик, который снял Евгений. Он действительно устроился работать в школу, преподавал точные науки. Мне выделили отдельную небольшую комнатушку: в ней помещались кровать и стол. Мама с Женей и вовсе жили в большой комнате, которая одновременно была и кухней, и столовой, и гостиной. Несмотря на тесноту, жили мы хорошо и весело. Евгеша старался со мной подружиться, мама уделяла мне много внимания. Мы были бы хорошей семьей, если бы не…
Если бы не моя настоящая семья. Александра с того вечера так и не разговаривала со мной. Только один раз назвала предателем, когда я ей позвонил, а после и вовсе меня заблокировала. Мама виделась с Антеем по выходным — папа приводил его, а потом забирал. Я же часто навещал отчий дом. Сестра, если была в этот момент, сразу же уходила, я общался с отцом и братом. Малыш радовался мне, но интересовался, когда же я вернусь совсем. Он так скучал по мне и маме, и даже по Евгению! А я ничего не мог ему ответить, и к горлу подступал ком, когда я видел его расстроенную моську при прощании.
Чертовски тяжело было ходить по дому, смотреть на знакомые и родные вещи, заходить в свою комнату и понимать, что я теперь тут только гость. Я очень любил наш дом, ведь раньше в нем было столько счастья!
Но тяжелее всего было прощаться с отцом. Когда я приходил, мы оба чувствовали себя неловко. Папа спрашивал, как у меня дела, рассказывал, как они тут живут, интересовался, как там мама — он почти не общался с ней. Но при этом редко смотрел мне в глаза. Однако на прощание обнимал крепко, будто боялся, что больше меня не увидит.
Я уходил всегда вечером, а отец стоял в дверях, смотрел мне вслед, пока я не скроюсь за деревьями. На кромке леса я оглядывался, видел его поникшую фигуру в желтом пятне света и отворачивался, глотая слезы. А однажды не выдержал и побежал обратно.
— Оксинт? — услышал я мамин голос и моргнул.
Видение тут же рассеялось.
Я по-прежнему стоял в гостиной, и родители ждали, пока я выберу. Глубоко вздохнув, я подошел к папе и взял его за руку. Все присутствующие удивленно глянули на меня. Ну да, я мамин сын, а Александра папина дочка. Так получилось. Но сейчас я нужен отцу, я люблю его и не могу бросить, как мама, подвести.
— Я остаюсь с папой. — подтвердил я. — Здесь мой дом. А в вашем маленьком домике и для двоих места мало.
— Дело же не в месте. — впервые подал голос Евгений.
Я посмотрел ему в глаза. Ах, как жаль, что я тогда не послушался Томаса и не оставил парня валяться на той полянке! Сейчас все было бы как раньше.
— Дело не в месте. — кивнул я и посмотрел на папу. — Пусть они вещи собирают, не будем им мешать. Пойдем искать сестру.
Отец обнял меня, потом мы забрали Антея и покинули дом. Александру мы нашли на озере, в моем шалаше — она знала об этом месте, и теперь сама им воспользовалась. Отец остался снаружи, так как не поместился бы в шалаше, а я залез внутрь и обнял сестру. Она посмотрела на меня покрасневшими от слез глазами и шмыгнула распухшим носом.
— Ты не ушел с ними?
— Зачем? У меня же есть семья.
— Я так боялась, что ты уйдешь! — снова разревелась Александра.
Я успокоил ее, и помог вылезти наружу, где нас ждал отец. Мы пошли домой, и когда вернулись, обнаружили, что мама и Женя уже ушли. Я прошелся по всем комнатам, заглянул в гардероб в родительской спальне — справа от папиной одежды сиротливо висели пустые вешалки. Пришел на кухню, оглянулся и вздохнул. Нас тут четверо, но дом стал таким пустым, когда из него ушла мама!
Глава двадцать первая. Страшное время потери
Шли дни. Я пару раз бывал в гостях у мамы, и это было менее больно, чем в моем видении с походом в гости в отчий дом. Но теперь, уходя, я видел на пороге ее тоненькую фигурку, и это тоже было тяжело. Еще и чертов Евгений поначалу пытался о чем-то со мной беседовать. Как-то раз я так на него посмотрел, что он оставил любые попытки коммуникации.
Постепенно мама стала приходить к нам — так оказалось немного легче. Поначалу. Александра, конечно же, убегала и потом я шел за ней на озеро и возвращал домой, когда уходила мама. Отец тоже старался если не уйти, то найти себе какое-нибудь занятие, лишь бы не общаться с мамой. А вот малыш радовался ей от всей души — да и как иначе? Я тоже разговаривал с мамой, рассказывал о том, что у нас происходит.
Вот только со временем эти визиты стали меня нервировать. Антей постоянно спрашивал, куда ушла мама, почему она больше не живет с нами. Даже стал считать, что это он сделал что-то плохое, поэтому теперь мама приходит так редко! Она всегда укладывала его спать, чтобы малыш не видел, как мама уходит. А вот когда он просыпался, успокаивать его приходилось нам.
К тому же сообразительный братишка понял: пока он не уснул, мама не исчезнет. Поэтому с каждым разом стал все больше сопротивляться дневному сну, и однажды это ожидаемо привело к взрыву. Малыш хотел спать, но боялся,
