Алексей Хапров - Телепат

Руслан шел, ничего не подозревая, покачиваясь из стороны в сторону, и что-то мурлыкал себе под нос. Гаражи приближались. Я ускорил шаг. Руслан свернул за угол. Пора! Я в несколько прыжков нагнал его, и со всего размаха ударил булыжником по темени. Руслан охнул и обернулся. В его глазах отразился дикий страх. Он стал медленно оседать на землю. Я ударил еще, потом еще, и еще. Он уже лежал на земле, а я продолжал наносить ему все новые и новые удары с каким-то бешеным остервенением, пока не превратил его физиономию в сплошное кровавое месиво. Я прекратил бить по нему только тогда, когда убедился, что он больше не шевелится. Я разогнулся, тяжело дыша, и посмотрел по сторонам. Рядом никого не было. Только какая-то бездомная, ободранная дворняжка стояла невдалеке, и, прижав уши, поджав хвост, испуганно смотрела на меня. Я угрожающе замахнулся на нее рукой. Собака ретировалась. Я посмотрел на камень, затем на свою одежду — зрелище было жутким. Весь булыжник был в крови. На рубашке и брюках расплывались темные пятна. Я побрел к дому. Я уже не помню, как мне удалось добраться до своей квартиры. Я не знаю, видел ли меня кто-нибудь, или нет. Я пребывал в каком-то забытье, словно мое сознание вдруг взяло и отключилось на какое-то время, а тело двигалось само собой. Я очнулся только тогда, когда вошел в квартиру, и плюхнулся в прихожей на табурет. Кот Маркиз смотрел на меня перепуганным взглядом, и не решался ко мне подойти. Я откинул в сторону булыжник, который по-прежнему находился в моей руке, разулся, прошел в комнату, переоделся, выбросил окровавленную одежду в мусорный пакет, достал из шкафа спортивную сумку, и стал укладывать в нее вещи. Я не сомневался, что за мной скоро придут, и хотел к этому подготовиться. Так, пара сменного белья, свитер, спортивный костюм, кружка. Что еще берут в тюрьму?

Я нисколько не боялся ареста. Я убил человека, разрушившего мою жизнь, и был готов понести за это наказание.

Закончив собирать вещи, я поставил сумку в прихожую, выключил свет, прилег на диван и закрыл глаза.

— 14 —

Разбудил меня телефонный звонок. Я разомкнул веки. Стояло раннее утро. Лучи только что взошедшего солнца проникали в комнату через щель между приоткрытыми шторами. Я, кряхтя, слез с дивана, подошел к телефону и снял трубку.

— Привет, старик! — услышал я голос Павла. — Как ты там?

— Жду, — буркнул я в ответ, нисколько не сомневаясь, что он хочет предложить мне явку с повинной.

— Чего ждешь? — спросил Павел.

— У моря погоды, — огрызнулся я, мысленно попеняв Павлу на то, что он тянет резину. Сказал бы сразу, приходи с вещами, и все тут.

Но продолжение разговора оказалось совсем иным, нежели я ожидал. Тон у Павла был таким, словно он не имел ни малейшего подозрения, что вчерашнее убийство Руслана — это дело моих рук.

— Я вот чего звоню, — сказал он. — В вашем районе явно какой-то маньяк завелся. Вчера твоего Руслана кто-то убил, совсем недалеко от твоего дома, возле гаражей.

— Да ну? — произнес я, теряясь в догадках, играет он со мной, или действительно ни в чем не подозревает. Сознаваться мне, или нет?

— Значит, есть справедливость на свете, — вздохнул я. — Сначала он убил Таню, затем его кто-то пришил.

— Нет, старик, твою Таню убил не он, — сказал Павел.

— Не он? — переспросил я, не веря своим ушам.

— Не он, — подтвердил Павел.

— Кто-то из его компании? — догадался я.

— Нет, — ответил Павел. — Ни он, ни еще кто-то из его компании Таню не убивали. Здесь рука профессионала. Такой удар ножом мог нанести только человек, имеющий специальную подготовку, которого учили, как убивать, и как не оставлять за собой следов. А твой Руслан — это шантрапа. Он на это не способен. Он может только сумочки у женщин вырывать, да деньги у детей отбирать. А на "мокруху" у него кишка тонка. К тому же у него алиби. В момент убийства Тани он был совсем в другом районе. Мы уже проверили.

— Значит, Таню убил не Руслан? — еще раз спросил я, чувствуя внутри себя неприятный холодок.

— Да говорю же тебе, нет. Мы найдем, кто ее убил. Старик, я тебе это обещаю. Наш начальник вчера дал команду, убийство твоей невесты, кровь из носу, но раскрыть. Чувствуешь, как он тебя уважает? Ты на работу сегодня не ходи. Посиди дома, поспи. Хочешь, я твоему директору позвоню и все объясню?

— Да, если не трудно, — произнес я упавшим голосом.

— Ну, давай, — попрощался Павел и положил трубку.

Я сидел, совершенно ошарашенный. Значит, я вчера убил невиновного человека. Человека плохого, испорченного, неприятного, смерть которого вряд ли кого-то огорчит, но все же невиновного. Господи, что на меня вчера нашло? Как я мог, не разобравшись, последовать внезапному душевному порыву и сотворить такое страшное дело? А может, я и вправду находился под чьим-нибудь гипнозом? Ведь вчера я как будто был совершенно другим человеком, не таким как обычно. Меня охватил страх. Я только теперь, в полной мере, осознал, какой чудовищный поступок я совершил, и кем я после него стал. Я стал убийцей. Боже мой! До этого момента я не боялся, что меня арестуют. Ради мести за смерть Тани я был готов ко всему. Но сейчас, когда я узнал, что убийство Руслана оказалось напрасным, по моей спине поползли мурашки. Я обхватил голову и застонал. Что же я натворил!

В чувство меня привел Маркиз. Он настойчиво терся о мои ноги, мурлыкал, намекая тем самым, что неплохо было бы позавтракать. Я погладил кота, почесал ему за ушами, положил пиликавшую короткими гудками телефонную трубку, которая по-прежнему оставалась в моей руке, и прошел на кухню. Отрезав Маркизу кусок ливерной колбасы, я тоже попытался поесть, но пища совершенно не лезла мне в рот. Меня тошнило. На мое сердце легла неимоверная тяжесть. Такую тяжесть я еще ни разу не ощущал. Как мне теперь быть? Разве можно спокойно жить с осознанием того, что ты совершил убийство?

Зазвонил телефон. Этот звонок произвел на меня впечатление внезапно разорвавшейся рядом бомбы. Я вздрогнул, моя душа словно ушла в пятки, а колени затряслись мелкой дрожью. Неужели мне теперь вечно предстоит такая жизнь, в постоянном страхе? Страхе от каждого телефонного звонка, от каждого стука в дверь, от каждого идущего навстречу милиционера. Я подошел к телефону и снял трубку.

— Да? — сказал я и поразился, до чего глухим стал мой голос.

— Илья Сергеевич? — учтиво спросили на другом конце провода.

— Да, — тихо ответил я и нервно сглотнул слюну.

— Это Иван Серафимович из госбезопасности.

— Да? — снова спросил я.

— Илья Сергеевич, я, собственно, звоню просто узнать, Вы по-прежнему считаете мое предложение для себя бесперспективным?