Евгений Константинов - Хобби Сереги Костикова

– Добре!

– Боярин, ты не против, если я в «Детский сад» сбегаю, – предложил Серега сборщику, когда тот, обслужив очередной магазин, вернулся в машину с наполненной деньгами инкассаторской сумкой.

– Без проблем, Шуба. Но только при одном условии. Да, Краснов? – Боярин весело подмигнул водителю, которого иначе как по фамилии никто не называл.

– В чем интрига? – Краснов заинтересованно обернулся к Сереге.

– Не знаю, чего там опять Боярин выдумал, – отозвался старший маршрута.

– Ха, как сказал бы наш уважаемый Петрович, – не знает он! – всплеснул руками Боярин. – Да что тут знать-то! Краснов, я готов на бутылку поспорить, что запал наш Шуба на новенькую в «Детском саду».

– Что за новенькая? – не менее заинтересованно посмотрел водитель на сборщика.

– Зовут Викторией, а откуда и что из себя представляет, пока неизвестно, совсем недавно работает. Но фигурка – самое то, и на мордашку симпотная, чем-то на японочку похожа или на кореечку.

– На кореяночку, – поправил Серега.

– На кореяночку, – согласился Боярин. – Я бы сам на нее запал, но… увы, рожденный пить – трах-тарарах не может.

– Не скромничай, Боярин, все ты можешь, – не согласился Краснов. – А сколько лет новенькой?

– Успокойся, она не в твоем вкусе. Все прекрасно знают, что тебе – чем старшее и страшнее, тем лучшее. А здесь – как раз все наоборот

– Я спокоен. За красотой и молодостью не гонюсь. Зато у меня после каждой…

– Знаем-знаем, – перебил Боярин. – После каждой смены – новая бабушка-ягушка. Тебя, Краснов, уже не исправишь. Впрочем, как и меня – не отучить от алкоголизма. Зато Шуба еще не до конца испорченный член общества. Да, Шуба?

– Откуда я знаю, – буркнул Серега и, дождавшись, пока машина остановится напротив следующего магазина, спросил:

– Так я пойду, Боярин?

– Иди, конечно. Но при условии, что расскажешь, как там у вас все сложится.

– Добре, – уже выходя из машины обронил Серега любимое словечко капитана Клюева.

На самом деле «Детским садом» инкассаторы прозвали тот самый универсальный магазин, в котором накануне Серега увидел новенькую кассиршу. Несмотря на то, что магазины и особенно сбербанки имели свои номера, к каждому, по той или иной причине, приклеилось свое прозвище. К примеру, имелись такие названия, как «Толстая женщина» и «Голодный мужик»: первое – потому что старшим кассиром в том сбербанке работа уж слишком крупная женщина, чтобы не потерять равновесие на двух стульях приходилось сидеть; второе – потому что, всякий раз, когда инкассаторская машина останавливалась у сбербанка, из окна соседствующего с ним квартиры высовывался дедок с неизменным бутербродом в руках.

«Детским садом» инкассаторы окрестили универсам не потому, что поблизости находился детский садик, все было сложнее. Сложнее – в плане персонала магазина, состоящего из молодых работниц. Но дело было не в их возрасте, а в том, что все без исключения работники универсама в отношении инкассаторов вели себя очень наивно, по-детски. Словно сговорившись, не флиртовали, на попытки ухаживания не откликались, а о том, чтобы согласиться на свидание даже речи не шло. Короче, детский сад. Хотя, в связи с этим инкассаторы особо не переживали – на маршрутах хватало других точек с более отзывчивым персоналом.

Боярин был частично прав – новенькая и в самом деле понравилась Сереге. Правда, вчера голова у него была забита совсем другим, но ее прощальные слова: «Заглядывайте завтра», он запомнил. Вот и заглянул.

Серега не был уверен, но ему показалось, что кореяночка ждала именно его прихода. Во всяком случае, открыв инкассатору служебную дверь, расплылась в улыбке.

– Меня Серега зовут, – сказал он.

– Я знаю. А меня – Вика.

– Очень приятно.

– И мне.

Опломбированную сумку он принимал не у нее, а у директора универсама в изолированном от посторонних глаз кабинете. Директорша внешне тоже была ничего себе так, хотя и не в Серегином вкусе, – слишком широка кость, да и подбородок тяжеловат. Ходили слухи, что это именно она держит остальных сотрудниц «в черном теле» по отношению к мужчинам, что наводило на определенные мысли. Вот только не этими мыслями Серега собирался забивать себе голову…

Как и накануне, до выхода их магазина его провожала Вика. Как и накануне, она мило улыбалась, но когда на прощанье собралась что-то сказать, Серега ее опередил.

– Давай завтра встретимся, – предложил он простецки.

– Давай, – ни секунды не раздумывая, согласилась она.

– Мне до обеда кое-какие дела надо сделать…

– Мне тоже…

– Сможешь во второй половине дня, часиков в пять в Коньково подъехать?

– Смогу.

– Вот и замечательно! Встречаемся ровно в пять вечера в метро в центре зала. Там и придумаем, что делать. Добре?

– Д-добре, – Вика, кажется, слегка растерялась.

Серега и сам не ожидал от себя подобного напора. И ладно бы такое случилось в каком-нибудь сбербанке, или в другом магазине, но чтобы в «Детском саду»…

– Все! Договорились!!! – выпалил он, и – чего уж совсем не предвидел, прежде чем выскочить на вечернюю апрельскую улицу, наклонился и чмокнул Викторию в щечку.

– Ну, старший, колись! – потребовал Боярин, не успел Серега плюхнуться на заднее сидение. – Закадрил корейку?

– Кореянку! Корейку тебе в кабаке подают – жареную, а кореянка…

– Да, понял, понял. Закадрил или нет?

– Договорились завтра встретиться…

– Вот! Что я говорил! – воодушивился Боярин. – Краснов, с тебя алкоголическая бутылка!

– Не торопись, Боярин, – водитель привычно тронул машину по направлению к очередной торговой точке, где закончившие работу кассиры ждали приезда инкассаторов. – Я же не знаю – может, вы с Шубой сговорились?

– А в чем фишка-то? – поинтересовался Серега.

– Поспорили мы, – без обиняков, принялся объяснять Боярин. – Я, на примере тебя и корейк… то есть, кореянки, утверждал, что, образно говоря, «молодым везде у нас дорога», а Краснов – мол, «старикам всегда у нас почет».

– Не передергивай, Боярин! – возмутился водитель. Я не в том смысле с тобой пари заключал.

– Как же меня достали все эти ваши пари! – застонал Серега.

– Тебе-то, Шуба, что? По-любому стакан на халяву достанется. Лично мне не жалко купить лишний пузырь и на троих раздавить. Да и Краснов – наш человек, если проспорил, скупердяйничать не станет. Тут дело принципа.

– Какого принципа?

– Все такого же! – Боярин завелся и не торопился выходить из машины, чтобы проинкассировать очередной магазин, напротив входа которого затормозил водитель.