Андрей Уланов - Плюс на минус

— Ну-у… Можно его анонимной бандеролью отправить. Типа, от доброжелателя: нашел в болоте возле места убийства, прошу разобраться…

— А почтальонше, которая его упаковывать будет, скажем, что мы хотим послать земляку горсть тины с родного болота?

— Ну-у… — Контраргументов я с ходу не нашел, зато вспомнил, что лучший способ атаки — нападение, и повысил голос: — А ты, значит, хочешь вот так запросто избавиться от важного вещественного доказательства? После того как я его с таким трудом добыл?

— Я много от чего хочу избавиться, — устало произнесла Лена. — И от «кого» — тоже.

Сейчас заплачет, подумал я. Или нет? В прошлый раз плакать не стала.

И в этот — тоже.

— Сань, ну подумай сам…

— Ладно, — сдался я. — Мойте.

— Федь…

— Вот еще! — Крыс брезгливо дернул мордочкой. — И не подумаю! Его леший держал. От этих, лесных, только и жди всяких пакостей!

— Лен, похоже, тебе придется за мочалку браться.

Блондинка отчаянно замотала головой и дезертировала к двери.

— Нет, я не могу! Вдруг там все-таки кровь осталась?

— Надо же, какие мы нежные, — зло сказал я, кидая сапог в раковину. — Ручки боимся замарать, командовать-то оно приятнее…

— Давай я лучше что-нибудь другое сделаю, — заискивающе предложила девушка. — Кофе, например, сварю.

— Ты лучше вот что, — кофе я хотел, и даже очень, но поймать Леночку на слове было важнее, — возьми пока газеты, просмотри в них объявления насчет продажи мобилок и подбери из них вариантов десять. Справишься?

Момент был, мягко говоря, скользкий — потому что субсидировать покупку придется Лене, хотя поводом к смене аппарата служила, по большому счету, лишь моя обостренная паранойя. Но перед сапогом финансовые потери меркли — девушку из кухни как ветром сдуло.

Опыта отстирки сапог у меня не имелось, поэтому я просто подставил его под открытый кран, наполнил до верха, хорошенько взболтнул и перевернул. Толстая зеленая струя ударила в раковину, забрызгав пол и стенку. Воодушевленный успехом, я повторил маневр. Плеснуло еще громче и щедрее, водичка оказалась уже посветлее. Федька горестно всхлипнул и удрал из кухни, дабы избавить себя от варварского зрелища и моего победного насвистывания — музыкального слуха я лишен, зато всегда готов компенсировать громкостью и чувством исполнения.

Лена вернулась, когда я уже набивал отдраенный сапог мятой газетой. Сложенный вдвое газетный лист был сунут мне в лицо с таким победным видом, словно чернильные рамочки вокруг избранных объявлений представляли не меньшую ценность, чем сверхсекретная карта минского ПВО.

— Вот! Десять вариантов, как ты и просил!

— Зачитай вслух, а? — попросил я. — У меня сейчас руки, гм, немного заняты. И, если можно, с пояснениями, почему выбран именно этот аппарат.

Обзор новинок сотовой телефонии занял у Лены минут пять, не меньше. Правда, внимательно я прослушал описание лишь первых четырех мобил — этого вполне хватило, чтобы понять: стоящую рядом со мной блондинку при покупке телефона больше всего интересует вопрос: «Как я буду с ним выглядеть?!»

Именно так. Все выбранные ею звонилки были маленькими раскладушками серебристого или темно-красного цвета. Как у невинно убиенного, то есть перекрашенного мной, «гольфика», сообразил я. Интересно, это у нее любимый оттенок, или она «по старой памяти» хочет, чтобы с машиной сочеталось?

— И за которым из них мы поедем?

— Мы поедем, — вытянув шею, я заглянул через Леночкино плечо — и ткнул пальцем в одно из первых объявлений на странице, — вот за этой «нокией».

— Но ведь она же страшная! — возмутилась девушка.

— Зато дешевая и неубиваемая, — сказал я. — А в случае чего ею самой кого тюкнуть можно. Для нас — самое то.

Вырвавшийся у фифы стон являл собой нечто среднее между приветствием гладиаторов и бычьим вздохом: «Идущие на убой приветствуют тебя…»

— А потом?

— Потом… — Я полюбовался плодом своих усилий и поставил его сохнуть на подоконник. — Потом мы, вернее, ты позвонишь одному человечку и договоришься с ним о встрече, как можно более скорой. Если от него мы не узнаем имя сапожника, я на ужин эту подметку без соли жрать буду!

— А он согласится? — недоверчиво спросила Лена. — И что это вообще за человечек?

— Он — согласится! — уверенно сказал я. — Мы с ним учились вместе, пока… ты песенку жуликов из «Буратино» помнишь? «…На дурака не нужен нож…»

— «…ему с три короба наврешь…» — В отличие от меня, у Лены голос был. Хороший, звонкий — наверняка она еще и на гитаре умеет, почему-то решил я.

— Она самая.

— Хочешь сказать, твой сокурсник — дурак?

— Нет. — Я медленно покачал головой. — Дурак — это про меня. А Васька — просто гнида!

Санин знакомый жил в типовом двенадцатиэтажном доме по улице Некрасова. Домофона в подъезде не было, одной головной болью меньше. Увы, это была наименьшая из оных, и когда заглотивший нас лифт пошел считать этажи, мое сердце трусливо осталось внизу, а может, и провалилось в подвал.

— Сань, а откуда твой сокурсник может знать про сапоги? Он ролевик?

— Типа того. Два года назад ездил на игры, щас не знаю. Может, и на этой был, но я его не заметил.

Створки открылись. Саня первым шагнул в лифтовый закуток между лестницей и коридором с квартирами, осторожно приоткрыл дверь последнего, выглянул и кивком подозвал меня.

— Вон та. — Парень ткнул пальцем в железную дверь, обитую серым дерматином. На этаже было пусто и тихо, пахло борщом и хранящейся в ящиках картошкой. — Иди, звони!

— Сань, а вдруг он, — неожиданно осенило меня, — и есть убийца?!

— Хорошо бы, — ощерился Саня. — Тут мы его и положим!

— Да-а, а вдруг он — меня?!

— Ленка, не дури, — поморщился напарник. — Не станет же он тебя на пороге мочить.

— Ты уверен? — Я представила забрызганные кровью стены коридорчика и свои вытянутые ноги, рывком втягивающиеся в квартиру.

— Уверен! — Кажется, Сане жутко хотелось подпихнуть меня в спину, но он боялся, что я начну визжать и цепляться за косяк. — Даже я бы не стал.

Да уж, весомый аргумент. Я сделала пару шагов и снова застыла.

— Сань, поклянись, что ты его не убьешь!

— А, чтоб тебя… — зарычал парень, но, видя, что я начинаю пятиться на прежнюю позицию, заставил себя выдавить: — Ладно, клянусь.

— Полным текстом! — Работа с изворотливой нежитью научила меня педантичности.

— Клянусь, что не убью… Но в больнице он об этом очень пожалеет!

По-хорошему, надо было бы заставить Саню назвать свое полное ФИО, потом ФИО предполагаемой жертвы, сегодняшнее число, срок действия клятвы, оговорить, что именно подразумевается под «не убивать», на основании этого составить договор, подписать обеими сторонами и заверить у нотариуса… но у меня были серьезные опасения, что в таком случае я стану трупом еще у лифта.