Когда отцветут ирисы - Juzy Josey
Артём лукаво ухмыльнулся, ничего ей не ответив. В магазине друг набрал себе алкоголя, а я купил сигарет. Таня молча бегала хвостом за моей спиной. Вернувшись на улицу, я достал телефон и посмотрел на время. Экран показывал полшестого.
— Вечереет. — Отметил я, убирая телефон в карман. — Отвезём тебя домой.
Таня кротко согласилась, и мы направились к машине. Доехав до моего дома, мы ещё недолго посидели внутри.
— Постарайся вечером никуда не выходить. — Я сказал это, повернувшись к Тане через сиденье. — Если вдруг что — сразу звони, номер знаешь.
Девочка сидела молча, смущённо улыбаясь и быстро кивая.
— Если брать не буду — звони Артёму, я тебе скину контакт. — Я резко взял телефон в руки, отправляя подруге сообщение. — И, пожалуйста, игнорируй эту тварь. Не смотри в окна, не сиди одна на качелях и, обязательно, купи то, что я тебе сказал, как можно скорее. Всё понятно?
Я поднял на неё быстрый и серьёзный взгляд, от чего она покраснела пуще прежнего.
— Всё понятно. — Она повторила фразу и ласково улыбнулась. — А ты сюда ещё придешь?..
— Думаю, ты первая его пришествие заметишь. — Насмешливо кинул Артём, не поворачиваясь.
Таня полностью проигнорировала моего друга, продолжая смущённо смотреть мне в лицо, выжидая ответ.
— Приду, конечно. — Сказал я буднично. — На днях точно, когда за компом покупатель приедет.
— Ну хорошо. — Сказав это, Таня потянулась к ручке дверцы. — Пока, Кирилл…
Открыв дверь, она раздражённо глянула на моего товарища.
— И Артём. — На этой фразе она хлопнула дверцей и направилась к подъезду.
Мы остались одни в машине. Артём закурил, выставив руку в окно, попутно заводя машину. Он медленно повернулся на меня, выезжая со двора.
— Пиздец. — Констатировал друг, возвращая взгляд на дорогу.
— Пиздец. — Согласился я, закуривая.
Артём включил мою музыку и мы молча доехали до его дома. Всю дорогу я прокручивал в голове сказанное Таней, надеясь, что амулет сможет её защитить от нечисти под окнами. Я не был уверен, что поступил правильно, рассказав подруге правду. С другой стороны, я бы не простил себе, если бы из-за моего молчания с ней что-нибудь случилось. Меня сильно удивляло с какой лёгкостью она поверила нам, не задав ни одного вопроса. Если раньше я бы мог легко объяснить это её детской доверчивостью, то сейчас же она мне виделась серым кардиналом, живущим себе на уме. «Что она задумала?» думал я, выходя из машины.
* * *
Артём растянулся на кровати с бутылкой в руке, пока я нервно отстукивал ногтями по подлокотнику компьютерного кресла. Передо мной лежало два старых письма.
— Ну что там? — Артём отхлебнул содержимое бутылки. — Давай вслух. Надеюсь, это не любовные записки.
— Ага, надейся. — Я неспешно покрутил конверт в руке и уставился на знакомый почерк. — Получателем мама была, правда, адрес странный… Деревня какая-то, я такую даже не знаю.
— Почему странный? — Спросил друг, попутно что-то печатая в телефоне.
— Потому что это не адрес её родителей. — Я слабо повёл губой и поднял глаза в сторону. — Бабушка с дедом в этом городе жили, если ты забыл.
Артём хмыкнул и продолжил печатать, попутно попивая пиво. Я ещё раз осмотрел шапку конверта, датой отправления был май двухтысячного. Прокашлявшись, я принялся неспешно читать.
— «Пишу тебе это письмо, пока Серёжа убежал по делам, не ругайся за почерк! Рада, любовь моя, как твои дела? Сегодня заходил к матушке, она сильно ругается за тебя. Почему ты не ходишь в школу?» — Я немного замялся и задрал бровь, но продолжил. — «Отец говорил, что без ученья нет уменья. Пожалуйста, поскорее возвращайся, матушка очень скучает по тебе, как и я. Хочу поскорее увидеть твои глаза. Как поживает бабуля? Может, приехать к вам на выходных, помочь на огороде? Только, прошу, не пиши, что ты сама со всем справишься. Через неделю уедем с Серёжей в другой город по делам, я бы очень хотел встретиться с тобой до отъезда. Надеюсь, ты помнишь, что я говорил тебе про лес? Береги себя, душа моя, я хочу увидеть тебя живой и здоровой. Не сердись, но я замолвил за тебя словечко на учёбе, чтобы без лишних проблем. Пожалуйста, ответь как можно скорее, я буду ждать твоего письма! Я приготовил для тебя сюрприз, так что возвращайся скорее. Целую. Твой Яша.»
Я молча уставился на последнее слово, непонимающе хлопая глазами. Было неловко читать любовные переписки родителей. Артём сел на кровати.
— А у тебя маманя оторвой была. — Он сказал это, откладывая телефон в сторону и бодро отхлёбывая напиток. — Школу прогуливала. Сколько ей тогда лет было?
— Четырнадцать… — Посчитав в уме, ответил я.
Друг весело присвистнул.
— Боюсь спросить, сколько было бате. — Сказал он, беззлобно ухмыляясь.
— Не уверен, что ты хочешь это знать. — Я грустно улыбнулся.
Друг знал, что мама рано родила меня, но никогда толком не интересовался про её с отцом разницу в возрасте. Откровенно говоря, я сам очень редко начинал что-либо рассказывать о семье, не тормоша лишний раз свои раны. Даже со своим лучшим другом.
— Пиздец, братан… — Артём нелепо улыбнулся.
— Ага, я в курсе. — Я раздражённо скривил губы и отвёл глаза. — По-моему размышлять над отношениями людей, которые давно умерли, сейчас не имеет никакого смысла.
Артём опешил и смущённо заёрзал на кровати, виновато опустив глаза. Залпом допив бутылку, на его лице снова красовалось привычное выражение.
— Что там за деревня, говоришь? — Артём подошёл и поднял к лицу конверт со стола.
Склонившись надо мной, он опёрся одной рукой об стол, а второй принялся отбивать название населенного пункта по клавиатуре. Развернув кресло к монитору, мы оба уставились на карту.
— Триста с хуем километров отсюда… — Артём задумчиво провёл рукой по волосам, выпрямляясь. — Ещё и дорога ублюдская. Часа четыре с половиной ехать в лучшем случае.
Я поднял на него удивлённый взгляд.
— Думаешь, есть смысл ехать туда? — Сказал я, постукивая пальцами по столу.
— Что-то мне подсказывает, что вся эта херня началась там. — Артём взял вторую бутылку и стукнул крышкой по столу. — Видимо, твоя мама жила с бабкой в деревне, а не дома с родителями. Походу, там было интересней, чем в школе.
На последней фразе друг тихо хохотнул и вальяжно сел на кровать. Его телефон назойливо сыпал уведомлениями, отчего я поднял на него вымученный взгляд и саркастично скривил губы. Заметив это, он ответил мне хмурой физиономией.
— Что? — Сказал он, не отрывая от меня недовольных глаз.
— Ты что, блять, опять за старое? — Я устало припустил веки, откидываясь
