Игорь Афонский - Прерванная месса

— Какой резкий переход! А почему вы уверены, что она у меня? Я, что, так похож на фетишиста, который коллекционирует органы своих подруг?

— Нет, конечно! Но я получил сообщение. И мне её должны передать! А так как вы были последним из всех, кто видел Стража живым, то, полагаю, что именно вы это должны сделать. В том, что она у вас, я даже не сомневаюсь!

— Как у вас всё запутанно! Я уже ничему не удивляюсь, но могу сам удивить! У меня её нет! Потом, я не понимаю, как такая передача могла бы выглядеть? Вы — представитель чужой державы, коммерческий предприниматель, глава крупного концерна — и это приобретение! Тут многое не вяжется! Зачем вам она? Это что, очередной объект для исследования?

— Как вам сказать, тут задействованы многие другие силы, а территориальная зависимость в этом вопросе, она упраздняется. Это совершенно новый подход к теме! Человечество должно уметь защищаться от появления такого рода опасности. Испокон веков такая безопасность была прерогативой Стражей, а это очень закрытое общество. Я совсем недавно узнал, что принадлежу к Стражам Западного Протокола. И так как Медея не была темой именно моего Протокола, то на её появление никто у вас не обратил внимание. Стражи Восточного Протокола по какой-то причине понесли урон в своёй численности и потеряли контроль над сложившейся ситуацией! Вот и всё! Сами понимаете, наш долг помочь Восточной Стороне! Это я объяснил разумно?

— Да, я слушал записи некоторых разговоров, и меня интересует только одно! Как вы догадались, что разговариваете с Немым, а не с обладателем такого же голоса, с Хароном?

— Тут всё очень просто, оказывается, что я знал этого человека в далёком прошлом! А то, что являюсь Стражем Западного Протокола, что это наш семейный бизнес, об этом я узнал совсем недавно!

Перед Николаевым сидел не очень старый ещё человек. Таких Стражей, вероятно, много, все они не были бы похожи на того Немого, который по его подсчётам хорошо сохранился для 90-летнего мужчины. Надо учесть, что Карл не был обычным бюргером. Он смог стать главой крупной корпорации, которую выстроил практически сам! Для этого требовались огромные усилия, выдержка и воля. Его глаза выдавали в нём того, кем он должен являться, Стража, стоящего на посту, стерегущего свой участок! Возможно, что он и не обладал какими-то неординарными способностями, стал Стражем в силу своего происхождения или в итоге сложившихся обстоятельств. Этого Николаев пока не знал, но уже иначе рассматривал этого человека! Глаза, как у молодого героя, бесстрашно вступившего в схватку с неземной Особью!

— У нас нет уверенности, что вам следует верить. Вы, так сказать, лицо заинтересованное. Возможно, что случайное в этом деле. Так, услышали что-то, или кому-то вкололи препаратов выше крыши, и сидите тут, сказки мне плетёте! Вообще, я допускаю, что ваша осведомлённость — это результат ваших денег, и не больше. Вполне возможно, что Немого убили с вашего разрешения, а запись — это всего навсего хорошая инсценировка. У нас пока неприятности, Лёнчик пропал. Вы помните такого? Шустрый малый! Он ведь так много мог рассказать, а его, как назло, нет нигде! Не ваших рук дело? Потом, за мной следят какие-то люди! Плотно обложили! Из этого я делаю вывод, что всё ещё далеко не закончилось! Все ваши истории — со стороны, это полный бред. Если бы Немой был в Чикаго в 30-е годы, как вы говорите, молодым, то ему было бы сейчас лет сто! Сто лет! А мои люди его видели, какие там сто лет? Это не молодой человек, но не старик! А вам самому не кажется, что на этот возраст он совсем не тянет? Потом, что с его трупом случилось? Тоже, кто-то прибрал на анализы? У меня сейчас нет ничего, кроме никому не нужных записей разговоров. Всё это только подтверждает тщетность всех ваших намерений! А Медея Ивановна? Она была просто милой, интеллигентной женщиной. Одинокой и повёрнутой немного на истории! До свидания!

— Подождите! Поверьте мне! Так будет лучше! Хотя, если это ваше решение, то я настаивать не собираюсь! Следует предать голову огню. Это даёт ей возможность, когда-нибудь вернуться в наш мир. И всё повторится снова. Именно такой поворот несёт баланс сил в обоих мирах. В том, откуда она к нам приходит, и в нашем, где она застряла в своём коматозном состоянии.

— Извините, ничем не могу вам помочь. У меня нет того, что вы ищете.

Так он обманул Карла и сказал правду, ключа у него уже не было.

Свой разговор они так и не закончили. Детектив поспешил распрощаться с собеседником, он ушел, так и не выполнив последнего поручения Немого.

Глава семнадцатая, о Розе Гроудс

Детектив пришёл на эту встречу один. При этом у него не было ни микрофона, ни оружия, ни тем более других каких-нибудь шпионских штучек. Он имел представление об этом зале, и знал, что заранее туда ничего не пронесёт, не было времени. На входе — плечистый паренёк. Тот тщательно его обыскал небольшим новым прибором. Наверное, детектор металла. После того как убедился, что посетитель чист, он кивнул куда-то в сторону зеркальной стены, негромко произнёс в свой прибор за ухом условное слово и пропустил Николаева в зал. Вообще, в такое помещение все проходили без особых препятствий, но именно детектива встретили таким образом. Николаев предварительно воспользовался камерой хранения одного магазина, этажом ниже. Там он оставил оружие, все карманные вещи. Ключ от камеры прилепил жевательной резинкой к стойке входного турникета, сделал это незаметно, по пути следования. Обыск прошёл, ничего у него не обнаружили, пропустили.

Его знакомая, ночная посетительница по фамилии Иванова находилась в комнате. Она стояла у окна, повернула голову, кивнула, мол, здравствуй, и продолжала смотреть на улицу. Здание было новое, пейзаж не испорчен уродливыми конструкциями современной архитектуры, так что посмотреть было на что. Лес. Река. Далеко были видны горы. В комнате находилась ещё одна женщина. Николаев знал её по репортажам местного телевизионного канала. Это была настоящая бизнес-леди. Женщина американского происхождения, некто Роза Гроудс. Она представляла интересы одной богатой компании, связанной с новыми высокими технологиями. Что они забыли здесь? В этой глуши? Это было совсем непонятно. Репортажи с мест различных мероприятий носили чисто светский характер, впрочем, Николаев не вдавался в подробности.

Он представился, расстегнул пуговицу пиджака. Ему предложили сесть.

— Чай? Кофе? Мистер Николаев, плиз!

— Воды, если можно без газа!