Сакс Ромер - Спящий детектив

Он поднялся на ноги, снял свой плащ с пелериной и оказался в поношенном твидовом костюме. Большой бант черного шелка, повязанный французским узлом, выглядел нелепо в сочетании с желтым лицом и бесцветной бородкой.

— Изида, — сказал он, — положи аккуратно плащ мой на стул у окна. Я сяду там.

Гримсби подскочил, чтобы предложить свою помощь.

— Нет, нет! — воскликнула Изида, однако же обворожительно улыбнулась инспектору. — Никто, кроме меня, не должен прикасаться к плащу, пока отец не сумеет уловить ментальное впечатление!

Она расправила плащ, полностью закрыв им стул; Морис Клау опустился на сиденье.

— Еще чашку кофе, — распорядился он, и Изида налила и поднесла ему чашку. — Этот кофе с Явы — никак не кофе. Нет кофе, кроме мокко. Вы, англичане, никогда тому не научитесь. Возвращайтесь через час, джентльмены. Изида, позаботься, чтобы никакие звуки не мешали, ни изнутри, ни снаружи. Комитет тот может расходиться по домам. Алмаза нет ни у кого из них.

— А другие джентльмены? — спросил Гримсби. — Полагаю, их также ждут дела. Я говорю о сэре Джоне Карроне из департамента по делам Индии и мистере Гаутами Хинджи, посланнике гаэквара.

— Безусловно — конечно, — задумчиво сказал Клау. — Впрочем, захотят они немедленно узнать итог моих исследований. Послушайте — мистер Андерсон останется; он будет представлять город. Мистера Хинджи, вероятно, также попросите остаться, дабы представлять гаэквара — то есть продавца; и сэр Джон Каррон останется, если будет он так добр. Проследите за этим, мистер Гримсби, и пусть ничто более меня не беспокоит.

Мы оставили его в комнате и вернулись в кабинет.

Сэр Джон Каррон выразил готовность остаться.

— Позвольте мне воспользоваться вашим телефоном, — сказал он, — мне необходимо отменить встречу.

У мистера Хинджи других дел не было, а обязанности мистера Андерсона так или иначе предписывали ему оставаться в конторе. Остальные, тихо переговариваясь, вышли; затем сэр Джон, Хинджи, Гримсби, Изида Клау и я прошли в комнату для посетителей по другую сторону коридора, куда были поданы закуски и сигары для джентльменов; гостеприимный и чрезвычайно обеспокоенный мистер Андерсон, желая нас развлечь, устроил на столе выставку газет и журналов.

Эта любопытная интерлюдия никогда не изгладится из моей памяти.

Сэр Джон Каррон, высокий, загорелый военный средних лет с прекрасной выправкой, с неприкрытым восторгом изучал в монокль Изиду Клау. Та с обычной невозмутимостью выдержала его взгляд и завязала с восхищенным баронетом разговор об Индии, к которому присоединился и мистер Хинджи. В мистере Хинджи чувствовалось спокойное самообладание индуса высшей касты, и его смуглое привлекательное лицо не выразило никаких признаков раздражения, когда сэр Джон заговорил с ним тем высокомерным и в то же время покровительственным тоном, каким иные англо-индийские офицеры обращаются к хорошо воспитанным туземцам. Гримсби, всем своим видом выражавший осознание социального неравенства, большей частью молча выпускал клубы дыма — Изида позволила ему закурить сигару. Видя, как он искоса бросает взгляды на погруженное в беседу трио, я решил вмешаться и через некоторое время сделал разговор общим, явно заслужив благодарность инспектора из Скотланд-Ярда.

— Знаете, инспектор Гримсби, — сказал сэр Джон, — до нынешнего дня меня ни разу не обыскивали. Богом клянусь, вы с толком провели обыск! Меня так и подмывало дать вам пинка, когда вы принялись выворачивать наизнанку мой кошелек! Вы оказались куда искусней, чем сэр Майкл Кейли несколькими минутами ранее. Он забыл проверить футляр для часов, но вы-то не забыли!

Гримсби улыбнулся.

— Обыск — дело не такое простое, как думает большинство людей, — ответил он. — Помню одного кафра, который — простите, мисс Клау — в наряде Адама унес с копей алмазы, которые обошлись бы в мое годовое жалованье!

— Готов поверить вам на слово, инспектор, — сказал сэр Джон, — что никто из нас не сумел бы спрятать от вас камень.

— Мой отец согласился с инспектором, — заметила Изида Клау. — Его мнение окончательно.

Так мы снова вернулись к загадке, не дававшей нам покоя. Каким образом, в нарушение всех законов природы, «Голубой раджа» исчез из комнаты? Ответить на этот вопрос не в силах был ни один из нас. Детектив, вне всяких сомнений, безнадежно запутался: он ничего не предпринимал и только ждал результатов сеанса Клау. Интересно, одобрил бы комиссар полиции бездействие инспектора и полную зависимость Гримсби от помощи любителя, подумал я. С другой стороны, я не мог посоветовать инспектору ничего лучшего. Одно было понятно: если алмаз обнаружится, дело украсит список успешных расследований инспектора Гримсби! Неудивительно, что инспектор сидел и терпеливо ждал, мирно покуривая одну из гаванских сигар мистера Андерсона.

По истечении указанного часа, Изида Клау встала и прошла в кабинет мистера Андерсона. Красноватое лицо мистера Андерсона — типичное для шотландца с равнин — было заметно бледнее обычного, и он нервно переводил глаза с карманных часов на настенные.

Изида постучалась, отворила внутреннюю дверь и вошла в смежную комнату. Сэр Джон Каррон с большим интересом наблюдал за происходящим. Мистер Хинджи поймал мой взгляд и скептически улыбнулся.

Из комнаты вышел Морис Клау. Он был в плаще и нес в руке котелок.

— Джентльмены, — сообщил он, — я получил ментальный негатив, довольно-таки расплывчатый, поскольку в атмосфере присутствует много других мыслительных форм. Но я опознал его — вора!

Непосредственно позади меня раздался звук, похожий на хриплый вздох. Я обернулся. Сзади стояли мистер Андерсон и мистер Андерсон-младший, рядом с ними мистер Хинджи, Гримсби и сэр Джон Каррон.

— Кто вздыхал? — загремел Морис Клау, вглядываясь в них через пенсне.

— Не я, — сказал сэр Джон, оборачиваясь по сторонам. То же принялись отрицать все остальные.

— В кабинете этом, следовательно, имеется призрак, — объявил Морис Клау, — или лжец!

— Простите, мистер Клау, — запальчиво произнес мистер Андерсон.

Морис Клау поднял руку. Восхитительные глаза его дочери с вызовом глядели на нас.

— Без гнева, — попросил Клау громыхающим голосом. — Без гнева. Гнев есть злоупотребление эмоциями. Здесь восемь человек. Некто вздохнул. Отрицает каждый, что испустил вздох. Вздыхал призрак или лжец. Вам очевидно?

— Ваша логика неопровержима, — признался молодой мистер Андерсон, переводя взгляд с одного лица на другое. — Стыдно признаться, но вы правы!

В свою очередь, я вгляделся в лица собравшихся. Лицо инспектора от удивления приобрело глуповатое выражение. Оба Андерсона казались смущенными и раздосадованными. На лице Изиды Клау было написано презрительное торжество, ее отец был, по обыкновению, бесстрастен. Сэр Джон Каррон нервничал, тогда как мистер Хинджи, видимо, изменил свое мнение об эксцентричном сыщике и теперь изучал его со спокойным вниманием образованного восточного человека.