Олег Дивов - Дама с собачкой

— Кто-нибудь из военных знал о его экспедициях?

— Возможно, но вряд ли.

— И со своим партнером он познакомился…

— В индейском представительстве. Был какой-то праздник, других подробностей я не знаю. Мисс Берг, простите, вы задаете вопросы для какого-то расследования?

Я подумала и ответила:

— Да. Розыск Кристофера Реджинальда Слоника, пропавшего без вести.

Говард удивился:

— Кристофер Слоник?

Я показала фотографию, на которой Крис и Ситон были вместе.

— О, — Говард вскинул брови, — вот это совпадение. Видите ли, я слыхал об этом молодом человеке. Но в совершенно ином контексте. Вам, наверное, будет интересно. Это случилось незадолго до гибели Фирса. Уолт Тэтчер обратился ко мне за помощью. Он утверждал, что в округе разворачивается интрига, имеющая целью ни больше ни меньше как смену командующего. Его якобы подставил и опозорил некий Кристофер Слоник, сам по себе капитанишка ничего не значащий. Но Слоник — зять влиятельного банкира Хэтфилда. А Хэтфилды, между прочим, первые конкуренты Толстонам. Мы трое — я, Уолт и командующий округом генерал Мимору — женаты на девушках из этой семьи. И вроде как по всему выходит, что нам следует объединиться. Я тогда промолчал. Хэтфилдов я сторонюсь, не нравится мне их манера вести бизнес, но, с другой стороны, я отлично знаю Уолта. Ну балбес он, понимаете? Никто его не подставлял, сам подставился. Небось Салливан втянул его в очередную авантюру, сам вышел сухим из воды, а Уолта сделал козлом отпущения. Кроме того, у меня очень, очень сложные отношения с Толстонами. Насколько мне известно, Мимору тоже не поддержал призыв Уолта. Дело замял, и только. Однако за этим с виду нелепым происшествием действительно могут скрываться серьезные планы.

— Думаю, они существовали только в воображении. Слоник действительно был капитаном и не претендовал на пост командующего округом даже в отдаленной перспективе.

— Ну… может быть. — Говард не очень-то мне верил. — Опять же, Фирс его уважал. Кто сейчас уже скажет наверняка, о чем там думал этот предприимчивый молодой человек. Я имею в виду Слоника. Нет-нет, я не в осуждение.

— Я могу сказать наверняка. Слоник планировал отдать армии не более десяти лет, а затем заняться политикой. Его прочили для начала в кресло вице-губернатора Арканзаса, а там — как себя покажет.

Говард удивился:

— Политика? А знаете, это меняет дело. Тогда Слоник просто обязан был вскрыть казнокрадство, ему ведь нужно зарабатывать репутацию.

— Что он заботился о солдатах, вы не допускаете?

— Если бы он служил под началом… ну, скажем, Лайона Маккинби, допускал бы. А у Мимору, честно говоря, общая атмосфера… Не способствует.

— Слоник служил у Лайона Маккинби. До университета.

— Как интересно! Выходит, у Фирса были основания доверять этому человеку. — Говард взял со стола маленькую чашечку, посмотрел на просвет. — А вы сочувствуете Слонику.

— Он мой брат.

Говард застыл. Потом очень медленно поставил чашечку, закрыл глаза ладонью, тяжело вздохнул и искренне попросил:

— Простите. Мне и в голову не приходило… Выходит, мы с вами товарищи по несчастью. Вы потеряли близкого, я потерял… А разве вам разрешено участвовать в расследовании, если жертва — родственник?

— Конечно. Запрещено только участие, если пострадали мои личные интересы. Мистер Говард, инквизитор — это следователь, а не судья. И на суде он лишь одна из трех сторон, которые выслушивают судья и присяжные. Разумеется, фактор личной заинтересованности всегда учитывается. Но все ведь зависит от качества доказательной базы. К тому же Крис — мой брат, а не моего босса.

— Ну да, да, понимаю. Вы очень смелая девушка, мисс Берг. К сожалению, у меня нет сил найти убийц Фирса… А вы молодец. Не оставляете убийц безнаказанными. У вашего брата были дети?

— Сын. Своего отца никогда не видел.

Говард покивал. Потом сильным, энергичным движением поднялся, поманил меня к окну. Я подошла.

Внизу, в патио, заросшем густой зеленью, сидела Серена Говард, уже в другом платье и с другими украшениями. Она читала бумажную книгу вслух. У ее ног на удобных скамеечках устроились двое детей, а третий, самый маленький, возился в прекрасно оборудованном манежике по правую руку от миссис Говард. Через мгновение я увидела еще одного ребенка. Точнее, уже подростка. Он сосредоточенно клеил большой самолет на столике позади миссис Говард.

Словно почувствовав мой взгляд, подросток напрягся, поднял голову, метнул звероватый взгляд по сторонам. Убедился, что опасности нет, и вернулся к своему занятию.

Я узнала его.

Октябрь прошлого года. Я гостила на Кангу и вынуждена была срочно вернуться на Таниру. Прямых рейсов не было, я летела на перекладных через Эверест. И вот до Эвереста мне пришлось добираться на форменной скотовозке — древнем корабле, который уже и для перевозки рабов не годился.

Те четыре часа в аду принесли мне неожиданно много хорошего. Там я познакомилась с бабой Лизой — мисс Элизабет Корни, ныне тренером сонского отряда пилотов-виртуозов. Там я завела полезное знакомство в среде орков, что в конечном итоге позволило и дело раскрыть, и подсунуть отцу замечательного помощника — Шона Ти, орка с индейской четвертушкой. Папа на него нарадоваться не мог. А поводом для этих знакомств послужили выходки мамаши с четырьмя детьми. Она мучила своих детей, вынуждая окружающих на жалость, вымогала эмоциональное подаяние, пользуясь тем, что в запертом салоне корабля некуда было деваться от нее.

Тогда я дала старшему из ее детей совет — обратиться в полицию.

За спиной миссис Говард клеил самолет тот самый парень.

— Фирс не хотел жениться, — сказал Говард. — Ему было просто не до того. Но, когда работал на Эвересте, познакомился с женщиной. Она родила от него ребенка. Вон тот, старший. Знаете, я никогда не осуждал женщин легкого поведения. В конце концов, без проституции человечество не обрело бы и половины своих ювелирных шедевров. Проституток, куртизанок, любовниц и содержанок всегда одаривали щедро. Куда щедрее, чем законных жен. Если не лицемерить, то коллекционеры должны благословлять древнейшую женскую профессию. А я всех таких женщин делю на две категории — в зависимости от того, как они относятся к детям, прижитым абы с кем. Если женщина — мать, то я жалею ее. Но бывают и такие… суки. Простите. Я очень жестоко поступил с этой женщиной. И не раскаиваюсь. Она обкрадывала собственных детей. Перед Рождеством мне позвонили из полиции Эвереста. У них были дети, сбежавшие от издевательств родной матери. Старший пытался разыскать своего отца. Он знал только имя. Полицейские выяснили, что его отец мертв, но поддались на уговоры и связались со мной. Правильно сделали. Я тут же вылетел на Эверест. Я никогда не видел Торнтона — так зовут мальчика, — но он единственный ребенок Фирса. Я добился, чтобы его мать лишили родительских прав по суду. Встал вопрос, что делать с детьми. Торнтона я забирал к себе, но у него еще два брата и сестра. Как он сможет жить, если будет знать, что они в приюте? Я разыскал их отцов. Там вопрос решился быстро. Я не осуждаю тех мужчин. Дрянь шантажировала их. Словом, они ни на что не претендовали. Три месяца назад я получил все документы и привез малышню сюда. Мы с Сереной усыновили всех. Торнтон, Барбара, Энтони и Дилан Говарды.