Орден Харона - Жюльен Эрвьё
– Простите меня, – вздохнула Элизабет, разыгрывая слабость, – это просто обморок… Возможно, запах сигар, я очень чувствительна.
– Клейтон, позовите врача и выведите ее отсюда, – приказал Бернард Гамильтон.
– Я пришла со своим врачом сегодня вечером, – продолжила Элизабет, делая вид, что ей тяжело говорить. – У него есть все необходимые настойки, мне не стоило уходить далеко от него, я так и знала…
– Клейтон, найди его, – подхватил Джеймс. – Как зовут вашего врача?
– Тёрнер… Доктор Дункан Тёрнер, – пробормотала Элизабет. – Я никуда без него не хожу, у меня слабое здоровье…
Бернард Гамильтон повернулся к Клейтону – тот положил кожаный сверток и быстро вышел. Девушка какое-то время оставалась в руках Джеймса, пока не вернулся Клейтон в сопровождении Дункана. Из-за непростой ситуации, в которой оказалась Элизабет, она обрадовалась ему, как в тот день, когда доктор вытащил ее из могилы. Ростом он был выше Клейтона, от одной его осанки становилось спокойней на душе. Девушка так хотела крикнуть ему, что рядом с ним стоит ее убийца. Но она ничего не могла поделать, иначе бы сорвала всю операцию.
Тёрнер присел рядом с ней, взял Элизабет из рук Джеймса и уложил на пол. Он сделал вид, будто прощупывает пульс, чтобы наклониться и прошептать так тихо, что только Возвращенная могла его расслышать:
– Может, объяснишь, что я тут делаю?
– Путь открыт, – ответила Элизабет. – Я бросилась прямо в пасть к зверю.
– Это я понял, – ответил Тёрнер, делая вид, что осматривает пациентку.
– Кожаный сверток рядом с высоким темноволосым мужчиной со шрамом на щеке. В нем две запретные книги. Забери их с помощью своего обола, и уходим, Дункан.
Тёрнер продолжил осмотр своей пациентки под взволнованным взглядом Гамильтона и суровым наблюдением его отца. Бернард прогремел:
– Можно побыстрее?
– Я делаю всё, что в моих силах, – ответил Тёрнер, выдержав его взгляд.
– Тогда приложите больше усилий! Если она так часто падает в обмороки, дайте ей какое-нибудь лекарство и уходите отсюда!
Тёрнер задумался на мгновение, сунул руку в карман пиджака, и только благодаря острому зрению Элизабет заметила черные завитки, показавшиеся из-под одежды. Он вытащил из кармана флакончик, который Элизабет тут же узнала – один из парфюмерных экспериментов Дункана. Тёрнер открыл его и протянул девушке. Она скривилась.
– Пейте, леди Блэк, на вкус отвратительно, я согласен…
Едва Элизабет сделала глоток, ее чуть не стошнило. Собрав всю свою волю, она выпила содержимое. Сверхразвитые чувства – не лучший союзник, когда вас заставляют проглотить самые отвратительные духи в мире.
– Фу! Какая вонь! – воскликнул один из старых лордов. – Я даже здесь чувствую!
– Это лекарство, а не лакомство, – возразил Тёрнер.
– Доктор Тёрнер… – простонала Элизабет, борясь с тошнотой и желанием немедленно прополоскать рот. – Мне лучше, попрощайтесь с этими джентльменами от моего имени и принесите им глубочайшие извинения. Я жду вас в карете – кажется, нам пора возвращаться.
Она ухватилась за руку Джеймса Гамильтона, чтобы подняться. От выпитого девушка действительно ослабла, ей теперь даже не приходилось играть. Слегка покачиваясь, она покинула комнату под руку с Джеймсом. Тёрнер остался один среди внимательно наблюдавших за ним лордов.
– Доктор Тёрнер, – отчеканил Бернард Гамильтон, особенно напирая на слово «доктор». – Полагаю, ваше присутствие здесь больше нежелательно. Нам не нужны ни ваши прощания, ни ваши извинения. Ступайте. Клейтон? Проводите доктора к выходу. И убедитесь, что положили в надежное место сами знаете что.
Он показал на кожаный сверток. Клейтон взял его и с угрожающим видом подошел к Тёрнеру. Они вместе направились к выходу из особняка, смешавшись с толпой гостей. Царящая вокруг суматоха сыграла на руку Тёрнеру: он незаметно протянул руку к свертку Клейтона и воспользовался своим оболом – никто ничего не увидел.
Однако несколько секунд спустя Клейтон заметил, что сверток полегчал. Он развернул его и выругался, увидев, что внутри пусто. Они уже почти добрались до кареты, как Клейтон деловито и решительно толкнул Тёрнера в темный угол, достал пистолет и прицелился ему в живот.
– Тебе придется объясниться! – сказал он.
– Ну что на этот раз? – застонал Тёрнер, делая вид, что ничего не понимает.
Гамильтон помог Элизабет подняться в карету. Девушка следила за происходящим между ее убийцей и Возвращенным. Клейтон заставил Тёрнера снять сюртук и обшарил его. Однако, к своей великой досаде, не обнаружил там драгоценных книг, которые искал.
– Скверные у вас манеры! Я не для того учился медицине, чтобы меня принимали за вора! – наигранно возмутился Тёрнер.
– У меня в свертке были книги. Где они? – спросил Клейтон, надавив сильнее на живот Тёрнера дулом пистолета. – Я тебе кишки выпущу, прямо здесь и сейчас, и плевать, что весь Лондон увидит. Ты мне всё расскажешь…
– Слушайте, вы только что меня обыскали! – настаивал Тёрнер. – У меня ничего нет, вы сами видели! Почему бы вам не поискать кого-нибудь в толпе? Ваш вор наверняка уже сбежал, пока вы тут со мной теряете время.
Клейтон замолчал и сплюнул себе под ноги.
– Думаешь, я совсем тупой…
Но доказательств не было, и ему пришлось отступить. Он убрал пистолет, проверил, что никто их не подслушивал, и оставил Тёрнера, ударив на прощание в живот, отчего доктор сложился пополам. Затем, надеясь все-таки найти вора, Клейтон быстрым шагом вернулся в особняк, где вовсю продолжался праздник.
Дункан медленно выпрямился и направился к карете. Всё еще слабая Элизабет приходила в себя в компании Джеймса Гамильтона, который стоял на подножке и держал девушку за руку.
– Вы уверены, что вам лучше, леди Блэк? – взволнованно спросил он.
– Абсолютно, лорд Гамильтон. Мне было очень приятно с вами познакомиться, я глубоко сожалею обо всех доставленных вам неудобствах, – извинилась Элизабет.
– Ничего страшного.
– Мне действительно жаль, – настаивала Элизабет.
Тёрнер оттолкнул Гамильтона с подножки. Молодой лорд удивился бесцеремонности Дункана, но доктор просто залез внутрь, пока Гамильтон еще не успел оправиться и оскорбиться, и сказал:
– Я должен доставить леди Блэк домой как можно быстрее. Ей трудно говорить.
– Но… – начал Гамильтон.
– Вперед!
Тёрнер постучал Хэнка по плечу – парнишка уже сидел на месте кучера. И карета покатилась.
Проезжая в экипаже по широкой аллее, Элизабет проводила взглядом удалявшиеся в ночи огни особняка и фигуру Гамильтона, который смотрел ей вслед, пока карету не поглотила тьма. Внезапный приступ тошноты напомнил девушке о Тёрнере.
– Черт побери, Дункан! Заставить меня выпить духи… да еще какие! Они одинаково отвратительны и на вкус, и на запах!
– Сожалею, но мы не согласовали твой маленький спектакль, – серьезно ответил Тёрнер. – Мой обол позволяет мне доставать предметы, которые я уже спрятал ранее. И флакончик с дрянными духами – это всё, что было у меня в запасе похожего на лекарство. Я именно из-за запаха и спрятал его. И хотел достать когда-нибудь, чтобы выбросить подальше от дома.
– В следующий раз запасись несколькими предметами! – проворчала Элизабет.
– В следующий раз предупреди, прежде чем бросаться в пасть к зверю!
Элизабет закатила глаза.
– Но ведь сработало. Я попала туда, куда должна была, и нашла то, что нам нужно. Книги у тебя?
Два тома в кожаных обложках появились на сиденье под руками Дункана.
– У меня. Теперь дело за Беатрикс.
Глава двадцать третья
Дуэль
– Любопытно.
Беатрикс медленно водила лупой по страницам одной из лежавших перед ней книг. Как только они вернулись с задания, Изольда оказала Элизабет и Тёрнеру привычный холодный прием и выслушала их рассказ. Едва они достали драгоценные книги с запретными знаниями, она послала Хэнка за Беатрикс.
Теперь Возвращенные собрались все вместе в одном из кабинетов Изольды и слушали, как Беатрикс уже битый час твердила «Любопытно», изучая оба тома. Тёрнер сидел
