Саймон Грин - Темное сердце Лондона

Его тело не нуждалось в нашей заботе, оно уже начало разлагаться — прошедшие годы брали свое.

Мы пронеслись мимо Коллекционера, который вопил и рылся в карманах, пытаясь что-то отыскать. Наконец вытащил блестящую коробочку и высыпал содержимое в дыру. Теперь вопли раздались из-под земли, и Коллекционеру удалось вытащить ногу. Нога была сильно искалечена, среди разорванных мышц белела кость. Коллекционер жалобно подвывал, разбрасывая вокруг содержимое коробочки, потому что рядом с ним появлялись все новые дыры. Окружавший его свет начал мигать — и, коротко выругавшись, как обиженный ребенок, он исчез, совершив прыжок во времени. Свет погас, насекомые ринулись за мной и Джоанной.

Джоанна снова вполне владела собой, ее лицо было мрачным и сосредоточенным, она держала зажигалку в вытянутой руке, как крест для отпугивания нежити. Мне показалось, что огонек стал меньше, но я промолчал. Либо бензина хватит, либо не хватит.

Насекомые кишели повсюду, лезли друг другу на спины, горя желанием до нас добраться, но не могли заставить себя войти в круг желтого света. Я видел среди них экземпляры размером с собаку и даже со свинью — и ненавидел их всех.

Они расступались перед нами, когда мы с Джоанной бежали вперед, и жвалы щелкали у наших ног, как медвежьи капканы. Я снова посмотрел на зажигалку, и мне не понравилось то, что я увидел. До границы ее не хватит, а как только она погаснет — нам конец.

Тогда я призвал на помощь свой дар еще раз, чтобы найти энергетическую дорожку.

На Темной Стороне их полным-полно. У них даже есть названия, начиная от чисто научного «каналы энергии» до сугубо мистического «потоки радуги». Но эти замечательные дорожки, скрытые от обычных глаз, несли в себе как материальную субстанцию, так и нематериальную. Тем, у кого хватает смелости воспользоваться ими, доступно все. Так, по крайней мере, считается. И даже здесь, в этом опустошенном, покинутом людьми месте дорожки все же остались. Я выбрал ту, что вела прямо к границе временного провала, и заставил ее проявиться. Тотчас перед нами возникла яркая искрящаяся тропа, и насекомые отскочили в сторону, словно обжегшись.

Мы с Джоанной побежали по дорожке, держась за руки, помогая друг другу, из-под ног у нас вылетали искры.

Но я начал сдавать. Все эти магические трюки отняли у меня много сил, тем более что позади был длинный, утомительный день. Я слишком часто обращался к своим паранормальным способностям, слишком многого требовал от себя, а теперь наступала расплата.

В голове у меня стучало, я почти ничего не видел за пределами дорожки, кровь шла из обеих ноздрей и стекала по подбородку. Казалось, мои ноги так и норовят от меня отстать.

Теперь Джоанне приходилось почти тащить меня, но я продолжал двигаться, правда, на одной только силе воли. Граница приближалась слишком медленно. Так бывает во сне, когда бежишь изо всех сил и все же никак не можешь приблизиться к месту, куда хочешь попасть. Джоанна принялась на меня кричать, а насекомые копошились повсюду — семенящий ковер, сотканный из злобных намерений.

Я был на грани обморока, у меня все болело, и неожиданно я споткнулся и упал. Я здорово приложился о дорожку, меня слегка ударило током, хотя вряд ли в тот момент меня мог поднять на ноги даже мощный разряд. Но где-то совсем рядом была магия…

Насекомые подобрались к границе света и смотрели на меня бессмысленными фасеточными глазами. Джоанна наклонилась надо мной, пытаясь поднять на ноги, но я был для нее слишком тяжел. Я перевернулся на бок и посмотрел на нее.

— Выбирайся отсюда, — приказал я. — Я вел тебя, сколько мог. Больше не могу. Граница прямо перед тобой. Я уже сделал проход, через который ты вернешься на Темную Сторону. Иди, ищи свою дочь, Джоанна. И постарайся быть с ней добрее. В память обо мне.

Она выпустила мое запястье, моя рука безвольно упала на блестящую дорожку, и я, этого даже не почувствовал.

— Я тебя не оставлю, — заявила Джоанна. — Я не могу тебя бросить.

— Конечно, можешь. Если мы оба здесь умрем, кто спасет твою дочь? Не волнуйся, я умру раньше, чем насекомые до меня доберутся. Я постараюсь. Возможно… если я погибну здесь и сейчас, ничего ужасного с Лондоном не случится. Время иногда вытворяет странные вещи. А теперь иди. Пожалуйста.

Она встала и посмотрела на меня сверху вниз. Ее лицо вдруг застыло, стало безжизненным, как маска. Возможно, она снова закрылась в своей раковине. А может, просто раздумывала. Она повернулась в сторону невидимой границы, в существование которой могла поверить лишь с моих слов. Джоанна собиралась покинуть меня, оставить здесь умирать. Я чувствовал это. Часть меня винила ее за это, другая часть — нетерпеливо подталкивала. Я всегда знал, что погибну на Темной Стороне, но мне претила мысль, что я утащу с собой кого-нибудь еще.

Вдруг Джоанна повернулась ко мне, маска спала с ее лица, она схватила меня за руку двумя руками.

— А ну, вставай! — приказала она. — Черт тебя побери, поднимайся на ноги, проклятый подонок! Мы не затем сюда пришли, чтобы ты так просто сдался! Я не уйду без тебя! Если ты не встанешь, ты убьешь и меня тоже. Давай, шевелись, чтоб тебе провалиться!

— Ладно… — то ли вслух, то ли про себя пробормотал я. — Если ты так ставишь вопрос…

Незнамо как, с ее помощью я сумел-таки встать, и мы побрели по мерцающей дорожке. Я все время думал, что следующий шаг будет моим последним, что сил у меня уже совсем не осталось, но Джоанна не позволяла мне останавливаться. Где поддерживая, где почти волоком она заставляла меня двигаться, и при этом то ласково утешала, то осыпала бранью. Она дотащила меня до границы, а насекомые не переставали верещать, пока мы наконец не перевалились через открытый мною пролом и не оказались в своем времени.

Мы повалились на мокрую от дождя мостовую, пытаясь отдышаться. Вокруг шумел живой город, и это было просто потрясающе.

Яркие неоновые вывески, грохочущий транспорт и люди, всюду толпы людей. На небе снова светили мириады звезд, красовалась огромная сияющая луна.

Хорошо снова оказаться дома.

Мы лежали на тротуаре, и прохожие обходили нас, не обращая внимания на нашу пропитанную кровью одежду. Темная Сторона — прекрасное место для тех, кто хочет, чтобы никто не лез в его дела.

Я смотрел на немигающий глаз луны и мысленно просил у нее прощения. Не каждому дано увидеть последствия своих поступков. Увидеть, каким станет мир, если ты его таким сделаешь. Я размышлял, стоит ли говорить Эдди Бритве о том, что я видел в возможном будущем. И решил, что не стоит. Это слишком ужасно, чтобы кому-то об этом рассказывать, даже Эдди — Злому божеству опасной бритвы. Не всякое будущее стоит увековечивать в камне, пора бы уже понять.