Посредник Дьявола - Марина Рублевская

— Тоже верно, — согласился Свят, ощупывая карманы в поисках сигарет и зажигалки. — Мы ничего не узнали.

— Ложный след. Будем искать в другом месте.

— Сбрось мне страницу Иры, я ещё раз гляну в свободное время.

Марк прислал ему ссылку и спросил:

— Значит, берёмся за Кривоноса?

— А что остаётся? Пойдём на семинар от «Trade Power».

— Тогда я поехал в офис. До вечера, — Святослав пожал руки Гене и Эрману. Машинально развернулся уходить, но вспомнил кое-что, — А как воспользоваться этим каршерингом?

Вишневский рассчитывал нагрянуть нежданно, негаданно и повергнуть работников в трепет, но не вышло — в офисе уже ждали и подготовились к его приезду. Ресепшионист радушно встретил большого начальника, ни капли не удивившись появлению того в полном одиночестве средь белого дня. Значит, о его планах были осведомлены уже все, включая курьеров. Не слишком радостная новость, хотя и не удивительная: планктон быстро разносит вести между своими.

Святослава проводили на самый верх в кабинет руководства. Директора филиала отстранили, его обязанности на себя взял заместитель, не слишком надёжный товарищ, который, впрочем, сейчас был в рабочей поездке. Вишневский вызвал стороннего аудитора на пару слов, они перекинулись любезностями, обсудили фронт работы. Свят спустился вместе с ним, и лично просмотрел несколько документов, сводок и отчётов, пока его не вызвали из главного офиса. Он вернулся в кабинет.

Но и этого было мало, в отсутствие директора и исполняющего обязанности оного, в филиале решили, что по любым вопросам теперь можно обращаться к высшему начальству. Свят выслушал несколько человек, просмотрел почту, подписал кипу документов. И сам не заметил, как наступил вечер.

Он вернулся в отель на такси. Марк и Гена уже поужинали и занимались делами в номере, потому Вишневский в полном одиночестве сел за утренний столик. Рядом с ним, судя по украшенным бутылкам шампанского, что-то шумно отмечала рыжая девушка и её свита.

— Песня залетела! Мы в топе! — защебетала она и сложила руки на груди. — Боже, спасибо! А говорят, я не умею петь! Ну и чушь!

Святослав постарался абстрагироваться от шума и сосредоточиться на еде. Он собирался было позвать официанта и попросить бокал вина, но подумал, что это плохая идея. Завтра с утра в офис, а после снова искать следы неизвестного колдуна. Сегодняшний день разочаровал, хотя Свят гнал из головы пораженческое настроение, утешая себя тем, что остался Кривонос, у которого рыльце в пушку, и он точно умудрился наследить больше, чем прилежная восемнадцатилетняя студентка.

Компания сбоку разошлась, за столом задержалась только брюнетка. Она рассматривала лепнину на потолке и водила пальцем по кромке бокала, а потом резко стрельнула глазами в Святослава. Вишневский, погруженный в свои мысли, не сразу заметил призывный взгляд. Отвечая на такой вызов, он сумел, не таясь рассмотреть женщину: около тридцати, может, чуть больше, лицо со следами пластики, но без злоупотребления, подведённые стрелками глаза и алая помада. Свят не любил этот цвет, считал его вульгарным, но за такую фигуру можно простить если не всё, то многое.

«Почему бы и нет?» — подумал он и решился.

Он сделал знак рукой, подзывая официанта, и ничего не произошло. Персонал отеля четыре звезды отличался от пятизвёздочного тем, что не спешил бежать по первому зову гостя. Пришлось напомнить о себе, и на это ушла целая минута неловкого ожидания. Женщина, откинулась на спинку кресла и соблазнительно забросила ногу на ногу, призывая к активным действиям.

Наконец, у столика материализовался официант, с вопросом: «Что-нибудь ещё?»

Но время было упущено. В дверях кафе появилась рыжеволосая девица и недовольным тоном закричала:

— Альбина, иди сюда! Быстрее!

Женщина за столиком тут же разорвала зрительный контакт, подобрала сумочку и, виляя бедрами, обтянутыми облегающим чёрным платьем, поспешила на зов подопечной.

Свят расстегнул верхнюю пуговицу и сказал официанту, что тот опоздал, и уже ничего не нужно.

Спокойно принять душ тоже не получилось. Сбросив одежду на пол у кровати, Свят в чём мать родила, отправился в ванную и обнаружил там нежданную гостью. Девушка в белом старомодном платье сидела на полу, обняв себя за колени и спрятав лицо в белоснежных прядях. Вишневский отпрыгнул и врезался спиной в дверь, но женщина не заметила этого. Она шептала себе под нос и иногда тихо всхлипывала:

— Я умираю…

Ведун запоздало понял, что пред ним не человек. Прикрывшись полотенцем, Свят приблизился к ней и протянул руку. Женщина, наконец, подняла на него красные глаза:

— Плохо… Сердце болит… — сказала она.

Вишневский собирался изгнать призрака, но потусторонняя гостья сделала это сама, растворившись в воздухе.

— Ненавижу старые дома! — процедил ведун, открывая воду.

Приняв душ, Святослав упал на кровать и достал телефон. Открыл мессенджер, чтоб посмотреть сообщение от Марка со ссылкой на страницу, отправленную утром. Палец автоматически промотал список контактов и нашёл один, который упал на самое дно. Свят заметил, что фото профиля изменилось: вместо нелепого кота, появилось изображение девушки в полный рост на фоне моря. Через просмотр контакта он развернул фотографию на весь экран и сделал скриншот.

Аня стояла в профиль, подставив лицо солнцу и прикрыв глаза, потому невозможно было прочитать в них правду. Вишневский злился на неё за ту вечеринку: да, он оставил девушку в одиночестве, но неужели нельзя полчаса посидеть на одном месте и не влипать в неприятности (он разумеется запросил видео с камер, чтоб понять разительную перемену)? К тому же зачем эта драма? Ведь есть же простое и лаконичное слово «нет».

Но после остыл и понял, что должен злиться только на себя. Не много ли он требует от инженю? Аня юна, неопытна, и, скорее всего, пока не нуждается в постоянных отношениях. А Свят… Во-первых, он хотел от неё того, чего желает любой нормальный мужчина от привлекательной девушки. Её невинность не была великим козырем, скорее слегка волновала. Во-вторых, впервые за долгое время рядом был человек, от которого не нужно прятаться и притворяться, который всё о тебе знает и умеет слушать. В-третьих, ведун просто обязан был защитить Аню от опасности, которую сам же и навлёк. Свят думал, что столь яркие эмоции его вызваны исключительно чувством вины, но