Путеводная звезда (СИ) - Орлова Тата

      Иван тут же притянул меня к себе, прижал, согревая своим телом.

      Отец….

      - Иван?! – Раздавшийся сбоку голос был не только удивленным, но и радостным. - Струпынин!

      Иван развернулся вместе со мной, нежно поцеловал в щеку и, отпустив, шагнул навстречу спешившемуся командиру отряда:

      - Игнат!

      Они встретились как раз на полпути. Обнялись. Крепко, по-мужски.

      - А я глазам не поверил, ты – не ты, - хлопая Ивана по спине, между тем говорил тот, кого бывший денщик Горина назвал Игнатом. – Вроде ты, но с дамой, да еще и такой молодой. Жена?

      - Дочь, - отстранился Иван, позвал, посмотрев на меня: - Елена! - Я неторопливо подошла, склонила голову. – Познакомься, мой бывший сослуживец, Игнат Левин.

      Я чуть присела, демонстрируя манеры, выпрямившись, протянула руку, которую тут же бережно поднесли к губам:

      - Елена Струпынина, - вроде как, смущенно потупившись, опустила я взгляд, успев при этом «стрельнуть» глазами. Дочь Ивана росла с племянницей Горина, о которой мне уже многое было известно, так что вряд ли числилась среди скромниц.

      - Ух ты, какая она у тебя, - добродушно хмыкнул командир, отпустив мою ладонь. Посмотрел нам за спину – там кто-то с кем-то спорил, но я оглядываться не стала, рассматривая мужчину.

      По возрасту, не старше Ивана. Ростом – повыше, да и в плечах пошире, но что-то подсказывало, что сила и одного, и другого, была не в этом.

      - И куда это вас Заступница погнала? – сочтя происходящее у кареты мелочью, Игнат вновь обратился к Ивану. – Сейчас не самое лучшее время для дороги.

      Я, вздохнув, отвела взгляд, продолжая наблюдать за мужчинами из-под полуопущенных ресниц.

      - Ты бы прогулялась пока, - предложил Иван. Прозвучало довольно сурово.

      - Не хочу, - не капризно, но безоговорочно ответила я, продолжая смотреть под ноги.

      - Очень интересно… - хмыкнул Игнат, делая какие-то свои выводы.

      Впрочем, долго оставаться в неведении Иван ему не дал:

      - На границу едем. Жених ее, - он кивнул на меня, словно тут был кто-то еще, - в плен попал.

      - Вот даже как! – тут же посерьезнел Игнат. – К кому?

      Иван опять одарил меня тяжелым взглядом:

      - К Рахмату….

      Я видела, как скривился после этого имени бывший сослуживец Ивана. Обреченно так скривился, безнадежно….

      А я подумала про Андрея.

      Раненого князя Изверева, попавшего в плен к этому самому Рахмату….

      - А ее зачем с собой взял? – теперь Игнат смотрел на меня сурово, едва ли не осуждающе.

      Я, поджав губы, ответила дерзким взглядом.

      - Ее разве оставишь! – глухо отозвался Иван, но я обратила внимание на прозвучавшие в голосе нотки гордости.

      - А его родственники? – Игнат был дотошен, но я этому не удивлялась. Знакомство – знакомством, но раз дослужился до командира отряда, дело свое должен был знать.

      - У него только отец, - посетовал Иван, - да и тот слег, как узнал, что с сыном приключилось. Кроме нас больше некому. Да и… - он чуть замялся, - надеюсь, в горах меня еще помнят.

      - Вот это – верное, - соглашаясь, кивнул Игнат. – Князя твоего там точно не забыли, да и ты у горцах в чести ходил. Да только Рахмат… - Он замолчал, взглянул на меня, качнул головой… - Пойдем-ка, все-таки отойдем….

      На этот раз возражать я не стала, осталась стоять, глядя в спины двум старым солдатам, для которых эта война была далеко не первой….

      А для меня?

      Дорога тянулась… тянулась… тянулась….

      Утро, день, вечер…. Ночевки на постоялых дворах…. Патрули, которых становилось все больше…. После того, первого раза, нас с Иваном не трогали, словно не замечали. Спрашивать у своего мнимого отца о причине подобной избирательности я не стала, предположив, что свою роль сыграла наша встреча с его бывшим однополчанином.

      Так или нет…. Все, что теперь происходило со мной, я делила на две части, считая либо важным, либо…. Этот факт если и имел значение, то лишь как доказательство того, что мне было уже известно – в этом мире знакомства и связи имели значительно большее значение, чем богатство или титулы.

      Как дни, сменялись и пассажиры почтовой кареты. Единственным из тех, кто продолжал путь вместе с нами, оказался тот самый, сидевший напротив меня мужчина.

      Время способно растопить любую неловкость, да и общая цель сближает, так что я не удивилась, когда утром третьего дня он подошел к Ивану и представился, назвавшись Макаром. Кузнец, как и мы, добиравшийся до Ланзири.

      Что еще нас связало, так это кажущаяся добровольность принятого решения. От службы Макар был освобожден, но посчитал своим долгом помочь армии тем, чем мог. Хотя бы своими умелыми руками.

      Тогда же, только уже к обеду, мы проезжали последний из крупных городов, остававшихся до границы. Два часа на главной торговой площади вполне хватило, чтобы купить все недостающее: четыре костюма для верховой езды, два очень скромных платья, соответствующих строгим принципам горцев, мягкую удобную обувь и кое-что из белья.

      Я бы обошлась и без половины обновок, но под тяжелым взглядом Ивана была вынуждена отступить. Мои представления о том, что нас ждало, были лишь представлениями, он же точно знал, с чем придется столкнуться.

      Про прогулки верхом мы с ним тоже не забыли. В первый день по часу утром и вечером, чтобы восстановить привитые в пансионе навыки, затем хоть и немного, но подольше, спасаясь от выматывающей душу тряски. Чем дальше мы отъезжали от столицы, тем хуже была дорога, красуясь множеством колдобин и до сих пор не подсохших луж.

      Макар после состоявшегося знакомства начал присоединяться к прогулкам. Его верховая лошадь, как и наши, была привязана сзади к карете.

      Сначала предпочитал держаться поближе к Ивану, лишь искоса поглядывая на меня, затем….

      То, что я ему нравилось, было понятно и без слов. Нравилась, несмотря на то, что причина нашей поездки в горы была ему известна.

      Этот день в нашем путешествии был пятым. По словам возницы, при благоприятных обстоятельствах следующий мог стать последним.

      Мы с Макаром вырвались вперед, Иван держался чуть поодаль, не мешая нашему общению. Вряд ли не заметил испытываемую ко мне симпатию, скорее доверял, неплохо разбираясь в людях.

      Оказавшись на вершине невысокого холма, заросшего разнотравьем, решили дать лошадям отдохнуть. Спешиваться не стали, перейдя на шаг.

      Небо было бескрайним, раскинувшись над нами синей гладью. Легкий ветерок кидал в лицо дурманящий запах цветов, жужжали пчелы, откуда-то тянуло влагой….

      Все был не столь благодушно, как казалось, но на надоедливо липших оводов, донимавших наших животных, и мошку, которая вдруг поднималась откуда-то темным облаком, норовя залезть в глаза и ноздри, мы старались не обращать внимания.

      - Село у нас богатое, - Макар, протянул мне сорванную с дерева ветку, тут же продолжив рассказ. – Поместье, что в пяти верстах, принадлежало когда-то графу Суворову.

      - Тому самому графу Суворову? – искренне изумилась я.

      Макар сначала удивился, потом, бросив взгляд на так и державшегося чуть поодаль Ивана, понятливо кивнул:

      - Да, тому самого, - подтвердил не без нотки грусти. – Дед рассказывал - справедливый был человек. И душевный. И дочь у него такая же…. А про красоту ее до сих пор вспоминают. Если кого из барышень похвалить надо, так и говорят: хороша, как Екатерина. А уж как пела…

      - Это тоже дед поведал? – иронично уточнила я.

      Макар в ответ добродушно хмыкнул:

      - Это уже бабушка. Вместе они росли, наша семья тогда как раз графу служила. Дед – кузнецом, а бабушка на кухне. – Он чуть помолчал… две морщинки легли на лбу, делая его старше…. Не возрастом старше – житейской мудростью. – Не уберегла их Заступница, таких людей и на плаху….