Жан-Жак Оливье - Глаз Будды

Несколько минут граф Сен-Жермен молчал, словно погрузившись в раздумья. Потом он произнес бесцветным голосом:

— Действительно, я могу найти один из этих камней, с которыми имел возможность познакомиться во время моего непродолжительного пребывания в Индии. Это рубин, равных которому в мире нет. Он весит 210–220 карат, и стоимость камня превышает 300 000 долларов. Его называют «Глаз Будды».

— Если вы добудете его для меня, я заплачу вам 500 000 долларов, — сказал Фуллер напряженным голосом.

— В действительности, мой дорогой, — ответил граф, — подобные предметы не имеют стоимости; оценить их невозможно. С другой стороны, вы должны знать, что этот камень обладает способностью приносить его обладателю несчастье. Говорят, что каждый его владелец неизбежно погибает от раны во лбу, между глаз, в том самом месте, где рубин находился на лице священной статуи Будды в Сарнате, в буддийском святилище неподалеку от Бенареса.

— Я не верю в магические свойства камней, — проворчал американец, и принялся жевать свою потухшую сигару. — Но мое предложение остается в силе.

Граф Сен-Жермен ненадолго задумался. Потом он сказал:

— Хорошо. Я отправлюсь на поиски «Глаза Будды». Я возобновлю поиск того смутного идеала, которого никогда не мог достичь. Но вы недолго проживете после того, как получите камень, предупреждаю вас.

— Ерунда, — отмахнулся ювелир. — Я не боюсь подобных сказок!

Камби загадочно улыбнулся, но улыбка его была нерадостной, и в выражении его лица промелькнуло что-то злобное, сатанинское.

— Я привезу вам «Глаз Будды» к следующему Рождеству. Но вам не удастся избежать проклятия. Я ничего не могу поделать с этим. И не говорите потом, что я вас не предупредил.

— А вы, — хрипло спросил американец, — вы ничего не боитесь?

— Я? — промолвил граф и пожал плечами. — Знаете мистер Фуллер, ведь я просто инструмент.

С этими словами он откланялся и исчез.

Вот уже пять месяцев Камби де Сен-Жермен странствовал по миру, стараясь не покидать при этом Юго-Восточной Азии, родины буддизма. И все свидетельства, которые ему удалось собрать, позволяли надежно установить путь камня. Рубин давно стал своего рода легендой; через почти одинаковые промежутки времени он появлялся в Индии, в Сарнате и Бенаресе. Нужно сказать, что эти два священных города, Сарнат, столица буддизма, и Бенарес, центр индуизма, находятся всего в нескольких километрах друг от друга. Чаще всего в разговорах и газетах упоминается Бенарес, тогда как Сарнат остается почти неизвестным. Тем не менее, последний является величайшим городом для буддийской религии. Оба города на протяжении многих столетий не раз опустошались завоевателями, и Глаз Будды часто упоминался, когда речь заходила о награбленном. В ХI веке Мохаммед де Газни завоевал Бенарес, положив конец индуистскому владычеству. Глаз Будды входил в число захваченных им сокровищ. Новый владелец подарил камень своему фавориту Немаху, который вскоре погиб во время дворцового переворота, когда его поразили копьем прямо в лоб. Рубин после этого исчезает. Через сто лет Кутуб-Уд-Дин Ибак, нанеся поражение Жейхандре в битве при Шадваре и разграбив Канож, двинулся на Бенарес, который в это время был захвачен турками. Глаз Будды при этом занимает почетное место среди сокровищ Великого Визиря. Но последний вскоре падает с коня и разбивает голову, ударившись лбом об острый камень. Рубин снова исчезает, на этот раз на целых шесть веков. В 1794 году Жагат Сингх, наследник раджи Саита Сингха из Бенареса, приказывает разрушить в Сарнате священную башню, известную под названием Дхармаражика Ступа и построенную царем Ашокой в 300 году до Р.Х. Предлогом для разрушения башни явилась якобы потребность в кирпиче для строительства рынка. Внутри башни были обнаружены два мавзолея из мрамора; в первом оказались полусгнившие листья, старый жемчуг и кости, которые без сомнения являются останками Будды. Их бросили в Ганг. Во втором нашли легендарный рубин, неизвестно каким чудом попавший в мавзолей. Камнем завладевает богатый купец, но вскоре умирает, убитый грабителями, раскроившими ему череп. После этого рубин некоторое время блуждает по Азии, везде оставляя за собой кровавый след. Он оказывается то в Токио, то в Фу Чжу, то в Хиве на территории Туркестана, то в Пунаке, на северной границе Тибета. Он постепенно приближается к Индии; его появление было отмечено в столице Афганистана Кабуле. Затем он некоторое время хранится в долине Бамиана, где красные скалы, пронизанные множеством галерей, камер и гротов, пробитых правоверными, превратились в один из наиболее удивительных буддистских храмов.

Двигаясь по следам священного рубина, граф Сен-Жермен оказывается наконец в Дели.

Вечером в начале ноября 1956 ода он сидел за столом в отеле «Империал», одном из немногих отелей-космополитов города, сохранивших заметные следы англо-саксонского влияния.

Он ужинал в одиночестве. Лицо его стало гораздо более смуглым с того момента, как он покинул Лондон полгода тому назад.

Внезапно в противоположном конце зала появилась фигура индуса с бородой на выразительном лице; в глазах его сверкало мистическое пламя. На плече вошедшего сидел гриф.

Индус медленно переходил от столика к столику, предлагая за несколько рупий предсказать будущее. Он просил подозвавшего его человека назвать три любых цветка, и затем раскрывал перед любопытным его будущее. В конце концов он очутился перед столиком Сен-Жермена. Он долго и пристально смотрел на графа, который не моргая выдержал взгляд блестящих черных глаз. Некоторым из присутствующих показалось, что между ними проскочила искра электрического разряда. Удивителен был контраст между черными непроницаемыми глазами индуса и светло-голубыми прозрачными глазами европейца.

Жадугар произнес голосом чревовещателя несколько слов на неизвестном языке, но Камби ответил ему по-английски:

— Я немного понимаю санскрит, маг, но не говорю на нем настолько хорошо, чтобы ответить тебе. Я могу назвать три цветка, но вряд ли тебе понравится то, что они откроют.

— Я жду, — ответил маг на ломаном английском.

— Орхидея, гибискус и лилия…

Бадиших Жадугар отвел глаза

Камби увидел, что вены на его лбу вздулись. Коршун слегка приподнялся на лапах и захлопал крыльями, наполнив помещение бархатным шорохом.

Индус бросил с гневом:

— Вы не имеете права охотиться за «Глазом Будды». Он должен принадлежать мне. Вам что, недостаточно предупреждения, сделанного в Фатехпуре Сикри?

Широко размахнувшись, он швырнул что-то на стол, повернулся и исчез. Упавший между тарелок большой черный скорпион устремился к Камби, высоко подняв хвост с ядовитым жалом. Граф вскочил, резко отодвинув стул, и коротким движением руки, на которой находился перстень со скарабеем, поймал скорпиона и раздавил его пальцами.