Джон Мини - Песнь праха

Он открыл дверцу рядом с местом пассажира и остановился.

— Спасибо, ФенСедьмой!

Громадный волк-убийца сверкнул клыками, присев на задние лапы перед машиной. Как только Донал залез в автомобиль и захлопнул за собой дверцу, зверь кивнул и засеменил прочь на свое место в темноте.

— Важная полицейская операция, — произнес Донал.

— Э-э… да?

— Тысяча седьмая улица. И побыстрее, пожалуйста.

Водитель обернулся, изо рта у него свешивалась погашенная сигара черного цвета.

— Полиция?

— Хотите, чтобы я вам показал наручники? Или пистолет?

— Э-э… Нет, шеф. — Водитель дал газу и отъехал от обочины. — Не надо.

— Ну, вот и хорошо. — Говорил Донал тихо и спокойно. — Отлично.

На перекрестке проспекта Василисков и Адского бульвара белокожая женщина в светло-серой юбке наблюдала за тем, как отъехало такси. Ей понравилось, что Донал вышел из здания напрямую, наплевав на то, что подумают о нем окружающие.

— Качество, которое со временем может оказаться полезным.

Дворник в черной форме остановился на противоположной стороне улицы, с удивлением отметив: такая милая белокожая леди, а стоит и разговаривает сама с собой… Но тут на долю секунды заметил мгновенное движение в воздухе и отскочил. На некоторые вещи нельзя так откровенно пялиться, это он прекрасно понимал. Схватив метлу со своей тачки, дворник принялся мести канаву, стараясь больше не оглядываться по сторонам. Даже краем глаза.

«Ты думаешь, он честен?» — прошептало что-то в воздухе.

Женщина в светло-серой юбке достала из сумочки пудреницу и щелчком открыла её. Зеркальце на треть было посеребрено, остальные две трети были черные, но отлично все отражали: у неё ещё много времени.

Она захлопнула пудреницу, положила её рядом с пистолетом в платиновом корпусе и снова повесила сумку на плечо.

«Ну и что ты думаешь?»

— Не знаю, — ответила женщина. — А как по-твоему, сможем мы им воспользоваться, если он все-таки не честен?

«Нет».

— Пожалуй. — Женщина задумчиво всматривалась в уходящую вдаль перспективу темного проспекта, наблюдала за тем, как такси резко повернуло налево и, набрав скорость, скрылось из виду. — Если он погибнет, это уже не будет иметь никакого значения.

«А мне казалось, я была отрицающей стороной».

Женщина повернулась и зашагала по направлению к ближайшему черному гидранту. Её автомобиль темного цвета — «Виксен» — ждал у обочины. Она шла, а рядом по воздуху пробегала едва заметная рябь.

Может быть, ты боишься им увлечься? А?»

Женщина остановилась, коснулась ручки автомобильной дверцы, подняла голову и внимательно на что-то взглянула.

— Неужели я настолько прозрачна?

По воздуху снова пробежала рябь, слегка изменив очертания здания картинной галереи перед ней.

«Это была шутка?»

— Не знаю, но мне, по крайней мере, было смешно. — Женщина в серой юбке села в машину и захлопнула за собой дверцу.

Мгновение спустя она открыла дверцу рядом с сиденьем пассажира, подождала примерно секунд тридцать, затем протянула руку и закрыла её.

— Подождем. Если лейтенант Риордан не появится, мы найдем, кого обвинить в его гибели. Во всем есть светлая сторона, Ксалия. Разве ты не знала?

«Я предпочитаю темноту, Лора».

— Не сомневалась.

«А ты нет?»

Автомобиль отъехал от обочины.

Две громадные каменные колонны уходили высоко вверх. Если бы вы запрокинули голову, то заметили бы, что каждая из них на фоне лилового неба увенчана черепом, обвитым уроборосом — плоской змейкой, вывернутой, подобно ленте Мебиуса, и заглатывающей свой собственный хвост.

А если вы немного опустите взгляд, то сразу же увидите невероятной величины и веса черные цельнолитые стальные ворота и громадные гранитные стены, протянувшиеся в обе стороны и замкнувшие в кольцо весь комплекс Центра Города.

Такси остановилось, крошечное по сравнению со всем, что его окружало здесь, на дорожке, внезапно обрывавшейся у ворот. Позади, за такси, за улицей возвышались давно пришедшие в упадок старые ободранные строения. По пустым нишам в зданиях можно было понять, где когда-то гнездились горгульи, прежде чем покинуть насиженные места.

— Мужик, — пробормотал таксист. — Это место…

— Сигнальте, — попросил Донал.

— О, я не…

— Сигнальте!

Громкое завывание разнеслось из-под лилового капота машины.

— Вот. Ну, вы?..

Раздался скрежещущий звук, и автомобиль содрогнулся, когда ворота начали медленно раздвигаться. Донал равнодушно наблюдал за их движением, а водитель трижды нервно сглотнул и поехал вперед.

Как только они въехали в гигантский двор, шофер почти зажмурился от страха, но Донал внимательно осмотрелся вокруг, вглядываясь в бойницы на стенах, отмечая внутренние лестницы, что вели к сторожевым башням.

Такси замедлило ход и остановилось на круглом пятачке в центре двора. Диаметр пятачка был примерно вдвое больше длины фургончика для доставки продуктов на дом.

— ПОЖАЛУЙСТА, ЗАГЛУШИТЕ МОТОР! — раздался голос, разнесшийся по всему огромному двору.

— Но, мужик…

— Делайте, что вам сказано.

Как только водитель выключил мотор, такси ещё раз сильно вздрогнуло. Стена, окружавшая двор, начала отъезжать в сторону.

— Священный Аид!

Отъезжала, естественно, не стена, а просто медленно начал вращаться пятачок, на котором стояло такси.

— Ручной тормоз включен? — спросил Донал.

— Да. — Водитель, тем не менее, ещё сильнее надавил на рычаг. — Да, все в порядке.

Стена вращалась уже гораздо быстрее, и Донал почувствовал, что они вместе с центральным пятачком начали опускаться вниз. Водитель закрыл лицо руками, стараясь не смотреть на то, как за окнами его машины вверх устремились громадные стены.

Диск, на котором стояла машина, постепенно ввинчивался в землю, унося такси вниз.

Донал взглянул на часы — спуск в шахту занял семь минут. Грандиозные стены исчезли, их место заняло обширное подземелье, а гигантский винт продолжал опускать такси на самое дно пещерного комплекса.

Перед Доналом было то, что именовалось «котлами некросинтеза» — реакторы, снабжавшие энергией город и поддерживавшие жизнь в его обитателях.

Когда центральный диск, наконец, замедлил вращение и остановился, водитель продолжал бормотать молитву, повторяя её снова и снова:

— Святой Магнус, победитель зла, обезглавь моих врагов и сохрани мне жизнь. Святой Магнус, победитель…