Андрей Бондаренко - Жаркое лето – 2010

– Ха-ха-ха! – заразительно заржал Петров. – С тобой, друг, не соскучишься! Росту в тебе, Игорёк, практически два метра, плечи – шире не бывает, а, вот, с умом-интеллектом – как-то напряжённо…

– А в глаз? – недобро прищурившись, поинтересовался Гарик.

– Спасибо, не надо, – Глеб на всякий случай отодвинулся в сторону. – Извини, если что ляпнул невпопад. С кем не бывает? Опять же, будущему философу не пристало – обижаться на сиюминутную правду. Почему – на сиюминутную? Другой, извини, не бывает. То, что сегодня считается чистой правдой, завтра – запросто – может оказаться грязной ложью. Ну, как в знаменитой песенке Владимира Семёновича Высоцкого…. Ладно, проехали. Перехожу непосредственно к делу. Ты, увалень белобрысый, когда-нибудь читаешь всякие бумаги-объявления, которые регулярно вывешивают на доске перед дверью нашего деканата?

– Только приказы об отчислении из Университета. А также списки должников – по сдаче всяких курсовиков и зачётов. Чтобы память освежить немного…

– Оно и видно! Короче говоря, сегодня на информационной доске появилось новое интересное объявление, мол: – «Формируется отряд волонтёров – для тушения лесных пожаров в Нижегородской и Рязанской областях. Участие в пожаротушении зачитывается в качестве полноценного прохождения производственной практики…». Просекаешь, дурилка здоровенная?

– Просекаю, – зачарованно протянул Гарик, медленно и плавно поднимаясь из-за стола. – Ещё как – просекаю…

– Ни с места! – сердито велел Глеб. – А как же пиво? Есть такая полезная русская народная примета, мол: – «Отправляясь в дальний путь, не оставляй на столе объедков и полупустых кружек. Иначе, не будет хорошей и доброй дороги…». Так что, изволь пиво допить, а сухарики и «соломку», соответственно, догрызть. Я, кстати, составлю тебе – по жарким делам пожарным – компанию. Не бросать же на произвол судьбы такого несообразительного недотёпу…

Отряд волонтёров – в составе двенадцати бойцов мужского пола – десантировался на рязанском железнодорожном вокзале только ранним утром двадцать девятого июля. Сборы слегка затянулись – заявления-оформления, получение суточных, сухих пайков, железнодорожных билетов, приметных курток и футболок – с крупными и яркими логотипами партии «Единая Россия», то, да сё…

– Плохо только, что прекрасного женского пола не наблюдается в наших славных и героических рядах, – всерьёз печалился, восседая на пухлом рюкзаке, Глеб. – Как можно полноценно существовать без симпатичных и шустрых девчонок? С философской точки зрения, это глупый и ничем необъяснимый нонсенс…

– Удивляюсь я на тебя, боец Петров, – криво усмехнулся Саша Никоненко – молодой и перспективный аспирант философского факультета, командир их волонтёрского отряда. – Росточком ты не вышел, дай Бог, метр семьдесят наберётся, да и то – с трудом. Узкоплечий, тщедушный и сутулый. Смуглой мордой лица похож на молдаванина – с ярко-выраженными цыганскими корнями. А, туда же, ходок!

– И ничего удивительного здесь нет. Если, естественно, подойти к данному вопросу с философской точки зрения, – невозмутимо отпарировал Глеб. – Во-первых, я не молдаванин, а представитель славного мордовского народа. А это – две большие разницы. Для тех, кто понимает, конечно…. В том смысле, что все поволжские ребята – ужасно выносливы и упорны, а женщины эти качества очень даже ценят…. Во-вторых, как говаривал незабвенный Василий Макарович Шукшин: – «Мелкие клопы – злее кусаются…». Кстати, чего это мы тут сидим? Чего, спрашивается, ждём?

– Московский скорый поезд, он должен подойти минут через десять-пятнадцать.

– А, зачем?

– Затем, чтобы удовлетворить пожелания студента Петрова, – насмешливо прищурился начальник отряда. – То есть, появилась реальная возможность – разжиться молоденькими и симпатичными москвичками. Действительно, как при тушении лесных пожаров можно обходиться без трепетных и нежных барышень? Никак, понятное дело.

– Шутить изволим? – обиженно надулся Глеб. – Оно, конечно, аспирантам всё позволено. Особенно, подающим большие научные надежды…

– Дурак ты, братец, – весело объявил Никоненко. – А ещё считаешь себя корифеем классической философии. Обижаться на дружеские подколы – опять же, с философской точки зрения – последнее дело. Потому как является дурью несусветной…. Поясняю, для особо непонятливых и нервных соратников. В соответствии с полученными в Питере инструкциями, на рязанском вокзале мы должны объединиться с отрядом волонтёров, сформированным из студентов московского Университета. А данный отряд – по моим конфиденциальным сведениям – состоит, как раз, из нежных девиц, изучающих хитрую науку археологию.… Радуйтесь, орлы невостребованные, радуйтесь! Ага, вон и поезд прибывает…. Со мной следуют пятеро бойцов, остальные охраняют шмотки. Бдительно, подчёркиваю, охраняют! Меня предупреждали, что местный железнодорожный вокзал – насквозь неблагополучное местечко. Здесь не стоит избыточно расслабляться и щёлкать клювами…

Гарик и Глеб, естественно, вошли в комиссию по встрече москвичек. Первый – как грубая физическая сила, могущая пригодиться при переноске тяжёлых грузов. Второй – в качестве опытного специалиста по быстрому и эффективному налаживанию дружеских контактов с капризным женским полом.

Они, с трудом преодолевая сопротивление встречного людского потока, медленно продвигались вперёд.

– Вижу приметные куртки! – объявил Гарик, самый высокий в дружном коллективе. – Бестолково кучкуются около девятого вагона. Видимо, нас поджидают.

– Чур, я первый! – попросил Глеб, – Пропустите вперёд опытного и видавшего виды переговорщика!

Около неслабой горы разнообразных рюкзаков, чемоданов и баулов нетерпеливо переминались с ноги на ногу шесть молоденьких девиц. Одна барышня – румянощёкая кудрявая блондинка – выделялась из общей группы высоким ростом и солидной статью-комплекцией.

«Настоящая кустодиевская[2] девушка! И ростом, явно, за метр восемьдесят», – одобрил про себя Гарик. – «Надо будет – в обязательном порядке – приударить за ней. А, что такого? Как говорится, наш размерчик. Вместе мы, наверняка, будем неплохо смотреться…».

– Катерина Андреевна, – важно представилась девица-гренадёр. – Командир волонтёрского отряда Московского Государственного Университета.

– Глеб Сергеевич, – предупредительно протянул ладошку Петров. – Будущий начальник-командир всего и вся. Позвольте вашу ручку, прекрасная мадмуазель! Почту за честь – приложиться…. О, ваша нежная кожа пахнет просто божественно! Нектар небесный, право слово! Я сражён наповал и готов стать вашим личным адъютантом…. Адъютанты не требуются? Тогда – верным пажом, преданным телохранителем, пылким любовником…. В конце концов, верным мужем и отцом ваших будущих детишек, чёрт меня побери! Со всеми потрохами, естественно…. Где ваши вещи, милая сеньорита?