Михаил Акимов - Фрэнки Ньюмен против Виртуальности

Тут я очень кстати подумал, что нормальная женщина выйти замуж за такой спецпроект Природы может только при условии, что у него очень толстый кошелёк. Но ведь это и для меня годится! Не в смысле, конечно, выйти замуж, а… Ну, вы поняли.

— Прошу! — широким жестом я указал ему на кресло у стола, одновременно изо всех сил стараясь придать своему взгляду ту цепкость, которая, в моём представлении, отличает настоящего детектива от простого смертного.

Спецпроект поблагодарил, сел в кресло и застыл в нерешительности.

— Сигарету? — спросил я, открывая пачку «Филипп Моррис» и закуривая сам.

— Нет, благодарю вас, я не курю, — ответил он, продолжая о чём-то размышлять.

Ежу понятно, что он не курит. А также не пьёт, не волочится за женщинами и не засиживается с приятелями в баре. Ему некогда всем этим заниматься, так как всё свободное время он вынужден следить за своей женой. А та, надо понимать, вовсе не дурочка и ухитряется обстряпывать свои делишки, невзирая на все его потуги, вот он и решил обратиться к специалисту. Я подумал, что сейчас самое время продемонстрировать ему свою проницательность.

— Так что вы хотели мне сказать о своей жене? — небрежно спросил я, предвкушая его изумление по поводу столь яркой демонстрации моего профессионализма.

— Что? — встрепенулся он. — А-а, нет, вы знаете, я не женат.

Если бы вы хотели видеть, как глупо выглядит сконфуженный человек, вам просто необходимо было в тот момент оказаться в моём офисе. Желая выпутаться из неприятной ситуации, я понёс уже абсолютный вздор; что-то о том, что клиент порой сам не подозревает того, что сразу же открывается детективу, поэтому если человеку кажется, что он не женат, то есть, если он даже уверен в этом и даже более того — так оно и есть на самом деле, то… Тут я окончательно запутался в собственной фразе и замолчал, глядя на незнакомца. К счастью, смысл моего высказывания остался непонятным не только мне, но и ему тоже, и, воспользовавшись паузой, он, наконец-то, заговорил сам:

— Скажите, а правда то, что про вас рассказывают?

— Что вы имеете в виду? — спросил я, потихоньку приходя в себя.

Я и в самом деле не имел понятия, на какой стадии эволюции моя история с собачонкой, так как последнее время чуть ли не круглые сутки возился с лендровером и, естественно, новые интерпретации своих подвигов слышать не мог.

— Ну, что вы в одиночку раскрыли крупную международную преступную организацию торговцев экзотическими животными?

— Ах, вы об этом! Да, кажется, что-то такое было, — сказал я с видом человека, который столько всего нараскрывал, что удержать в памяти что-то конкретное абсолютно невозможно, и с неудовольствием подумал, что сегодня же ночью совесть мне это припомнит.

Это, по-видимому, решило все его сомнения, потому что он облегчённо вздохнул и протянул мне свою визитку.

— Морис Гибсон, коммивояжёр, — озвучил он написанное на ней. — У меня к вам дело, мистер Ньюмен, мне как раз и нужен такой человек, как вы.

— Слушаю вас, мистер Гибсон, — на моём лице, как я надеялся, отразилось самое сосредоточенное внимание: именно так вёл себя в подобной ситуации Эд… или Фред… ну, в общем, тот, который больше всего нравился Лиззи.

— Понимаете, — начал свой рассказ Гибсон, — по роду своей деятельности мне часто приходится разъезжать по разным городам — ну там, заказ товаров, реклама, вопросы поставки… Поэтому в своём доме я провожу не более двух дней в неделю. Как правило, это выходные. У меня есть домработница, миссис Грюнберг, которая присматривает за домом в моё отсутствие и готовит еду, когда я дома. Ну, и вообще делает по хозяйству всё, что положено. Когда я её нанимал, то сразу же спросил, не сможет ли она ночевать у меня… когда я в поездках, естественно, — поспешно добавил он и глянул на меня: не подумал ли я чего предосудительного? — Она охотно согласилась; видите ли, у неё большая семья — дети, внуки — и ей, конечно же, хочется иногда от всего этого отдохнуть. Словом, её устраивали условия и зарплата, меня устраивало, как она справляется, и я никак не мог подумать, что наступит день, когда она категорически откажется и дальше бывать в моём доме и немедленно потребует расчёт.

— Интересно, — кивнул я, и в самом деле почувствовал, что его рассказ начинает меня заинтересовывать, уж очень всё походило на дойловские истории о Шерлоке Холмсе. — Так сразу и потребовала?

— Не сразу. Началось это около трёх недель назад. Я вернулся из очередной поездки и увидел, что она чем-то ужасно напугана. Я было подумал, что она разбила старинную фарфоровую вазу, нашу фамильную реликвию, но ваза оказалась цела. Тогда я стал её расспрашивать, она вначале угрюмо отнекивалась, только говорила, что, вероятно, не сможет дальше у меня работать. Это напугало уже меня: не так-то просто, мистер Ньюмен, найти порядочную женщину, которой без колебаний можно доверить своё имущество. Видя мою искреннюю озабоченность, миссис Грюнберг начала колебаться, а затем выпалила, что в доме появились призраки. Я чуть было не расхохотался, но вовремя спохватился: это могло её обидеть. Я спросил, кого же именно она видела, но говорить об этом она наотрез отказалась, только что-то шептала и крестилась. Я стал её разубеждать, но прошло не меньше часа, прежде чем мне удалось немного её успокоить. Потом вроде бы всё как-то само собой улеглось, и на следующий день мы с ней даже пошучивали на эту тему и о её уходе больше не говорили. И вот через день я снова уехал, а когда вернулся, миссис Грюнберг не застал, а нашёл на своём столе её записку, в которой она сообщает, что не может у меня работать и просит её жалование принести к ней домой…

Тут я ему чуть не зааплодировал. Ну, согласитесь, и сюжет, и язык — всё в точности, как будто какой-нибудь мистер Пикрофт Холмсу про свои «Приключения клерка» рассказывает! Вот тут бы и ляпнуть: «Мистер Гибсон, а у вас эта записка с собой»? «Да, конечно», — с готовностью скажет он и протянет мне небольшой клочок бумаги фирмы «Hoaxer» (стандартный лист А4 для офисов, оптовикам скидка), неровно — явно в спешке! — вырезанный маникюрными ножницами из набора «Всё для Вас!». Я внимательно его осмотрю, понюхаю, попробую на разрыв и спрошу: «Скажите, вашей миссис Грюнберг 35 лет, но сейчас она не замужем, хотя имеет друга — сержанта армии США, дезертировавшего… ну, это детали… — очень любит свою собаку по кличке Тосси и увлекается романами Фолкнера»? «Нет, — удивлённо ответит он, — ей за 60, и она…». «Это неважно, — мрачно прерву я его, — записку писала не она. Боюсь, миссис Грюнберг давно нет в живых»!

Так бы я и сделал, будь я поклонником метода Холмса. Но у меня-то совсем другие кумиры! Эд (Фред?) в этом месте выдвинул бы ящик стола, достал «Магнум» и скупо проронил: «Придётся кое-кого замочить»! (Лиззи здесь всегда верещала и хлопала в ладоши). Потом обнял бы очередную Бетт (Кэт, Нетт, Джаннет) и с грустью сказал: «Когда же я покончу со всей этой преступностью, дорогая»! А она: «…»